Его не сразу допустили к полетам: первое время после госпиталя он работал инструктором и не принимал участия в боевых действиях. Прошло несколько месяцев, и вдруг в одночасье все развалилось. Японцы напали на Перл-Харбор, и вскоре американцы уже воевали с Германией и Италией.

Три месяца немцы продержали его в лагере интернированных, а потом пришли офицеры СС и предложили ему воевать на стороне Германии. По приказу Гиммлера формировались дополнительные иностранные легионы СС. В них привлекали военнослужащих Франции, Скандинавских стран, в том числе Швеции, которая сохраняла нейтралитет, а также военнопленных индусов, которые воевали в составе британской армии в Северной Африке. Был создан даже британский иностранный легион. У солдат этого легиона вместо эмблемы СС на воротнике были нашивки с тремя леопардами, а на левом рукаве – британский флаг. Немногие согласились вступить в этот легион. Набралось не более пятидесяти человек – в основном это были всякие мерзавцы из лагерей для военнопленных, соблазненные деньгами, женщинами и приличным питанием.

Легион имени Джорджа Вашингтона отличался от всех прочих. Считалось, что это легион для американцев, сочувствующих делу нацизма. Аза знал, что в нем было не более полудюжины американцев, а других сочувствующих ему встречать не приходилось. У Азы был выбор: вступить в этот легион или отправиться в концлагерь. Он пытался добиться для себя приемлемых условий. В конце концов было решено, что он будет воевать только на русском фронте. Однако он редко участвовал в боевых действиях. Немцы ценили его мастерство, и в основном он перевозил офицеров высокого ранга.

И вот гауптштурмфюрер Аза Вон, американец по происхождению, ведет самолет на высоте пять тысяч футов, недалеко от русско-польской границы. Внизу лес и снег. Позади него сидит бригадефюрер СС Фарбер и изучает карту.

Фарбер поднял голову:

– Долго еще?

– Двадцать минут, – ответил Аза. Он очень хорошо говорил по-немецки, правда, с американским акцентом.

– Это радует. Я промерз до костей.

«Как же мне удалось попасть в такой переплет? – спрашивал себя Аза. – И как из него выпутаться?» На самолет устремилась огромная тень, «Сторк» резко тряхнуло, и Фарбер вскрикнул от испуга. На какое-то мгновение справа от них завис истребитель, на его фюзеляже была четко видна красная звезда. Затем он развернулся и исчез из виду.

– Русский «Як». Мы в опасности, – предупредил Аза.

Русский истребитель стремительно зашел им в хвост, одновременно стреляя из основного орудия и из пулеметов. «Сторк» затрясло, у него были повреждены оба крыла. Аза увел самолет в сторону и вниз. «Як» не отставал. Описав полукруг, он снова занял удобную позицию для атаки. Русский летчик, сознавая свое полное превосходство, самодовольно помахал рукой.

– Скотина! – выругался Аза.

«Як» сделал еще один разворот и стремительно атаковал, выпустив еще одну пулеметную очередь. Фарбер вскрикнул: пуля попала ему в плечо. Лобовое стекло разлетелось вдребезги.

– Ну давай, сделай что-нибудь! – пронзительно закричал Фарбер.

На щеке у Азы был свежий порез от осколка. Он прокричал в ответ:

– Сделать что-нибудь? Сейчас. Проверим, умеет этот гад летать или нет.

Он резко снизился до двух тысяч футов, подождал, пока «Як» догонит его, рванул в сторону и опять спикировал вниз. Казалось, лес посреди снежной равнины стремительно несется им навстречу.

– Что ты делаешь? – закричал Фарбер.

Аза снизился сначала до тысячи футов, затем до пятисот. «Як» летел у него на хвосте, не желая упускать добычу. Улучив удобный момент, американец опустил закрылки. «Як» ушел в сторону, пытаясь избежать столкновения, потерял управление и врезался в гущу деревьев со скоростью триста пятьдесят миль в час. В месте падения истребителя к небу взметнулось пламя. Аза потянул на себя штурвал и выровнял самолет на высоте две тысячи футов.

– Как дела, генерал?

Фарбер зажал рану ладонью; сквозь пальцы текла кровь.

– Ты гений, просто гений. Получишь Железный крест.

– Спасибо. – Аза вытер со щеки кровь. – Вот его-то мне как раз и не хватает.

В подавленном настроении Аза шел по направлению к офицерской столовой. По возвращении на базу люфтваффе под Варшавой военврач наложил ему на щеку два шва. Состояние здоровья бригадефюрера Фарбера беспокоило его гораздо больше.

Аза вошел в столовую и снял летную куртку. Серая полевая форма с эмблемой СС на воротничке хорошо подчеркивала его фигуру. На левом рукаве красовалась эмблема с американским флагом, а на левом обшлаге выделялась надпись: «Легион им. Джорджа Вашингтона». К кителю были прикреплены ленточка Железного креста второй степени и финский Золотой крест за отвагу.

Аза считался непревзойденным пилотом, и многие летчики сторонились его. Он заказал рюмку коньяку, залпом выпил ее и заказал еще одну.

– А ведь еще даже не обеденное время, – раздался рядом чей-то голос.

Группенкоммандант полковник Эрик Адлер сел на табурет рядом с Азой.

– Шампанское, – бросил он бармену.

– По какому случаю? – спросил Аза.

– Во-первых, мой несчастный американский друг, добрый бригадефюрер Фарбер, рекомендовал немедленно представить тебя к Железному кресту первой степени. Он утверждает, что ты его заслужил.

– Но меня уже наградили медалью, – грустно ответил Аза.

Адлер, не обращая внимания на его слова, дождался, пока им налили шампанского, и передал бокал Азе.

– Во-вторых, ты здесь больше не служишь. Пришел приказ немедленно списать тебя с летной работы.

– Что?!

– Ты срочно вылетаешь в Берлин, первым же самолетом. Высшая степень срочности. Так обычно летает Геринг. Приказано прибыть в штаб СД к Вальтеру Шелленбергу.

– Постой, – прервал его Аза. – Я ведь воюю только на русском фронте. Такая была договоренность.

– На твоем месте я не стал бы спорить. Это приказ самого Гиммлера. – Адлер поднял бокал. – Желаю удачи, мой друг.

– Да поможет мне Бог, но и без удачи мне не обойтись, – ответил Аза.

Около трех часов ночи Девлин проснулся от грохота орудий на окраинах города. Он встал с кровати, неслышно прошел в гостиную и сквозь щель в светомаскировочных шторах выглянул на улицу. Где-то за городом, на горизонте, были видны вспышки огня.

На кухне зажегся свет.

– Мне тоже не спится, – сказала Ильзе. – Сварю кофе.

В доме было холодно, и Ильзе укуталась в халат. Волосы ее были собраны в два хвостика, и это придавало ей трогательно-беззащитный вид. Девлин принес свое пальто, накинул его поверх пижамы, сел за стол и закурил.

– Прошло два дня, а мы еще не нашли подходящей площадки, где мог бы сесть самолет, – заговорил Девлин. – Мне кажется, генерал начинает нервничать.

– Он любит, чтобы все было готово заранее, – ответила Ильзе. – По крайней мере, нам удалось найти подходящий аэродром на побережье Франции, да и пилот, похоже, толковый парень.

– Вы правы, – согласился Девлин. – Американец, а служит в СС. Хотя, судя по досье, у этого парня не было другого выхода. Интересно будет познакомиться.

– А вам известно, что мой муж тоже был эсэсовцем? Служил в танковом полку в звании сержант-майора.

– Простите, – сказал Девлин.

– Вы, господин Девлин, вероятно, думаете, что все немцы безнравственны и порочны, но вы должны понять, как все это началось. После первой мировой войны Германия была повержена в прах. Ее поставили на колени.

– А потом пришел фюрер?

– Он обещал так много. Говорил, что вернет Германии былую гордость и процветание. А потом все это началось – случилось столько ужасного, особенно с евреями. – Она помолчала в нерешительности. – Моя прабабушка была еврейкой. Моему мужу пришлось добиваться особого разрешения, чтобы жениться на мне. Этот факт отмечен в моем личном деле, и иногда ночью я просыпаюсь и размышляю над тем, что будет со мной, если кто-нибудь вспомнит об этом.

Девлин взял ее за руку.