Литмир - Электронная Библиотека

Прав ли был Тейзург, утверждавший, что с гибелью Стража из Сонхи «что-то ушло», в самой природе убавилось красок и радующих душу деталей? Вот же какая красота вокруг… Или оно ушло только для Тейзурга, из его личного мира? Или все-таки он сказал о том, что есть, но Гаян этого заметить не может, потому что не видел, каким все было раньше, до Марнейи?

– Вот чего я не поняла – наперво, был ли страж Мира Богом или нет? Тейзург об этом ни слова, а люди всякое болтают.

– Он ведь писал мемуары, а не ученый трактат. Следует ли причислять Стражей Миров к богам – это на самом деле спорный вопрос. И да, и нет. Я склоняюсь к тому, что это все же существа иной природы, слишком велика разница. В отличие от богов, Страж не нуждается ни в вере, ни в жертвах, ни в поклонении, ни в молитвах, он черпает силу напрямую из своего мира, и при этом силы вокруг не убывает – он берет, не отбирая. Воля Стража перевешивает волю богов, но он не вмешивается в естественное течение событий без крайней необходимости. Он далеко не всегда сознает, кто он такой. Вернее сказать, в те периоды, когда он является сверхъестественным существом, он знает, что он Страж Мира, но забывает об этом, если рождается человеком или кем-то еще, и считает себя тогда простым смертным. Это делает его уязвимым. Понимай Хальнор, кто он на самом деле, он призвал бы на помощь Псов Бурь – одного Забагды хватило бы, чтобы все воинство Унбарха захлебнулось песком и ветром. На беду, он об этом не знал.

– Почему? Вы же сами сказали – на беду! Разве это правильно?

– Так уж все устроено. Страж Мира должен оставаться вечно юным, иначе нельзя. Его взаимодействие с миром – явление крайне сложное и непознанное, но если Страж в один прекрасный день превратится в существо непогрешимо благоразумное и всеведущее, мы получим царство мудрых старцев, идеальных правил, созревших колосьев, решенных задач… Состарившийся мир, в котором все наилучшим образом завершилось. Это не значит, что Страж в человеческом воплощении обязательно должен каждый раз умирать молодым, но это значит, что в душе он пленник бесконечной весны. Покинув телесную оболочку, он вспоминает, кто он такой – до следующего рождения. Если понадобится, Страж Мира может стать водой или ветром, огнем или камнем – чистым воплощением любой из четырех стихий. Когда он ветер, Псы Бурь летят за ним, как за своим вожаком. Дохрау в былые времена хвостом за ним таскался, словно самая настоящая собака, а сейчас каждую зиму носится с воем вокруг Лежеды. Хоть и безумный, но помнит, что это злополучное болото надо стеречь от магов. Тейзург расстарался с зачарованным заповедником, часть своей силы ради этого от себя оторвал. Сделать всем назло – это для него всегда было первостепенное удовольствие.

– А вы бы забрали оттуда Камышового Кота и выбросили за Врата Хаоса? – Круглые голубые глаза уставились на Тривигиса сердито и обвиняющее.

– Он бы сам так захотел, и ему бы не понравилось то, что сделал Тейзург. Если потребуется, Страж Мира пожертвует собой ради мира, это непреложная истина. Тейзург, раз уж его обуревали такие чувства, мог бы отправиться вместе с ним в Несотворенный Хаос, а вместо этого затянул узел намертво и сбежал бесы знают куда. Очень в его духе.

– Но ведь Несотворенный Хаос – это Хаос! – Лиузама протестующее всплеснула мягкими белыми руками. – Они бы там погибли, там же всему конец…

– Не для Созидающих.

– Простите, почтенный, но разве Тейзург был Созидающим? – не удержался Гаян, только что отхлебнувший теплого ягодного вина.

– Вам это кажется невероятным? Тем не менее был. Скорее всего, до сих пор им остался. Созидающий – совсем не обязательно носитель всех добродетелей, точно так же как Разрушитель – не всегда злобный агрессор. Бывает по-всякому. Хотя, Унбарх принадлежит к скверной разновидности Разрушителей, и дорвись он до власти над миром, начал бы постепенно все уничтожать – бродячих артистов, рийские расписные веера, книги развлекательного содержания, красивых девушек, пирожные с мармеладом, фривольные мозаики в общественных банях, тыквенные маски, любимые Тейзургом укромные чайные с наемными комнатами на втором этаже и любимых Евсетропидом уток с печеными яблоками. Принадлежащий ему мир стал бы похож на прополотую ретивым дурнем грядку. Ничего удивительного, что Хальнор и Тейзург против него объединились: двое Созидающих скорее найдут общий язык, чем Созидающий и Разрушитель такого пошиба.

– Так они бы в Хаосе остались живы? – робко уточнила Лиум.

– Безусловно. И если вспомнить, что Тейзург в конце концов ушел из Сонхи Вратами Хаоса, то получается, что он поступил вдвойне бессовестно.

– Разве Вратами Хаоса?.. – Она несколько раз хлопнула светлыми шелковистыми ресницами. – В песнях же поется, что для него открылись Врата Перехода, потому что наш мир его отпустил…

– Это сказки. Врата Перехода исчезли и с тех пор ни для кого не открывались, даже за особые заслуги. Но Тейзург, как Созидающий, запросто мог воспользоваться Вратами Хаоса. Как вы думаете, почему в Сонхи не осталось Созидающих? Все они ушли, причем Тейзург, судя по всему, убрался последним – после своего видения, описанного в Тайном Свитке. Это трудный путь, и вряд ли он дошел до цели с тем же запасом сил, какой был у него перед путешествием. Только Созидающий может пройти через Несотворенный Хаос, но даже ему придется там нелегко. Из бушующей вокруг неопределенности он будет создавать дороги, равнины, горы, моря и рано или поздно дойдет, добежит, доплывет, долетит, доползет, куда собирался. Сколько времени он на это потратит, зависит от его способностей и от везения.

– Ну, тогда ладно… А что это была за «звездная соль», которую Хальнор просил у Тейзурга?

– Редчайшее вещество. Бывает, что оно появляется в звездную ночь на камнях – несколько серебристых крупинок, и если кому-то посчастливится их собрать, он сможет выручить за свою находку целое состояние. Для некоторых чар и зелий «звездная соль» незаменимый ингредиент. В том числе она лишает силы любые магические клятвы. Унбарх связывал своих боевых магов заклятиями, из-за которых каждый, кто решится пойти против его воли, умирал в медленных муках. Оставаться преданными господину фанатиками – это для них был единственный способ выжить.

– Вот оно как… А чего ж господа из Верховного Совета были в ту пору такими бестолковыми и смешными? Ровно какие шуты в балагане!

– Да не были они настолько уж бестолковыми, – Тривигис сдержанно улыбнулся. – Это Тейзург в своих записках постарался вывести всех шутами. Обычная для него манера: себя представлять таким значительным, утонченным и загадочным, что где уж вам понять, а окружающих – толпой идиотов. Евсетропид Умудренный, который раньше всех дорвался, к собственному несчастью, до его свитков, действительно не блистал, гм, здравым смыслом, хотя и не был обделен магической силой, но что касается остальных – среди них были разные люди. Думаю, Тейзургу можно верить, когда он с симпатией изображает Хальнора, но когда дело доходит до Верховного Совета – не забывайте, что пером водил недоброжелатель. Не следует верить любому написанному слову.

– Вот оно что… – повторила Лиузама. – Надо мне теперь еще Тайный Свиток прочесть, чтобы узнать, чего такого ему привиделось и каким станет Хальнор, когда снова превратится из кота в человека.

Поздно вечером, на террасе под звездами, которые роняли крупицы своей серебряной соли на развалы далеких ледников, к Гаяну подошла крадучись закутанная в шаль Венуста.

– Прошу меня простить, сударь, у меня к вам просьба… Если это не имеет для вас существенного значения, иначе я просто извинюсь…

От таких речей ему становилось тягостно, и он готов был согласиться на что угодно, лишь бы это поскорее прекратилось.

– Что я могу для вас сделать, сударыня?

– Я уже читала Свитки Тейзурга, за исключением Тайного Свитка. Неловко признаваться, мне это до сих пор не по карману, – она попыталась улыбнуться небрежно и весело, неосознанно подражая Рен, но вышло испуганно, и Гаян ее пожалел. – Если для вас это не принципиально, как бы вы отнеслись к тому, чтобы я вместо вас прочитала госпоже Лиузаме Тайный Свиток? Я в перспективе не останусь в долгу… Конечно, если вы желаете сами, я беру свою просьбу назад…

64
{"b":"118562","o":1}