Ричард с опаской на него поглядывал.

— Позвольте мне удовлетворить ваше любопытство. Этот документ предписывает начать полное расследование того, как вы управляли финансами Леди Дианы.

Ричард побледнел.

— Вот здесь вы обвиняетесь в незаконном похищении, а здесь — в незаконном заключении в сумасшедший дом и удержании там.

— Мы действовали в пределах прав, данных нам как опекунам.

— Не имея к тому оснований.

— Девчонка была безумной, она верила, что перенеслась во времени!

— Только вы, я и доктор Уэнтворт слышали, что она говорила об Аква Сулис, а мы будем это отрицать.

— Доктор Бонор — свидетель, — настаивал Ричард.

— У доктора Бонора побольше неприятностей, чем у вас, Давенпорт. Боюсь, дни его в качестве врача сочтены, равно как и ваши в качестве стряпчего. А, я еще позабыл о документе, обвиняющем вас в присвоении чужих денег! Как юрист вы знаете, какое за это полагается наказание.

Лицо Ричарда приобрело пепельный оттенок, и он весь взмок. Граф дал ему возможность попотеть несколько минут.

— Может быть, если леди Диана станет моей женой, мне удастся уговорить ее не выдвигать этих обвинений.

Руки Ричарда заметно дрожали.

— Пруденс никогда не даст письменного согласия на ваш брак.

— К счастью, законным опекуном Дианы являетесь вы, а не Пруденс.

Когда джентльмены вернулись к дамам, Диана мило сказала:

— Не будем вас задерживать, вам ведь надо упаковывать вещи.

Мстительная Пруденс торжествующе произнесла:

— Тебе все равно понадобится наше согласие на брак. Как ты думаешь, тебе удастся удержаться в любовницах еще три года?

Сердце Дианы сжалось от боли, Ричард съежился, а Марк возликовал.

В карете по дороге в «Савой» Диана храбро улыбалась, но Марк видел, что глаза ее остаются печальными.

— Ты хочешь сегодня куда-нибудь пойти поужинать в честь твоего дня рождения?

— Я бы лучше никуда не ходила, Марк, если ты не очень огорчишься.

— Я уже заказал ужин в номер, так что никаких огорчений.

Диана приняла ванну и надела белый пеньюар, отороченный золотой лентой, который хорошо оттенял ее ожерелье с лазуритом. Когда она вышла из ванной комнаты, ужин уже подали. Она приподняла тяжелую серебряную крышку и ахнула от восхищения. Марк заказал ей бледно-голубые орхидеи. Она бросилась ему на шею.

— Ты подумал обо всем!

Он легко поцеловал ее в лоб:

— Давай поедем завтра домой.

Она печально вздохнула:

— Это не мой дом.

Он вложил ей в руку бумагу.

— Скоро станет твоим.

Она развернула хрустящий пергамент и прочла, что Ричард Давенпорт дает свое согласие на брак леди Дианы и Марка Хардвика, графа Батского. Смеясь и плача одновременно, Диана прижала бесценный пергамент к груди.

— Так ты в самом деле просишь меня выйти за тебя замуж?

— Тебе лучше согласиться: я сегодня днём разослал приглашения.

Уголки ее рта опустились.

— Ох, Марк, со мной связаны такие скандальные сплетни, никто не примет приглашения. Меня изгонят из приличного общества и тйбя вместе со мной.

— Ерунда! Это общество вовсе не приличное. Я ведь граф, забыла? Люди драться начнут за то, чтобы иметь возможность приехать в Хардвик-Холл и взглянуть на мою возмутительную невесту.

— Так ты знал, чего мне хочется на мой день рождения?

— Ты прозрачна, как венецианское стекло, и так же прекрасна. Почему бы нам не забыть об ужине и не отправиться прямиком в постель? — вкрадчиво про говорил он.

— Ты с ума сошел? Я умираю с голода! Сначала ужин, потом ты на десерт.

— Отсроченное удовольствие только нагнетает страсть. — Он обмакнул кусочек омара в растопленное масло и поднес к ее губам. — Сегодня ночью я дам пищу всем твоим чувствам…

Она облизала губы.

— Ты самоуверенный нахал!..

Марк таинственно улыбнулся.

Украшенный весенними цветами Хардвик-Холл никогда еще не был так прекрасен. В день свадьбы даже погода удалась на славу. Угощение было заказано, так что Нора могла помочь Диане.

Накануне ночью Диана и Марк обменялись свадебными подарками. Она купила ему великолепно сохранившийся меч римского гладиатора, а он подарил ей бриллиантовое колье с цветами из аметистов — под цвет ее глаз.

— А, вот я еще что забыл!.. — сказал Марк, вытаскивая из-под кровати большую коробку.

Когда Диана открыла крышку, ее глаза наполнились слезами. Там лежала кремовая tunica recta, сделанная одним куском, пара кремовых кожаных туфель, вышитых жемчугом, и свадебная фата из огненно-красного китайского шелка.

— Марк, ты, судя по всему, очень внимательно слушал мои рассказы.

— А почему бы и нет? Я же люблю тебя не только за твою красоту. Мне нравятся твой ум и чувство юмора.

Диана подумала, сколько же веков должно было пройти, чтобы он смог оценить в женщине все присущие ей качества.

— У тебя хватит смелости надеть красную вуаль?

— У меня на все хватит смелости!

Теперь же, стоя перед большим зеркалом и глядя, как Нора с помощью веточек вербены закрепляет на волосах вуаль, она не чувствовала былой уверенности. Вчера она была убеждена, что никаких гостей не будет. Сегодня же последние два часа карета за каретой подъезжали к Хардвик-Холлу.

— Поздно мне пытаться изобразить респектабельную графиню, Нора. Свет явился, чтобы осудить меня. Не стоит их разочаровывать.

Легкий стук в дверь возвестил, что явился мистер Берк, чтобы отвести ее в семейную часовню Хардвиков. Все ряды были украшены ландышами. В часовне собралось множество гостей, но Диана не различала лиц. Она видела лишь любимое смуглое лицо человека, ожидавшего ее у алтаря.

Она внимательно слушала слова священника, венчавшего их, и вздрогнула, когда жених взял ее за руку и произнес:

— Я, Маркус, беру тебя, Диана, в свои законные жены…

Когда пришла ее очередь, она тоже назвала его полным именем.

— Я, Диана, беру тебя, Маркус, в свои законные мужья… — Закончив традиционный обет, она тихо добавила: — Ты согласен стать моим pater familias?

Марк сжал ее руки, уверяя, что он станет тем, кем она захочет. Когда они выходили из часовни и их обсыпали рисом, Диана решила, что сегодня вечером поделится с мужем своей сокровенной тайной.

Солнце ярко светило, двери были распахнуты настежь с тем, чтобы гости могли побродить по тенистому саду вокруг прекрасного елизаветинского особняка.

Диана удивилась, обнаружив, что она знает многих гостей. Среди них были доктор Уэнтворт с очаровательной женой и, к удивлению Дианы, мадам Лайтфут, прибывшая с Мелборнами.

— Аллегра не смогла выбраться? — насмешливо спросила Диана.

— Она прибудет, когда тут станет поживее и начнутся танцы, — ответила мадам Лайтфут невозмутимо.

Аеди Эмили Кастлрей и ее муж, маркиз Лондон-деррийский, бывшие близкими друзьями ее отца, прибыли в Бат с Грэнвиллями. Уильям Лэмб, ее неудачливый ухажер, приехал с Каро Понсонби, и Диана с сожалением узнала, что они обручены. «Она устроит ему собачью жизнь. Бедняга Уильям!»

Эксцентричная графиня Коркская как раз собрала вокруг себя обычную толпу в гостиной, когда туда вошли Диана с Марком. Старушенция немедленно впилась в девушку пронизывающим взглядом:

— Так где же ты пропадала все эти месяцы, леди Диана?

Наступила мертвая тишина, а Диана пыталась собраться с мыслями.

— Вы же знаете, мужчины всегда совершают гранд-тур, перед тем как жениться? Вот я и решила, что это несправедливо по отношению к женщинам, и съездила в Рим.

— Молодец, девочка! — восхитилась графиня, да и вид остальных дам не оставлял сомнений, что все они ревностные сторонницы равноправия.

Марк предложил стоящим рядом мужчинам сигары. —Леди не станут возражать, если мы закурим?

— Нет, если присоединимся к вам, — к всеобщему изумлению заявила Диана, протягивая руку за сигарой.

Последовало мертвое молчание, которое нарушила графиня Коркская. Взяв сигару, она поднесла ее к носу и провозгласила: