Послышался шум открываемой двери. «Это, наверно, Ренальдо», — подумал Томас, отвлекаясь от своих мыслей о войне с секретными службами.

— Я на кухне, входите, — крикнул он. В кухонных дверях появилась фигура. Но это был не бородатый пьяница Ренальдо. Это была женщина. Одета она была в кожаное пальто и красные сапоги. Черные волосы выбивались из-под красной шляпы. Рот молодой женщины был большой и красный, глаза черные и большие. Кожа лица белая.

Не вынимая рук из карманов, она внимательно смотрела на Томаса. Ее голос прозвучал ординарно, но с металлом:

— Добрый вечер, Перейра. Вы меня не знаете.

— Я, — начал было Томас, но она прервала его движением своей очаровательной головки, от которого выпали из-под шляпки волосы.

— Спокойно, я не из полиции, даже напротив.

«Она приняла меня за Ренальдо», — подумал Томас.

— Кто дал вам мой адрес? — спросил он. Женщина в красном внимательно изучала его.

— Что с вами происходит? Нервы? Наркотики? Алкоголь?

— Почему вы так думаете?

— Что вы вытворяете со своим лицом?

— Не обращайте внимания. У меня по вечерам это иногда бывает. Кто же вам дал адрес? — переспросил Томас.

Женщина вплотную подошла к Томасу. Она была очень красива.

— Майор Дебре дал мне ваш адрес.

«Майор Дебре из французской разведки, — вспомнил Томас, — один из трех, которых я обманул. Теперь трое против меня! Француз, англичанин и немец. Меня убьют», — как будто издалека донесся до него внутренний голос.

— Знаете ли вы некоего Жана Леблана?

— Жана Леблана? Никогда не слышал!

— Перестаньте болтать, Перейра. Вы знаете его! Красивая бестия села на край стола и, вытянув, скрестила свои длинные ноги.

— Не наделайте в штаны со страха!

«Как эта женщина ведет себя, — думал Томас, — недостойно, недостойно. Чем я заслужил такое обращение? Я самый молодой банкир Лондона, член одного из престижных клубов, получивший отличное воспитание, с устойчивыми понятиями о чести, морали… Нахожусь сейчас в грязной португальской кухне и позволяю говорить неизвестной даме гадости о себе. Ну я сейчас покажу!» И благопристойный, хорошо воспитанный Томас закричал:

— Ну-ка, вздохни поглубже, кукла, и чеши отсюда, иначе получишь! В следующее мгновение изменилась вся ситуация.

Раздались шаги, и на кухне появился человек с бородой в грязных джинсах и черном пуловере. Он был очень пьян. На его лице появилось подобие улыбки, когда он увидел Томаса.

— Добро пожаловать в мою нищенскую лачугу. Художник Ренальдо Перейра вернулся домой.

Все трое вдруг сразу заговорили. Женщина в красном уставилась на Томаса.

— Так вы не Перейра?

— Конечно, нет, — ответил художник. — Вы что, пьяны, я Перейра, а это…

— Заткни рот!

— …мой старый друг Леблан.

— Ах!

— А кто вы, прекрасная незнакомка?

— Меня зовут Шанталь Тессо, — представилась молодая женщина. На ее лице появилось хищное выражение, медленно она проговорила:

— Месье Леблан собственной персоной? Какой счастливый случай!

— Что вы хотите от меня?

— Однажды вы изготовили вашему доброму другу Дебре паспорт. Дебре говорил мне: «Если тебе понадобится фальшивый паспорт, иди к Ренальдо Перейра на Рио до Поко дель Негрос и положись на Жана Леблана».

— Так сказал Дебре?

— Да!

— А что он еще сказал?

— Больше ничего. Только, что вы порядочный парень и однажды спасли ему жизнь.

«Ситуация не так уж и сложна», — подумал Томас. Он дружески улыбнулся девушке:

— Может, вы отобедаете с нами? Позвольте, я помогу вам снять пальто, мадемуазель Тессо.

Для вас я Шанталь. — Ее кошачье выражение на лице сменилось выражением большого хищного зверя, увидевшего добычу.

Шанталь была хладнокровна, знала, чего хочет, но видно было, что она не привыкла, чтобы мужчины ухаживали за ней.

На ней была узкая облегающая юбка и шелковая белая блузка. «Черт возьми, — подумал Томас, — какая фигура! Эта девушка не намочит обуви, если пройдет под дождем».

Томас снова стал самим собой, хорошо воспитанным джентльменом. Они сели рядом с пьяным художником, который принялся за обед. Вылавливая куски пальцами, он заговорил с полным ртом:

— Если бы я умел так писать, как вы готовите, то старик Гойя был бы щенком по сравнению со мной! Ва мнужен паспорт, Шанталь?

— Нет.

Ее глаза увлажнились, крылья носа начали дрожать.

— Мне нужен не один, а семь паспортов.

— Позвольте мне заметить? — попросил художник. Но Томас остановил его:

— Сначала проглотите, а потом спрашивайте. И неперебивайте даму. Вам надо протрезвиться, — сказал они обратился к Тессо:

— Для кого вам нужно семь паспортов?

— Для двух немецких, двух французских и трех венгерских господ.

— О, у вас широкий круг международных связей.

— Ничего удивительного при моей профессии, ведья проводница.

— Куда же вы проводите людей?

— Из Франции через Испанию в Португалию.

— Очень благородное дело. Как часто вы проводите людей?

— Раз в месяц и сопровождаю большие группы лиц, у которых иногда паспорта есть, иногда их нет.

— Поскольку мы заговорили о паспортах… — начал художник, но Томас дал ему знак замолчать. Шанталь продолжала:

— Я имею дело только с людьми, которые платят. Беру дорого, но еще не было ни одного провала. Я знаю каждый сантиметр границы, каждого пограничника. В нынешней партии семь мужчин, и у них нет паспортов. Ты можешь хорошо заработать, — Шанталь подтолкнула художника.

— Мне тоже нужен паспорт, — сказал Томас.

— О святая мадонна! — простонал художник. — У менянет ни одного паспорта.

— Ни одного из 27 старых паспортов, которые я тебе дал? — спросил Томас.

— Когда дал-то? Шесть недель уже прошло. Жить ведья должен был на что-то. У меня не осталось ни одного паспорта. Я давно хочу это сказать, но вы все время меня перебиваете.

Вокруг Ларго де Виго, очаровательной площади, застроенной старинными домами, располагались небольшие дамские кафе, славящиеся яичными ликерами. В нише кондитерской «Каравела» сидели вечером 16 ноября 1940 года два господина. Один из них ел мороженое со взбитыми сливками, другой пил виски. Последний был англичанином, агентом Петером Ловоем, тот, что был с ним, толстый добродушный гигант с радостными свиными глазками и розовым детским лицом, называл себя Луисом Квазмао. Оба господина знали друг друга несколько лет и уже не раз успешно сотрудничали.

— Я получил информацию, что он сегодня бежал изтюрьмы, — сказал англичанин.

— Тогда нам надо поторопиться, если мы хотим застать его в Лиссабоне, — заметил испанец, облизывая ложку. Он очень любил мороженое и мог его есть в огромных количествах.

— Именно, — обронил Петер Ловой, — и как планируете решить эту проблему?

— Пистолет с глушителем. Как с деньгами, вы принесли их?

— Да. Вы получите 5 тысяч эскудо сейчас и столько же после выполнения работы.

Ловой отпил большой глоток виски и раздраженно подумал: «5 тысяч эскудо дал мне майор Лооз, но от разговора с Луисом хитрец увильнул».

— Теперь внимательно слушайте и запоминайте, Луис. Леблан носит маску некоего Лазаря Алькобы и подражаетего походке. Этот Алькоба горбат, маленького роста и лысый.

Ловой описал портрет Лазаря Алькобы точно со слов своего агента, служившего в тюрьме.

— Леблан знает, что за ним охотятся англичане и немцы, поэтому постоянно скрывается.

— Где?

У него есть друг, спившийся художник в старом городе на Рио до Поко дель Негрос, 16. Я уверен, что он прячется там. Он может продолжать играть роль горбуна из страха перед нами или превратиться вновь в Жана Леблана из страха перед полицией.

Как выглядит Томас Ливен? Ловой дал его портрет.

— А настоящий горбун?

— Этот еще в тюрьме. Не беспокойтесь. Если вывстретите по указанному адресу горбуна, у которого нет волос на голове и который отреагирует на имя Леблан, не задавайте ему других вопросов.