Тогда же в Нижнем Новгороде вместе с энергичным предпринимателем К. Пятницким Горький создает независимое издательство «Знание» для печатания и распространения среди рабочих «хороших и дешевых книг». Издательство стало приносить им весьма ощутимый доход.

В 1904 г. Горький разошелся с первой женой, влюбившись в актрису Московского художественного театра Марию Федоровну Андрееву, красивую женщину и фанатичную большевичку.

Как только началась революция 1905 г., Горького тут же арестовали за написанное им воззвание «Всем русским гражданам и общественному мнению всех европейских государств» и посадили в Петропавловскую крепость. Вся мировая общественность взревела от возмущения, и Горького через месяц выпустили.

В 1906 г. Горький с М.Ф. Андреевой (она его сопровождала в качестве «подруги») уезжает за границу: Швеция, Дания, Германия, Швейцария, Франция, США. Цель: популяризация идей русской революции и сбор денег для большевиков. Турне ожиданий в целом не оправдало. Как только пуританская американская публика узнала, что «буревестник русской революции» прибыл к ним с любовницей, пресса облила его такой грязью и презрением, что он поспешил до срока ретироваться.

Визу дала Италия, и Горький 13 октября 1906 г. отбыл в эту благословенную (особенно для его легких) страну. Здесь он в общей сложности проживет 18 лет: сначала на о. Капри вблизи Неаполя, затем в Сорренто.

В 1913 г. дому Романовых исполнилось 300 лет. По этому случаю была объявлена довольно широкая амнистия. Горький смог вернуться в Россию.

В Италии Горький писал мало. Критики злобствовали: это «конец Горького». «Какой конец? – вопрошал Юрий Айхенвальд. – Он и не начинался!»

В 1915 г. Горький основывает уже целиком свое издательство «Парус». Решил выпускать книги для детей и юношества.

До 1917 г. оставалось менее двух лет. И мы на это время оставим нашего героя в покое.

Одно более всего поражает в жизни Горького: его постоянная ненасытная тяга к знаниям. В жизни он постигал все сам – и грамоту, и культуру, и науку. Читал запоем все подряд – от дешевых популярных изданий до серьезных научных трудов по античной и западноевропейской философии, многотомники Н.М. Карамзина и С.М. Соловьева по истории России, читал классиков естествознания и многочисленные сочинения по так называемым общественным наукам: социологии, политической экономии. Одним словом, читал обо всем том, что его интересовало в данный момент. Начитанность его была не просто феноменальной, она поражала воображение современников, им она казалась аномальной, причиной его неустойчивого, постоянно менявшегося мировоззрения, его шараханий от Фридриха Ницше до Карла Маркса.

Читая книги, Горький восполнял недостаток систематического образования. Он тянулся и к знаниям, и к людям, этими знаниями обладавшими. Но все же постоянно чувствовал несколько пренебрежительное отношение к себе. От этого у него с юности развился своеобразный и очень сильный комплекс собственной неполноценности. Интеллигентом при всей своей невероятной начитанности он так и не стал. По этой причине он очень быстро сменил любовь к интеллигенции на лютую ненависть к ней.

Кстати, отсутствие систематического образования сказалось, в частности, на том, что и литературные устремления Горького были несамостоятельными, его литературный дар постоянно нуждался в указующем персте, ему был необходим своеобразный политический маяк, который бы освещал ту часть жизненного пространства, которую Горький и избирал бы в качестве своей творческой делянки. Понятно, что по этой именно причине его литературный талант также был политически запрограммирован.

Темы сочинений Горького, если использовать статистический термин, жестко коррелировались с его политической ориентацией в момент их написания. Достаточно вспомнить время создания рассказов «Песня о Соколе» (1894), «Челкаш» (1894), «Старуха Изергиль» (1895), «Песня о Буревестнике» (1901), романов «Фома Гордеев» (1899), «Трое» (1900), пьес «Мещане» (1901), «На дне» (1902), романа «Мать» (1906) *, чтобы с уверенностью сказать, какие политические убеждения владели в те годы умом писателя.

Повторим еще раз, ибо это крайне важно: литература для Горького – его личное оружие общественного переустройства. И не более того. А если учесть, что он был вынужден самостоятельно постигать азы грамотности, то остается лишь поражаться скорости созревания его писательского дарования. Уже в 1892 г., в 24 года, впервые под рассказом «Макар Чудра» появляется незнакомое русскому читателю имя – Максим Горький. А уже через два года Горький публикует «Челкаша», свой маленький шедевр, который сразу понравился публике и множество раз впоследствии переиздавался. Именно этот рассказ сделал Горького знаменитым.

«Челкаш» и еще ряд его ранних рассказов создали ему славу быструю и заслуженную. Хорошо написал и вовремя: читателю уже успели надоесть обедневшие брюзжащие помещики, да беспомощные блудящие словом интеллигенты. Читатель жаждал людей сильных, людей действия, подвига. И горький дал их.

А вместе с ним – веру в перемены. Этого так тогда не хватало. В его рассказах «не было сочувствия “страдающему русскому народу”. Человек здесь был гордым бродягой. Горький дал читателям воздух и солнце, радость жизни и желание действовать» (Г. Хьетсо). К тому же все они написаны под очевидным влиянием самого тогда популярного философа Ницше. И это заметили сразу. Горький облек в художественную форму философскую паутину немецкого мыслителя и попал в яблочко: читатель зачитывался Горьким. Он и оглянуться не успел, как стал знаменит.

В 1899 г. Горький написал свою первую повесть «Фома Гордеев». Сам понял – не шедевр. Да и читателю она не понравилась. Л. Толстой не смог дочитать ее до конца. Не далась и следующая повесть – «Трое» (1901). Пьесами же он сам никогда доволен не был, хотя написал их около 20. «Мещан» (1900) Чехов назвал «гимнази-ческой работой».

Единственная его общепризнанная удача, как драматурга, – пьеса «На дне» (1902). Она была самой «играемой» в XX веке.

Первое время коллеги по перу относились к Горькому явно снисходительно, не желая допускать его в свою среду («поди ж ты, нигде не учился, а пишет. И совсем неплохо для начинающего самоучки»). Горького это сильно обижало, злило, он насупливался, делался угрюмым и ершистым.

Американский горьковед И. Уайл резонно подметил, что в глазах породистой русской интеллигенции «низкое происхождение Горького, “босяцкая” тема, с которой он вошел в литературу, подкрепляли его положение своего рода “представителя”». Если эту мысль еще более спрямить, то станет ясно – Горький многими долгое время воспринимался как некая экзотика, как нечто второсортное, как лидер лишь «лапотной литературы».

Когда в 1899 г. Горький впервые появился в Петербурге, то в холодной заносчивой столице к нему отнеслись плохо. Да и ему вечно стонущие, заламывающие руки и закатывающие глаза декадентствующие литераторы сразу стали противны. Его тошнило от их псевдодемократической снисходительности. Зинаида Гиппиус назвала Горького «негром в шелковой шляпе», а для ее мужа Дмитрия Мережковского он и вовсе был «пугалом», символом окончательного разложения черни, он напоминал ему «Смердякова с гитарой», являл собой ни больше, ни меньше, как символ самодовольной посредственности, – явления, которое вскоре якобы поразит всю русскую культуру. Излишне говорить, что для Горького эта парочка стала врагами до конца его жизни.

А вот Л. Толстому и А. Чехову творчество Горького понравилось. И сам он произвел на них должное впечатление. Хотя Горький был недоверчив. Он чувствовал, что интерес Толстого к нему «этнографический… Я в его глазах – особь племени, мало знакомого ему – и только».

Сразу же понравились сочинения Горького и лидеру российских социал-демократов Г.В. Плеханову. Он без колебаний ставил Горького в один ряд с Достоевским и Львом Толстым. В. Набоков посчитал Горького слабым писателем, он был твердо убежден, что никакой талант не заменит «полуинтеллигентность» да его низкий культурный уровень.