Чем сильнее духовная, умственная, волевая составляющая народа, общества, личности, тем выше степень вероятности приближения к этическому и социальному идеалу. Верно сказал о его учении А.Швейцер: «Фихте декларирует песню песней веры в прогресс, которую с начала эпохи Ренессанса сочиняет дух нового времени, живущий достижениями науки и практики». Не думаю, что он столь уж простодушен, чтобы видеть в природе «упрямого буйвола», на которого в конце концов «будет надет хомут». В то же время никогда не поверю и в то, что Фихте видел в человеке лишь «осла», который настолько упрям и глуп, чтобы в итоге не постараться прийти «к истинному совершенству и к состоянию вечного мира».[462]

Политические взгляды философа – это взгляды республиканца. Он создал такую философскую систему, с помощью которой, как он представлял, возможно было утвердить принцип свободы и достоинства человека. Его первый политический манифест, выпущенный анонимно в 1793 году, назывался «Востребование свободной мысли от угнетавших ее до сих пор государей Европы». В этой мало известной нам работе он бросает вызов монархам и королям, предлагая напечатать его работу и тем самым доказать, что у них даже в мыслях нет «подавить просвещение». Фихте принадлежала и весьма радикальная мысль о том, что «если князья станут рабами, они научатся уважать свободу». Народам непременно следует подумать о карающих «мечах» для всех rex tremendae majestatis («владык, внушающих трепет»).[463]

Он обрушился на государей, жестоких и алчных узурпаторов воли народа, что вешают «человечеству веревку на шею со словами: тише, все это на благо тебе». Нет, государь, говорит Фихте, ты не наш Бог! Однако ничуть не менее страстный упрек направлен и в адрес тех народов, что безропотно сносят преступления правителей: «Ужасны могут быть требования, которые предъявят вам последующие поколения, – вернуть им то, что передали вам для вручения ваши отцы. Если бы они были так же трусливы, как вы, не находились бы вы все еще в унизительном духовном и физическом рабстве духовного деспота? В кровопролитных битвах достигли они того, что вы можете сохранить, проявив лишь некоторую твердость. Только не ненавидьте из-за этого ваших государей; ненавидеть вам следует самих себя».

Сторонник Француской революции, он вместе с тем желал предостеречь Германию от ее крайностей. Фихте пишет книгу под названием «К исправлению суждений публики о Французской революции» (1793). В ней говорится: «Французская революция, как мне кажется, имеет огромное значение для всего человечества. Я не говорю об ее политических последствиях для всех стран, а также для соседних государств… Эти последствия очень велики, но они малозначительны в сравнении с другой, гораздо более важной вещью. Пока люди не станут более мудрыми и справедливыми, тщетны будут все их усилия стать счастливыми. Едва вырвавшись из тюрьмы деспотов, они начинают убивать друг друга обрывками своих разбитых цепей. Было бы слишком печально, если бы их собственные страдания или страдания других людей не сделали их более благоразумными и более справедливыми. Таким образом, все события в мире представляются мне лишь поучительными картинами, которые развертывает перед нами великая воспитательница человечества. Французская революция – это великолепная картина на тему «Права человека и человеческое достоинство». Цель этой трагической картины не в том, чтобы чему-то научить и наставить кучку привилегированных. Учение об обязанностях, о правах и назначении человека не школьная игрушка: должно прийти время, когда воспитательницы наших детей будут объяснять обязанности и права человека юным существам, едва научившимся говорить, когда это будут первые слова, произнесенные ими; когда наибольшим наказанием будут слова: «Это несправедливо»».[464] Революция неплохая воспитательница нации. Жаль, что ее уроки помнит лишь одно поколение.

Первая философская работа Фихте – «Критика всякого откровения» (1792), в которой развиты идеи Канта о теологии, вышла в свет отчасти благодаря тому, что читатели приняли труд за вещь Канта. Эффект от ее появления столь велик, что ему тут же дали должность профессора и магистра (без защиты диссертации и сдачи экзамена). Фихте было 32 года, когда он получил право преподавания и чтения лекций в университете. Ему дали кафедру в Йене (рекомендация Рейнгольда и Гете). Фихте мог сказать о себе словами Мефистофеля:

В Фихте нас привлекакт характер, высокий ум, честность, единство слова и дела. Все свои идеи он старался воплотить в жизнь, несмотря на трудности реальной жизни. Это был отважный человек, открыто говоривший все, что думает (даже в лицо сильным мира сего). Ему принадлежит великая фраза: «Пусть покинет меня все, только бы не покинуло мужество». Он бросал вызов всем и вся: назначал лекции во время богослужения, выступал против могущественных студенческих копрораций. По словам современников, он приобрел славу «отважнейшего защитника прав человека». Популярность его была необычайно велика. Как говорили тогда: «Фихте хочет через посредство философии руководить духом эпохи».

Фихте становится одним из идеологов только нарождавшейся тогда буржуазной немецкой интеллигенции. Однако при этом он хорошо понимает ее двойственную и коварную сущность, говоря: «Итак, интеллигенция созерцает самое себя исключительно как интеллигенцию или как чистую интеллигенцию, и в этом самосозерцании именно и состоит ее сущность. Это созерцание поэтому на случай, если должен существовать еще какой-нибудь другой род созерцания, с полным правом в отличие от последнего называется интеллектуальным созерцанием. – Вместо слова интеллигенция я предпочитаю пользоваться наименованием: яйность (Ichheit); ибо оно для каждого, кто способен хоть к малейшей наблюдательности, непосредственнее всего обозначает обращение деятельности на самое себя».[465] Фихте еще в яйце обнаружил «яканье» интеллигенции, которое является как ее силой, так и ее кащеевой слабостью. Не мудрено, что и «яйца интеллигенции» будут трещать в жерновах истории… Вспомним В. Розанова, предлагавшего (в многострадальной России, раздираемой распрями) смешать «все партийные яйца», разбив их скорлупу (кадеты, либералы, националисты).

Нравственно-этические позиции ученого находят выражение в лекциях «О назначении ученого». Собственно, данный курс носил название «Мораль для ученых», что, бесспорно, ближе к самой сути его содержания. О чем же говорит Фихте в лекциях? Ученый, поскольку он лучше видит настоящее и будущее, обязан познакомить людей не только с их насущными потребностями, но и указать им средства, при помощи которых можно удовлетворить многие чаяния и надежды. Историк и философ видит, «куда человеческий род теперь должен двинуться, если он хочет остаться на пути к своей последней цели и не отклоняться от него и не идти по нему назад». Нельзя требовать от людей, чтобы род человеческий сразу очутился у цели. Вместе с тем никак нельзя, вдруг, изловчиться и «перепрыгнуть через свой путь».

Миссия ученого быть «воспитателем человечества». Ученый, если он находится «под властью нравственного закона», самым непосредственным и активнейшим образом влияет на жизнь общества. Как убедить людей в правоте его взглядов? Только с помощью моральных и интеллектуальных средств. Нельзя впадать в искушение насилия, полагая, что кому-либо удастся заставить людей принять те или иные убеждения принудительными мерами. Но одновременно величайшим грехом было бы вводить их в заблуждение. Недопустимо, чтобы идеологами общества выступали подлецы и прохвосты, цинично сменившие маски. Еще вчера они цветисто болтали о «демократии», нравственном благородстве, отстапивании интересов народа, а сегодня обкрадывают и губят народ. Такого рода действия произведут эффект разорвавшейся бомбы. Народ их возненавидит и отомстит – и не будет им спасения.