Тем же было наплевать на простой люд. Давняя и, прямо скажем, гнусная черта феодалов, аристократов, королей, склонных взирать на крестьян и бедняков (эти понятия тогда были синонимами), как на грубых и бессловесных животных тварей. Вот ряд высказываний этих господ о крестьянах. Церковный писатель Готье де Куэнси (XIII в.) говорил, что тяжелый труд и бедность крестьян являются наказанием за их равнодушие к богу и церкви, за нежелание платить десятину и ненависть к духовенству. Еще хуже относились к этим несчастным аристократы-рыцари и королевский двор. Французский поэт, рыцарь Робер де Блуа в поэме «Наставление государям» призывает «более всего воздерживаться от доверия к сервам», ибо «против природы возвышать тех, кого она желает принизить». Задача сервов – служение их господину. Они существа абсолютно никчемные и ничтожные, готовые при первом же удобном случае сменить сеньора. Всей Франции были известны злобные нападки против крестьян знаменитого трубадура Бертрана де Борна (конец XII в.): «Мужики, что злы и грубы, на дворянство точат зубы, только нищими мне любы. Любо видеть мне народ голодающим, раздетым, страждущим, необогретым». Феодалы часто в отношении простого люда употребляли такие выражения, как: «спина Жака-простака все вынесет», «мужик – это тот же бык, только без рогов», а также прозвища «пентюх», «войлок», «гужеед», «земляной крот».[379]

Читая произведение Этьена де ла Боэси (род. в 1530 г.), друга Монтеня (такая дружба встречается едва ли раз в три века), мы видим в нём предшественника Монтескье, Вольтера, Руссо, энциклопедистов и даже революционеров. Его работа стала грозным предвидением Великой Французской революции. Это – предтеча Робеспьера в эпоху французского Возрождения. В нем впервые вызрел творческий протест народа против режима рабства и тирании. В работе «Рассуждение о добровольном рабстве» Боэси говорит, что люди, носящие цепи, во многом сами виноваты в этом позоре. Народ отдает себя в рабство – и тем самым перерезает себе горло. Имея выбор между рабством и свободой, он расстается со свободой и надевает себе на шею ярмо. Чтобы покончить с этим, надо восстановить естественное право человека. Только так мы сможем стать Людьми! Но как этого добиться? Мыслитель предлагает для борьбы с безжалостной тиранией, как он считает, верное средство – неповиновение тиранам… Вы надрываетесь в труде, чтобы господа могли на вас наживаться, а они в это же время нежатся в удовольствиях, утопая в грязных и низменных наслаждениях. Чем больше они вас грабят, «тем больше требуют, разоряют и разрушают», чем больше вы им даете, тем они становятся наглее, «ненасытнее и более готовыми всё уничтожить». Нужно ничего не давать им, надо лишить их плодов вашего тяжелого труда. Боэси пишет: «Решитесь не служить ему более – и вот вы уже свободны. Я не требую от вас, чтобы вы бились с ним, нападали на него, перестаньте только поддерживать его, и вы увидите, как он, подобно колоссу, из-под которого вынули основание, рухнет под собственной тяжестью и разобьется вдребезги». Народ, если он, конечно, хотя бы немного себя уважает, просто обязан лишить опоры всех тех, кто его грабит и насилует.[380] Этот принцип ныне может быть использован повсюду.

Мушкетеры короля.

Если интеллектуалам имя «Монтень» говорит о многом, то «российский гаврош» (человек улицы или «толпы») знакомится с Францией не через философов и поэтов, а с помощью отважных мушкетеров (героев романа Александра Дюма). Великолепная четвёрка как бы приоткрывает перед нами «дверь» во Францию эпохи Ришелье и Мазарини. Что же касается д`Артаньяна, то он – личность вполне историческая. Легенда гласит, что герой явился на свет в кухне замка Кастельмор, что в Гасконии близ Пиренейских гор (1620). В дальнейшем д`Артаньян стал офицером гвардии короля и специальным курьером кардинала Мазарини. После периода отставки кардинала Людовик XIV вскоре вернул его во власть. Вместе с ним вернулся и храбрый мушкетер, обретя славу не только воина, но и дипломата и политика. Никто не мог столь искусно, как д`Артаньян, выполнять опаснейшие поручения, проникая в осажденные крепости под теми или иными личинами. В дальнейшем женитьба на знатной и богатой даме принесла ему приличный капитал. Однако воинственная натура мушкетера не позволяла ему долго оставаться в объятьях. Он покинул жену и детей «ради ратных подвигов». К тому времени он уже стал командиром роты мушкетеров. Увы, голландская кампания 1673 года стала последней для нашего героя. Он пал при осаде Маастрихта на Мозеле. О смерти «храбрейшего из храбрых» писали тогда и газеты. Как очень верно и точно заметип о нем один из французских историков, «д`Артаньян и слава покоятся в одном гробу».[381]

Ришелье в романах Дюма выглядит злобным гением или пылким возлюбленным («дьявол в пурпурной мантии», «пурпурный жеребец»). В действительности, всё обстояло несколько иначе. Арман Жан дю Плесси, кардинал и герцог Ришелье (1585–1642 гг.) – не только правитель, но и просветительский гений Франции позднего Возрождения. О. Шпенглер скажет о нем: он принадлежал к числу людей, «сотворивших Францию»… Принадлежа к старинной дворянской фамилии, Ришелье получил по тем временам хорошее образование, изучая риторику и философию в Лизье. Затем он поступил в военное училище. Епископский пост считался наследственным в семье дю Плесси. Арман отправился в Рим для посвящения в епископский сан. Юноша казался явно моложе требуемого возраста. Папа Павел V выразил сомнение. Ришелье, не моргнув глазом, соврал и тут же попросил у святейшества отпущения греха (minima de malis – из двух зол меньшее). Изумленный первосвященник, который давно уже, казалось, перестал чему-либо удивляться, дал ему индульгенцию, пообещав блистательную карьеру: «Из этого молодого человека выйдет недюжинный плут. Он далеко пойдет!» В Париже Ришелье продолжил научные занятия. Сдав экзамен в Сорбонну, он получил учёную степень доктора богословия (1607). Вступив в управление епархией, кардинал сумел проявить немалые административные способности. А затем уж наступил черёд Парижа, который, как давно известно, «стоит обедни». Наконец, когда Ришелье в 1624 г. уже стал премьер-министром, он подчинил своему влиянию послушно-безвольного Людовика XIII. Это был первый серьезный шаг, сделанный в сторону укрепления абсолютизма. Именно Ришелье заметно увеличил территорию и укрепил армию. Разумеется, власть при этом выжимала из народа все соки. Вспомним, что Ришелье сравнивал народ с мулом, который привык нести тяжести. Поэтому закономерным следствием его правления стало возникновение и мощной оппозиции, получившей название «парламентской Фронды» (1648–1649 гг.).

Сегодня надо бы вспомнить о заслугах этого выдающегося сына Франции. Хотя это уже не раз сделано французскими авторами (исчерпывающе и превосходно). Наша цель – показать, чего он сумел достичь за годы его правления. В семитомной «Истории кардинала де Ришелье» Г. Аното прямо призывал читателя «стремиться к пониманию того, что он сделал, чем к пустой забаве рассуждений о том, что он должен был сделать». Так чего же он все-таки добился? Его заслугой должно в первую очередь считаться создание основ абсолютизма во Франции. Он заложил и укрепил фундамент будущего величия страны. Говоря его же словами, Ришелье сокрушил партию гугенотов, сбил с вельмож их спесь, привел подданных короны к четкому выполнению их обязанностей. Правя, «как сам король», он сумел подняться до осознания значимости своей исторической миссии. Внутри страны он добился жесткого единовластия. В «Мемуарах мессира д`Артаньяна» отмечается: «Месье Кардинал де Ришелье был наверняка одним из самых великих людей, когда-либо существовавших не только во Франции, но и во всей Европе… Принцы Крови… терпеть его не могли, потому что он испытывал к ним не больше почтения, чем ко всем остальным… Высшая знать, чьим врагом он всегда себя объявлял, питала те же самые чувства к Его Высокопреосвященству. Наконец, парламенты равным образом были им раздражены, потому что он преуменьшил их власть введением комиссаров, кого он назначал на любой процесс, и возвышением Совета (Королевского) им в ущерб».[382] Не меньшими, если не большими были заслуги Ришелье на внешнеполитической арене. Хотя, как известно, если нет успехов внутри страны, любая внешняя политика будет жалкой и бесплодной, как старая высохшая девственница. Сняв угрозу испано-австрийской гегемонии, он тем самым помешал Габсбургам воцариться в Европе. В. Ранцов писал в очерке, посвященном деятельности могущественного кардинала: «Нельзя, однако, отрицать, что государственная деятельность Ришелье, независимо от руководивших им личных мотивов, принесла громадную пользу не только Франции, но и всей Европе. Благодаря Ришелье рушилась гегемония Испании и Австрии, угрожавшая распространить власть инквизиции на всю Западную Европу. История должна поэтому признать, что кардинал Ришелье фактически оказал цивилизации значительную услугу». Можно сказать, что успех его дипломатии, подготовившей последующую гегемонию Франции на континенте, «окружил ореолом его фигуру» (А. Д. Люблинская). Итоги его правления более чем очевидны: Франция предстала могущественным централизованным государством с сильной армией и флотом, с крепкой казной и преуспевающей системой образования. Кстати, Ришелье прилагал огромные усилия для просвещения французского юношества. В 1636 г. он основал Королевскую академию (с двухлетним курсом), которая готовила молодежь к военной и дипломатической службе. При его участии были основаны еще одна академия и так называемая Королевская коллегия для французского и иностранного дворянства (1640).