Кирилл повернулся и уже хотел сесть в автоплан, как в нагрудном кармане куртки запиликал телефон. Он устало поморщился и достал трубку:

— Слушаю.

— Кирилл, здравствуй! Это Сэн… э-э, Анжина. Извини, я тебя не разбудила?

— Госпожа? — переспросил парень, еще не веря в удачу, — Вы?

— Да, Кирилл.

"Да, Кирилл", — эхом отдалось в голове, заполняя каждую клеточку осознанием, это она! Она жива!

— Где Вы?!! — закричал он, и от автопланов тут же отделились люди, бегом направляясь к нему. Парень жестами показал: засеките, откуда звонок, вызовете планер.

Принцесса же от крика капитана даже трубку на минуту от уха убрала, испугавшись за свои перепонки, и поморщилась:

— Не кричи, пожалуйста, без ушей оставишь. Как у вас дела? — Как у нас дела?! Да причем тут мы?! — возмутился до глубины души капитан. — Где Вы?! Зачем Вы ушли?! Мы с ума здесь сходим! Как Вы могли?! У Вас все нормально? Госпожа?!

— Да, Кирилл, у меня все отлично, не беспокойся. Я в Эвистоне, в парке на скамейке сижу, приезжай или вышли кого-нибудь. Извини, что так получилось, а у Микса и Ферроу я сама прощенья попрошу. Как они, кстати? — Да нормально, нормально, — кивнул он в трубку и, прикрыв ее рукой, заорал окружившим его ребятам:

— Парк! Эвистон! Быстро! Все тут же пришло в движение: кто-то вызванивал Яна, кто-то поднимал полицию Эвистона, кто-то давал отбой другим постам. Над площадью шурша опускался планер и завис в ожидании пассажиров, разрезая лопастями хлопья снега, кружившего над ночным городком. Кирилл забрался в планер, не отнимая трубки от уха, и все просил:

— Вы не уходите, госпожа, подождите, пожалуйста, мы скоро. Ему на колени кинули открытый ПэМ, ткнули пальцем в маленькую точку восточнее Шеллаки на склоне Дерверского хребта и прокомментировали: минут 10 пути.

Капитан кивнул и рукой показал: поднимайте планер, полетели! — Госпожа, мы будем минут через 10! — крикнул он в трубку.

— Да, ладно, ладно, не спеши, я подожду. — Сэнди отключила связь, закинула ногу на ногу и, подперев рукой подбородок, стала ждать свою кавалерию. Ожидание оказалось недолгим, буквально через минуту свет прорезал темноту и ослепил ее. Полицейские автопланы окружили скамейку и зависли, вытряхивая на территорию парка свое содержимое. От одного несмело отделилась мужская фигура с плоским кейсом в руках и приблизилась, склоняя голову чуть ли не до земли

— Я доктор Карр, Ваше Высочество, здравствуйте. Как Вы себя чувствуете? Сэнди вздохнула, рассматривая пожилого, лысоватого доктора с усталыми, сонными глазами. "Сколько суматохи из-за моего сумасбродства. Людям спать надо, а их из-за меня из теплой постели на улицу. Одни неприятности и беспокойство от меня!"

Через час она была уже во дворце.

Всю ночь и все утро ей пришлось провести под бдительным оком Яна, но к обеду девушка решительно вырвалась из дружеских лап эскулапа и переместилась в библиотеку. Ей не терпелось заняться делом.

Принцесса открыла ПэМ и принялась изучать геофизические и климатические данные на своих необжитых планетах. Кирилл, решивший больше ни на минуту не выпускать Анжину из поля зрения, как бы она ни противилась, бесцеремонно «отсвечивал» за спиной и, вытягивая шею как гусь, всматривался в диаграммы на мониторе, пытаясь понять, чем таким увлекательным занялась госпожа?

— Это что? — наконец не смог сдержать любопытства капитан. — Это? — улыбнулась девушка удивительно светлой, нежной улыбкой, окрасившей ее прекрасное лицо утонченным очарованием беззащитной женственности. Кирилл так и застыл, никогда она так не улыбалась, не была столь женственна и ранима, как сейчас. Он словно к чуду прикоснулся и не в силах был отвести от нее глаз. Из головы тут же выскочили все вопросы

— Эй, капитан! — тихо позвала Анжина, иронично изогнув бровь. Кирилл очнулся, смущенно опустил глаза и хрипло бросил:

— Простите.

— Все-таки ты странный парень, Кирилл. То смотришь на меня, как на явление Бога народу, то смущаешься, словно тебя родители за просмотром порножурнала застукали, — улыбаясь, качнула головой принцесса. — Ладно, загадочный мой, присаживайся рядом, не мучайся. Тем более мне твоя помощь понадобится. Может, посоветуешь что, одна голова хорошо… а чем больше, тем лучше. Это Энта, планетка небольшая и по климату средней полосы весьма приятная. Хочу здесь «город-сад» организовать. Построим города, космопорт и заселим людей, пусть живут. Соберем тех, кто уже достаточно натерпелся. Дадим им жилье, работу.

— Госпожа, а в чем смысл? «Селенга», "Вильмонт", «Мюррейс» уже давно занимаются подобным и весьма успешно, но они осваивают с помощью поселенцев новые земли для строительства заводов, которые не дают размещать на населенных планетах из-за опасности для здоровья и жизни людей. Они добывают полезные ископаемые запрещенными конституцией галактического союза методами, не тратя средств на технологию очистки от загрязнений, стоят секретные исследовательские центры, лаборатории. Это выгодно, никаких налогов и неприятностей, связанных с нарушением общегалактических законов, к тому же совершенно бесконтрольно. А в чем ваша выгода? Вам-то, зачем селить там людей?

— Я хочу создать новое общество, без сословий, каст, материальных ценностей вместо души, сломать гнилые рамки стандарта. Человек рождается свободным, но его загоняют в них, лишая права выбора, свободы, как животное в загоне, и тем самым превращают в животное. Сначала в семье таких забитых обществом родителей прививаются догмы: нельзя и можно, хорошо и плохо, затем в образовательных заведениях продолжают «насиловать» чужим мнением… После окончания гимназии одаренный художник идет в юристы и не потому, что хочет этого сам, а потому, что это престижнее и выгоднее материально. Если у тебя не богатая семья и папа с мамой не могут обеспечить плату за учебу там, где ты хочешь учиться, ты идешь по той же дороге, выбираешь, где наиболее перспективная, хорошо оплачиваемая специальность, но так, чтобы за учебу меньше платить. И выходят врачи, которым плевать и на пациентов, и на медицину вообще, педагоги, мечтающие, чтобы их ученики шли как можно дальше вместе со всей педагогикой. Программист работает электриком, пилот — водителем, актер — наладчиком, архитектор — санитаром, и получается бардак. Я хочу на этой планете создать общество свободных, счастливых людей, которые не будут зависеть от мнения чужого дяди, будут работать там, где они хотят, получать оплату за то, что им по нраву, во что они вкладывают душу. Конечно, не все сразу, но туда поедут и дети, а у детей будут дети и, может быть, они смогут освободиться от стереотипов, от вечного давления со стороны правителей, людской молвы. Я поставлю всех в одинаковое положение: обеспечу жильем, работой. Обеспечу бесплатное медицинское обслуживание, учебу, никаких налогов. Здесь люди постоянно заботятся о хлебе насущном, им не до высоких идей, так погибают гении, бездарно тратя жизнь на обеспечение своего тела. Там они будут обеспечены всем: высокая оплата, квартиры, низкие цены на продукты и товары потребления, это даст возможность людям жить для души, а не для тела. Мы построим города так, что бы они были на само… Это все, конечно, надо еще обдумать, как впрочeм и многое другое: устав, законы, но общая концепция останется незыблемой. Переселенцев, кстати, всех нужно будет проверять. Сам знаешь, сказать могут одно, а на деле окажется другое, но в этой сфере ты ас, тебе и карты в руки.

— По-моему, это благородная, но глупая затея. Вы хотите изменить общество за счет людей, которые его же и создали, ерунда получается. Вековые традиции, мораль, стереотипы, впитанные с молоком матери, невозможно вытравить за счет тех, кто их и создал, а уж изменить самого создателя тем более. Вы решили устроить бурю в стакане.

— Ну и пусть, пусть хоть в стакане что-то изменится. Я знаю, что-то подобное уже было и безвозвратно кануло в лету, но может быть, нам удастся, именно нам. Во всяком случае, люди, которые будут там жить, не потеряют ничего, кроме неустроенности и страха перед злым миром. Давай попробуем? Кирилл вздохнул и скептически улыбнулся.