Кондаков воображает себя режиссёром, а на самом деле он как был реклам-щиком, так и остался. Он думает, что кого-то обманул своей сказкой про то, как снимал клипы. Бедняга, он мало повращался в актёрской среде. Здесь все про всех знают. И все притворяются, что пребывают в полнейшей неосведомлённости. Се-годня ей в баню не попасть.

Тигриным шагом Динара шла к двери. Тёмные глаза смеялись. Она знала, что увидит на лице этой дуры Марианны. Сегодня та поймёт, что такое актёрская иг-ра.

Они почти столкнулись. Преграда словно растворилась между ними, а воздух словно закипел от двух пар глаз, схлестнувшихся в поединке.

— Зачем пришла? — два слова, как свинец, упали на порог.

— Я… — на мгновение запнулась Марианна. И тут же рассердилась. Да что это она? С какой бы стати ей пугаться этой узкоглазой стервы? Кондаков мог бы и не наставлять её. И так понятно, что Пономаренко ненавидит Марианну.

"Пошла ты на фиг." — хотела сказать она, но вовремя остановилась.

— Динарочка. — с тигриной ласковостью промурлыкала Марианна, глядя в эти жёсткие глаза с прищуром. — Давай с тобой дружить!

И засмеялась про себя, глядя, как мгновенно напряглась соперница. Эта фраза не по тексту. Плавным движением, словно шла на танк, она попёрла на Динару грудью. И вышла на софиты. А лицо соперницы оказалось в полной тьме. Покра-совавшись перед камерами, Марианна обошла гадюку и позволила той запечат-леть в кадре выражение растерянности.

— Снято!

— Ещё дубли будут? — с надеждой спросила Дина.

Нет, всё нормально. Хорошая актёрская работа. Чувствуется класс.

Сцена в доме. Тут больше динамики. Крупным планом лицо Динары. Фермер-ша разозлена. От этого её обычно ровная и смуглая кожа пошла румянцем. На ще-ках красные пятна, как от лихорадки. Хорошо, отлично. На глазах только что не слёзы — хорошая игра. Злая улыбка кривит губы. Крупным планом губы. Потом глаза. Приблизились и замерли. Потом отъехали назад и снова стоп. Ну, говори свой текст.

— Зачем пришла? — в голосе арктический холод. Он отлично сочетается с ог-нём в глазах. Вот это актёрская игра!

Героиня обводит комнату глазами. Не спешит что-то говорить. Это та самая комната, в которой они были с Сергеем. И та самая кровать. Она расстелена. Глаза Марианны вспыхивают.

Правильно, тут её должны достать воспоминания. Кондаков помнит, как не-ожиданно чувственным вышел этот эпизод в этой самой постели. Неопытная Ма-рианночка забыла про камеру и разволновалась рядом с Карсавиным. Тот тоже удивил. Откуда в этом типе столько страсти? Похоже, они нравятся друг другу. Это хорошо. От трения дерева о дерево рождается огонь. Это тебе не "кушать по-дано"!.

Кажется, игра первой профессиональной актрисы, с которой Марианна ока-залась в кадре впервые, зажгла девчонку. Её лицо приобрело подвижность, зара-ботали мимические мышцы. Надо было сразу взять в игру Динару. Каков эффект, а?!

Крупный план, Боря. Крупный план…Ай, молодец! Ай, как ценю тебя! Ну всё ты понимаешь, Немучкин, не нужны слова! Ну, не подкачай же, Марианна! Одну лишь фразу!

— У вас нет соли полстакана?

Дурацкая фраза про соль вышла у этой смазливой инженю с таким ехидством! Подколола, стерва! Потупила сначала глазки, а потом внезапно глянула с таким бесстыдством! Динара сразу поняла: большая школа лицемерия. Лицей при бане. Колледж при борделе.

Она упустила шанс. Мельком брошенный взгляд дал понять, что режиссёр доволен. Дубль повторять не будут. Всё, как Дина и хотела. Совершенно помрач-нев, она тем самым с блеском сыграла свой последний дубль в этом эпизоде. Те-перь до съёмок на природе она не попадёт перед софиты.

С уходом Дины Марианна утратила азарт. Прицепила на заколку кусочек смолы, продефилировала перед камерой, запортила три дубля, заработала прозви-ще идиотки. И, получив заслуженный отдых, удалилась к себе в «Газель».

— Шеф, чего раскипятился? — спросил Борис. — Не каждое мгновение наполне-но страстями. Ты же знаешь, Марианночка не профессионалка. Они с Динарой терпеть не могут друг друга. Как Пономаренко вышла из кадра, так Марианночка и затухла.

— Так я сегодня не нужна? — поинтересовалась бабка Евдокия, заглядывая в дом.

День ещё не кончился и неутомимый Кондаков надумал снять ещё один эпи-зод. После утренней досады Динара успокоилась и решила, что вечером возьмёт реванш. Ей предстояло бегать по лесу и изображать спятившую фермершу. Весь эпизод займёт в ленте не больше трёх минут.

Это, конечно, не Офелия. По сценарию героиня просто одурела. Побольше ора, вытаращенных глаз, воздетых рук. Но это всё не то. Примитив. Вот утренняя сцена — подлинный драматизм, вулкан страстей. И она проиграла этот раунд.

Все уже были на месте. Динару подготовили. В волосах заколка. Она должна быть в кадре. В этой заколке наговорённая смола, от которой фермерша сошла с ума и забегала по лесу.

Динара потрогала её и с досадой поняла, что заколку не заменили. Ах, идиот-ка Виолетта! Все мозги в баньке смыла! Теперь придётся выстригать хороший клок волос! Или это всё нарочно?!

На заколке изнутри была смола.

С искажённым от ярости лицом Динара вышла перед свет софитов. Кровь за-бурлила и забилась в висках, как зверь в тесной клетке. Свет попал в зрачки и ос-лепил. От этого в глазах замелькали ядовито-зелёные круги. Рот наполнился слю-ной. Изнутри поднималась мутно-чёрная волна. Всё раздражение, вся обида, все неудачи. Все эти проклятые третьи роли! Ушедшее напрасно время, потерянные годы!

— Гады! — крикнула она. — Твари!

Пальцы сами скрючились, руки поднялись к глазам. Разодрать себе всю мор-ду?! Нет, не дождётесь!!!

Она расхохоталась. Мало! Слишком мало!! В испепеляющей ярости Динара затопала ногами и затрясла головой.

— Гады, гады! АААААА!!!

И опрометью бросилась в лес.

Кондаков привстал с кресла и с побледневшим от потрясения лицом наблюю-дал эту чудовищно талантливую игру. Красивая Динара во мгновение ока пере-воплотилась в подлинную фурию! Налитые кровью глаза, растрёпанные волосы! Она металась перед камерами, рычала, выла, рвала на себе платье. Её сотрясали бешеные конвульсии. Она каталась по земле, драла траву руками. Фрагмент занял лишь минуту, но какой фрагмент! Потом умчалась в лес, а все остались недвижи-мы с огромными глазами.

Динара кидалась от дерева к дереву. Колотила кулаками по стволам. Глубин-ный ужас тлел в груди под потоками испепеляющей ненависти. Впереди завиде-лась фигура. Актриса вдруг остановилась. А, вот жертва! Наконец-то она кому-то располосует когтями горло!

С рычанием кинулась Динара к этой фигуре, плавающей в потоках слепящего кровавым светом мрака.

— Стой! — резко крикнул кто-то.

Динара заколебалась. Она цеплялась за дерево и качалась.

Бабка Евдокия шла на неё.

— Пошла назад. — приказала старуха.

Динара злобно засмеялась и потянула скрюченные пальцы к горлу жертвы. Глаза ведьмы вспыхнули. Она остановилась шагах в пяти. Подняла ладонь и резко нанесла удар в воздух раскрытой пятернёй.

Женщина отлетела прочь, как побитая собака. Скуля, она цеплялась за кусты, вырывала клочьями траву. Остатки разума метались в ней. Это ненормально! Это всё неправильно! За что?!

— Пошла назад! — старуха с раскрытой ладонью наступала на актрису. И уда-рила опять!

Динара выскочила из леса и заметалась. Камеры следовали за каждым её дви-жением. Они снимали, как женщина с воем кинулась на свет. Испугалась, отшат-нулась, бросилась обратно в лес. Потом побрела, осматривая всё вокруг себя утра-тившим рассудок взглядом.

— Боже, какой ужас… — прошептал помощник осветителя, Димка.