Из Москвы Дузе отправилась в Харьков, Киев и Одессу. Все опасения, что провинциальная публика может не понять великую актрису, рассеялись на первых же спектаклях. А в «Харьковских губернских ведомостях» появились следующие строки: «Мы благодарны случаю, который дает возможность видеть на нашей заглохшей сцене художественное творчество великого таланта».

В конце 1891 года Дузе вернулась в Москву и работала в театре Корша весь ноябрь. Здесь она впервые исполнила роль Норы в «Кукольном доме» Ибсена, что послужило признанию норвежского драматурга в Западной Европе, где прежде к нему относились скептически. Затем Элеонора вновь приехала в Петербург и пробыла там до конца января 1892 года. А потом – опять в Москву, где дала три прощальных спектакля.

И снова она отправилась в путь – в турне по Европе. Элеонора позволяла себе совсем небольшие каникулы, а затем пускалась в очередные гастроли. И всюду ее с нетерпением ждали, и везде ей был обеспечен феноменальный успех.

В Париже Сара Бернар любезно уступила ей свою гримерную в театре Ренессанс. Упрямая Элеонора решила появиться перед французами в «Даме с камелиями». С самого начала зал был напряжен, но совсем недолго… Закончился спектакль под оглушительные аплодисменты. Среди восторженных криков слышался голос Сары Бернар: «Bravо! Bravо!» Это было искреннее признание мастерства великой итальянской актрисы!

На следующий день французская «соперница» уехала в Лондон и провела там все время, пока Дузе гастролировала в Париже…

Дузе исколесила с гастролями весь мир, еще дважды она была в России. Она видела спектакли Художественного театра и высоко оценила работу Станиславского и Немировича-Данченко. А Константин Сергеевич нашел в Элеоноре живое воплощение всех его театральных принципов – она именно «жила в театре».

А в 1895 году в ее жизнь вошел Габриэле Д’Аннунцио.

Он родился, как мы уже говорили, 12 марта 1863 года, в семье в богатой и знатной. Учился в Прадо в колледже Чикониньи. Еще до окончания колледжа Габриэле опубликовал свой первый сборник стихов и заслужил скандальную репутацию донжуана. Он сам назвал себя «жрецом любви» и изо всех сил старался соответствовать выдуманному образу.

Первые любовные страдания он испытал в семь лет. А когда ему исполнилось двенадцать, в колледже разразился скандал: Габриэле попытался направить руки монахини, поправлявшей на нем школьную форму, к интимным местам.

Невинность он потерял в шестнадцать лет, воспользовавшись услугами проститутки, после чего стал постоянным клиентом местных домов терпимости.

Вскоре он перебрался в Рим, где быстро свел знакомство с высшим светом, а также литературной и театральной богемой.

Ему было двадцать лет, за его плечами было уже более ста женщин, и Габриэле решил жениться. Надо сказать, что внешне он был не просто некрасив, а даже несколько уродлив, что тем не менее нисколько не мешало женщинам влюбляться в него без памяти. Говорят, было в нем нечто гипнотическим образом притягивающее к нему едва ли не всех знакомых женщин. Этой своей особенностью Габриэле пользовался самым откровенным образом. Он вообще был немного помешан на эротике. Все его творчество выходило за рамки принятых в обществе моральных норм.

Когда Габриэле надумал жениться, он выбрал себе невесту из весьма влиятельного семейства – Марию, дочь герцога Галлезе. Девушка была безумно влюблена, и никакие доводы возмущенного отца, знавшего о скандальной репутации предполагаемого зятя, на нее не действовали.

Как и следовало ожидать, женитьба, состоявшаяся 28 июля 1883 года, ничего не изменила в жизни распущенного Габриэле. Он по-прежнему крутил романы со множеством любовниц, с которыми, собственно, и предпочитал проводить время. Мария родила ему трех сыновей, но и дети не удерживали его дома. Через четыре года он бросил жену и сыновей, чтобы уже ничто не отвлекало его от любимого образа жизни.

Однако его любовные связи бывали весьма непродолжительными, что страшно расстраивало его любовниц, а иногда приводило к настоящим трагедиям.

Соблазненная Габриэле крайне религиозная графиня Манчини (именно это и привлекло к ней распутника, задумавшего потягаться с самим Творцом), осознав свое грехопадение, сошла с ума, и ее поместили в психиатрическую лечебницу.

Маркиза Александра Карлотти, дочь премьер-министра Италии – еще одна брошенная любовница, – постриглась в монахини и до конца дней оставалась в монастыре.

Весь свой «любовный» опыт Д’Аннунцио использовал в своих произведениях. Его не смущало, что «героинь» могли узнать читатели, что крайне негативно сказалось бы на репутации влюбленных женщин. Его вообще ничто не смущало.

Однажды, в 1887 году, Д’Аннунцио увлекся актрисой Барбарой Ленни. Они страстно полюбили друг друга и тайно встречались при каждом удобном случае. Как-то Барбара призналась Габриэле: «Дорогой, до встречи с тобой я была просто девственницей». Это признание натолкнуло его на одну мысль… Их встречи продолжались пять лет, и на каждом свидании Д’Аннунцио, прежде чем предаться любви, осыпал Барбару лепестками роз. А когда она засыпала, Габриэль садился рядом и записывал в тетрадь свои ощущения, чтобы в дальнейшем использовать это в своем романе, которому он уже придумал название – «Невинная».

Следующий, более или менее продолжительный, роман начался в 1891 году – Д’Аннунцио соблазнил замужнюю графиню Марию Гравину Гирамако. Она была потрясающе красива, как, впрочем, и все его любовницы, и, чтобы удержать непостоянного Д’Аннунцио возле себя, она тратила огромные средства. Что не могло не расстроить мужа… Суд обвинил Габриэле и Марию в прелюбодеянии и приговорил к 5 месяцам тюремного заключения. Однако нашлись смягчающие обстоятельства (и высокопоставленные заступники), и приговор был отменен.

А потом Д’Аннунцио познакомился с Элеонорой Дузе. Судьба и раньше сталкивала их несколько раз, но в 1895 году их встреча в Венеции привела к более близким отношениям.

Помимо любви их связывало желание преобразовать театр, они хотели создать новый театр и уйти от рутины буржуазной сцены. Они мечтали построить театр под открытым небом на берегу озера Альбано, чтобы ставить там античные трагедии, которые Габриэле переделывал для Дузе на особый ритмичный лад. «Мы не хотим больше правды. Дайте нам мечту!» – гласил манифест нового театра.

Габриэле писал много, и не только для Дузе, но и для Сары Бернар, а со временем его пьесы – он называл их исключительно «трагедиями» – вошли в репертуары почти всех театров Европы. Д’Аннунцио стал весьма востребован, несмотря на негодование многих читателей и зрителей, шокированных его эротическим настроем.

Чаще всего в своих пьесах он строил конфликт на ситуации любовного треугольника. И здесь все подчинялось основному девизу Габриэле: «Искоренить желание нельзя. Бороться со страстью – это грешить против жизни». Только непротивление своим страстям делает человека творцом, поэтом, гением. Таково было его жизненное кредо.

Как любой поэт, он писал в первую очередь о себе. И очень показательно, что его герой – это всегда сильная личность с чертами сверхчеловека, эгоистичного и жестокого, для которого не существует никаких запретов и ничего недозволенного. По сути, Д’Аннунцио провозглашал полную свободу, то есть аморальность «вольного» человека. Это мировоззрение полностью отвечало духу фашизма, и совсем неудивительно, что со временем Д’Аннунцио стал идеологом этого направления.

Роман с Элеонорой, самый громкий в их жизни, был также непростым. Габриэле Д’Аннунцио, похоже, умел любить только себя самого, да и то как-то болезненно. А с женщинами… Он вспыхивал, загорался, в самоупоении совершал невероятные романтические поступки, а потом внезапно остывал. Короче, – театр одного актера.

Однако связь с Дузе помогла написать ему несколько пьес, в которых великая актриса блистала как никогда. Вполне вероятно, что бесконечные романы были нужны Д’Аннунцио именно как стимул и в то же время как материал для творчества.