Прибыл его величество в собственный дворец при свете наступившего дня, но так и не откликнулся на насущные проблемы, с которыми к нему приблизились как его придворные, так и военные генералы. Даже к матери не явился и про дочь не поинтересовался, а сразу же подался с Маанитой в свои палаты. Категорически приказав гвардейцам не пускать к нему никого и ждать только, когда он сам соизволит выйти из своих спален.

Самые важные государственные дела зависли в воздухе без должных решений и приказов. Зато по всему дворцу молниеносно пронёсся слух, что очень скоро в королевстве Чагар появится молодая и прекрасная королева. Слух этот достиг матери короля, его дочери и Монаха Менгарца чуть ли не в числе самых последних. Они как раз собрались в покоях у Линколы для обсуждения последних допросов, недавних подселений и для попыток принять правильное решение: что и как делать с наложницами после их осмотра.

И только они собрались за одним столом, как в комнату просочился стелющейся тенью один из самых дотошных шпионов и прошептал на ухо своей покровительнице несколько длинных фраз. Линкола сразу нахмурилась, а когда докладчик удалился, тяжело вздохнула, с некоторой нерешительностью взглянула на внучку, но всё-таки озвучила последнюю новость:

– Оказывается, мой сын не просто отдыхает после ночной поездки, а довольно интенсивно развлекается с одной из наложниц. Привёз её лично на своём коне, да так и отправился в обнимку в свои покои. Поговаривают, что оттуда слышатся сладострастные стоны и что вскоре в Чагаре появится новая королева.

Больше всего от услышанного почему-то смутился Виктор:

– Может, не надо было об этом при Розе?..

– Почему? – округлила глаза мать короля. – Она уже взрослая, и отныне в её жизни наступает совершенно иная пора: пора собственного величия и становления. К тому же она уже давно взрослая и прекрасно понимает, что раньше вытворял отец с разными придворными дамами в своих опочивальнях. Но если он делал это до нынешнего дня совершенно скрытно и не афишируя свои временные связи, то сейчас повёл себя словно потерявший голову юноша. Отчего, признаюсь, я очень обеспокоена. Ко всему, желаю, даже настаиваю, чтобы и вы как следует обеспокоились. Если верить показаниям евнухов, наложница Маанита, под пятидесятым номером, самая красивая и активная. Боюсь, что такая фурия может свести с ума любого мужчину.

– Если он позабудет о здравом рассудке, – назидательно поднял вверх указательный палец Монах.

– Какой рассудок может быть у самца при виде такого великолепия! – с некоторой грубой снисходительностью к собственному сыну воскликнула Линкола. – Да ты и сам видел всех остальных наложниц. Разве они тебя не пленили своими прелестями?

– Да уж! Но меня больше поразило, как они нагло старались это сделать. Видимо, сразу поняли, что я не последний человек в государстве, потому что соблазняли без всякого стыда и открыто, все вместе и каждая по отдельности.

– И им это удалось, – полувопросительно, полуутвердительно воскликнула Роза. Да и вообще, принцесса, как только узнала о новых обитательницах строго изолированного от всего мира дворцового крыла и об учинённом над ними допросе двумя близкими людьми, сразу отбросила свои обязанности и помчалась на беседу к бабушке. Поэтому сейчас она совершенно не стала скрывать самый интересующий её вопрос. Хотя взглядом с Виктором старалась не встречаться. Он попытался говорить мягко, но как можно убедительней:

– Хочу тебе сказать, что красота такого типа в наших мирах почти не имеет поклонников из-за своей искусственности, единообразия и набившего оскомину совершенства. В природе таких существ не бывает, и каждый нормальный мужчина это понимает, выработав в своих мозгах нечто наподобие действенных предохранителей. У нас их называют «куклами», и любой обыватель знает, что в таких прелестных женщин, как правило, с помощью медицины превращаются самые ущербные и уродливые особи женского пола. Да и среди мужчин есть нечто аналогичное. То есть все понимают, что родившийся от такой женщины ребёнок будет страшненьким и уродливым, что сразу же отталкивает от «куколок» подавляющее большинство населения. Следовательно…

– А у тебя есть этот самый предохранитель? – едко перебила принцесса.

– Как видишь, – Менгарец развёл руками. – Я здесь, и мой рассудок нисколько не пострадал. Так что мои так называемые предохранители…

– …вообще сделаны из дуба! – с некоторой злостью воскликнула Роза, но сразу взяла себя в руки и демонстративно повернулась к бабушке: – Что тебе ещё удалось выяснить интересного у этих «кукол»?

– Мне кажется, Менгарец ещё не до конца довёл свою мысль, – стараясь скрыть понимающую улыбку, высказалась Линкола. – Хотелось бы полней понять все детали искусственного происхождения такой красоты.

– Да я как раз это и пытался объяснить. – Он постарался поймать взгляд Розы, но та продолжала специально смотреть в сторону. – Их неестественная красота лишний раз подтверждает наши прежние выводы и предположения: Гранлео имел у себя в Шулпе нечто особенное. И нам надо очень поспешить, чтобы нужные устройства и агрегаты захватить до их полного уничтожения неуправляемым сбродом. Причём там наверняка имеются не только медицинские аппараты по улучшению лица, но и комплексные системы для всего остального тела. Под кожей у наложниц нет ни капельки жира, а фигуры просто неправдоподобные для этого мира.

Теперь Роза смотрела на Монаха во все глаза:

– Так ты и тела их рассматривал?! Сволочь!

Могло показаться, что она сейчас вскочит и бросится на мужчину с кулаками. Благо что вовремя вмешалась опытная и уравновешенная бабушка. Её голос стал строгим и официальным:

– Ваше высочество! Следите за своим поведением! – Когда Роза немного сникла и потупила сердитый взгляд, продолжила: – По занимаемому его святостью положению он имеет право на рассмотрение тел кого угодно и особенно доставленных сюда пленниц. Занимался он этим не для разжигания похоти или получения низменного удовольствия, а для дела. Поэтому попрошу общаться без недостойных наследницы короны выражений. Продолжай, Виктор.

Менгарец пожал плечами:

– Да, собственно, я уже всё сказал. Остаётся только решить, что с ними делать, потому что мне кажется, эти «куклы» доставят нам хлопот выше головы. Слишком они образованные, обученные грамоте Сангремара, знают историю, географию, общаются на десяти основных языках вашего континента. Я, конечно, понимаю, что языки империи и Чагара имеют сходные корни и очень похожи, но красавицы говорят на местном языке без всякого акцента. Их адаптация, приспособляемость к любым условиям – поражает! Вот посмотрите, как быстро оказалась при нужном теле «пятидесятая». Причём при теле не какого-нибудь воина или, скажем, генерала, а самого короля.

Теперь пожала плечами Линкола:

– Если смотреть на это всё чисто с житейской точки зрения, то ничего страшного пока не произошло. Хотя такое быстрое «приручение» первого человека в государстве тоже должно настораживать. Но что ты предлагаешь с ними сделать?

– Теперь, когда они во дворце, – не знаю, – Виктор тяжело вздохнул. – Как по мне, то лучше бы наложниц уничтожил водяной вал или умертвили при изнасиловании обозлённые солдаты.

– Какой ты жестокий, однако! – воскликнула Роза. – Чем же они тебе так не угодили? Или, может, ты злишься, что тебе они не достанутся?

– Ха! Во-первых: я не злюсь, а просто очень беспокоюсь из-за того, что не могу понять, где тут скрывается главная опасность. А в том, что эта опасность существует, я уверен совершенно. Ну не бывает такого, по всем галактическим понятиям не бывает. Слишком уж много тайн окружает покойного Гранлео, и эта – одна из самых странных и загадочных. А во-вторых: ты сама должна прекрасно понимать, что мне твой отец запросто отдаст любую из этих наложниц в личное пользование. Если не… две, три или целый десяток.

Лучше бы он этого не говорил.

– Кажется, твои предохранители сейчас треснут вместе с твоей глупой башкой! – угрожающе зашипела девушка, протягивая руку к тяжёлому кувшину с соком.