Литмир - Электронная Библиотека

Первый шлепанец нашелся легко, второй оказался далеко под кроватью.

– Ты небось постарался? – спросила Надежда огромного рыжего котяру, который валялся на кровати в самой вольготной позе.

Кот поглядел презрительно и отвернулся, не удостоив хозяйку ответом. В который раз Надежда пожала плечами и целеустремленно доползла до кухни. Для того чтобы налить воды в чайник, понадобилось дополнительное усилие. Зато Надежда дала себе послабление и решила не заваривать чай, а положить в стакан одноразовый пакетик. Она долго сидела, прихлебывая остывающий чай, и думала, как же она дошла до жизни такой.

Все началось полтора месяца назад. Февраль был тяжелый и переменчивый, с метелями, морозами и оттепелями. Липкий снег сменялся мелким нудным дождем, а наутро резко подмораживало и дул пронизывающий ледяной ветер.

В городе свирепствовала очередная эпидемия гриппа. Люди в одночасье валились с ног с высокой температурой. Врачи пугали опасными осложнениями, было даже несколько случаев летального исхода.

Вот уже почти год Надежда официально считалась домохозяйкой. Слово это она ненавидела, а к статусу потихоньку привыкла. Домашнее хозяйство, конечно, вела, но в четырех стенах старалась не засиживаться. Муж ее, Сан Саныч, много и плодотворно работал и сумел создать вполне приемлемые условия жизни для своей любимой жены Надежды и своего нежно обожаемого рыже-полосатого кота Бейсика. Кот принимал его заботы благосклонно, и все ему было мало. Время от времени Надежда пыталась приструнить наглого котяру, но ее слово в этом вопросе никогда не было решающим.

В феврале, когда одна половина населения болела гриппом и прочими простудными заболеваниями, а вторая тряслась, как бы не заболеть, Надежда сполна оценила свое положение домохозяйки. Ей не нужно было толкаться два раза в день в переполненном вагоне метро, никто не дышал ей в ухо и не чихал в лицо, она не парилась в душной маршрутке, не вываливалась расхристанная, подставляя непокрытую голову мокрому снегу, и сырой ветер не продувал ее сквозь расстегнутую одежду до самых печенок.

Однако человек, как известно, предполагает, а Бог располагает. Где-то там, наверху, звезды над головой Надежды Николаевны сложились в неблагоприятную комбинацию, и как-то утром она почувствовала себя плоховато.

«Наверно, вчера продуло, когда возвращалась от мамы вечером», – подумала Надежда и проводила мужа на работу.

Днем она немного покашляла и даже измерила температуру, так, на всякий случай. Градусник показывал тридцать шесть и шесть, в чем Надежда нисколько не сомневалась.

Вечером выяснилось, что муж назавтра срочно улетает в командировку. Услышав Надеждин кашель, муж пощупал ее лоб и испытующе заглянул в глаза.

– Пустяки! – отмахнулась Надежда. – Кашлянула два раза, и нос заложило. Дело житейское!

Все пять дней отсутствия мужа Надежда боролась с кашлем. Она литрами пила настой из корня алтея, испробовала три вида таблеток, сыпала в носки горчицу и мазала грудную клетку барсучьим жиром. Она извела кучу ингаляторов и едва не обварила кожу на лице, когда пыталась дышать паром от вареной картошки.

Ничего не помогало. Днем еще можно было как-то существовать, Надежда Николаевна отвлекалась делами и разговорами по телефону, однако стоило ей ночью принять горизонтальное положение, как кашель начинал свою пытку.

Иногда удавалось заснуть примерно на час, потом Надежда просыпалась и пыталась сдерживаться. Терпения хватало минут на сорок, после чего она садилась в постели и начинала кашлять со вкусом и от души, радуясь, что мужа нет рядом.

На третий день в дверь позвонила соседка сверху и деликатно поинтересовалась, что же это с Надеждой происходит. Слышимость, конечно, в их доме не слишком велика, все же полы не картонные, однако от тех душераздирающих звуков, что издает по ночам Надежда, и мертвый проснется.

Надежда объяснила все как есть, пыталась извиняться, соседка глядела с недоверием, в квартиру войти наотрез отказалась и шарахнулась от Надежды Николаевны, когда та без злого умысла подошла к ней слишком близко.

К приезду мужа у Надежды, кроме кашля, начались расстройство желудка от корня алтея, аллергическая сыпь от барсучьего жира и сильное сердцебиение, потому что в одно из лекарств от кашля, как выяснилось, входил кодеин. Температура, однако, упорно держалась на тридцати шести и шести десятых.

Муж, глянув на Надежду, изменился в лице, однако он был страшно измотан и не спал почти сутки, поэтому тяжелого разговора не последовало.

Муж у Надежды был второй и любимый, жили они душа в душу почти девять лет, ссорились редко, потому что у Сан Саныча был замечательный характер – спокойный и ровный. Человек он был аккуратный, воспитанный, в быту нетребовательный, имел не только умную голову, но и умелые руки, что, согласитесь, встречается не так часто.

В одном Сан Саныч был непреклонен. Его первая жена умерла от тяжелой продолжительной болезни, и теперь он страшно боялся потерять и вторую. Поэтому он очень следил за Надеждиным здоровьем и благополучием. И если бы не командировка, то давно уже брошена была бы Надежда в руки докторов.

Есть люди, которые обожают лечиться. Они заботливо лелеют каждую свою даже небольшую болячку, относятся к ней с повышенным вниманием и постепенно заражают своим отношением лечащих врачей. Они много времени просиживают в очередях перед врачебными кабинетами, ничуть от этого не страдая, общаются, приобретают множество знакомых и единомышленников, обмениваются с ними полезными сведениями и уникальными рецептами. Выражаясь современным языком, участковая поликлиника для них – это клуб по интересам. Им известны все ходы и выходы, они знают всех врачей по именам, а также в курсе, от кого ушел муж, у кого проблемы с сыном, невесткой или со свекровью. Они умеют вовремя записаться на бесплатную консультацию и получить направление на горящую путевку.

Причем вовсе не обязательно такие люди уже на пенсии. Напротив, самые успешные индивидуумы ведут такую жизнь с молодости. Знавала Надежда Николаевна таких женщин: то они на больничном, то в санатории, то отпрашиваются с работы на какую-то особенную медицинскую комиссию или на процедуры, годам к пятидесяти оформляют инвалидность, и мужья, выдрессированные за долгие годы, сдувают с них пылинки, а дети ходят по струнке.

Причем, что характерно, живут такие вечно больные особы очень долго и переживают всех своих близких.

Надежда же никогда не любила ходить по врачам. Она считала, что для такого времяпрепровождения нужно железное здоровье. Один вид грозной женщины в белом халате, выглядывающей из окошка регистратуры, с юности вызывал у нее дрожь в коленках. Она была твердо уверена, что таких суровых теток специально выращивают где-то в питомниках и обучают, как сделать так, чтобы в поликлинику не пролез ни один больной. Надежде, во всяком случае, удавалось такое крайне редко – или вместе с толпой сотрудников на профосмотр, или если заранее записаться к специалисту.

В данном случае Надежда Николаевна понимала, конечно: с ней творится что-то не то, и кашель какой-то слишком уж сильный, однако представляла себе удивленно-презрительное лицо суровой тетки в окошке, на котором было написано крупными буквами: «Ну и народ! Температуры у нее нету, больничный не нужен – так она все равно к врачу прется, у занятых людей драгоценное время отнимает!»

После командировки муж спокойно проспал всю ночь, поскольку Надежда заранее удалилась на кухню и кашляла там в подушку. Следующим вечером кот Бейсик, который вообще-то говорить не умел, нашел-таки способ наябедничать Сан Санычу на возмутительное поведение Надежды.

По его мнению, ночами хозяйка вела себя отвратительно. Она ворочалась в кровати, пила воду, кашляла так, что несчастный кот вздрагивал во сне и в конце концов вынужден был уйти спать на кресло. Нервы его совершенно истрепались, аппетит пропал, пушистость заметно понизилась.

Надо отдать должное Сан Санычу. Выслушав обидчивое мурлыканье, он больше обеспокоился здоровьем жены, чем внешним видом любимого кота.

2
{"b":"116999","o":1}