Он основал библиотеку по подписке – общественную библиотеку. «Библиотека дала мне возможность, – писал он, – усовершенствоваться благодаря постоянным занятиям, на которые я ежедневно выделял час или два. Эти занятия помогли мне возместить до некоторой степени отсутствие систематического образования, которое когда-то хотел дать мне мой отец. Чтение было единственным развлечением, которое я себе позволял». Он никогда не прекращал и самостоятельно учиться, овладев несколькими иностранными языками, начав с изучения французского, затем итальянского и испанского. В итоге он уже мог свободно читать книги и газеты на них.

Библиотека в Филадельфии

В основе его философии лежала идея приумножения капитала. Социолог М. Вебер писал: «Теперь уже не приобретательство служит человеку средством удовлетворения его материальных потребностей, а все существование человека направлено на приобретательство, которое становится целью его жизни… Ибо на вопрос, почему же из людей следует «делать деньги», Бенджамин Франклин – деист без какой-либо конфессиональной направленности – в своей автобиографии отвечает библейским изречением, которое он в молодости постоянно слышал от своего отца, строгого кальвиниста: «Видел ли ты человека, проворного в своем деле? Он будет стоять пред царями». Приобретение денег – при условии, что оно достигается законным путем, – является при современном хозяйственном строе результатом и выражением деловитость человека, следующего своему призванию, а эта деловитость, как легко заметить, составляет альфу и омегу морали Франклина».[209] Мораль умножения капитала.

Обретение денег и благосостояния любым способом стало стержнем американской цивилизации. В основе ее лежит «философия скупости», символом которой стал довольно жуткий девиз: «Из скота добывают сало, а из людей – деньги». Разумеется, не эти труды (и даже не богатство) принесли Франклину славу ученого. Будучи членом Королевского общества, он много усилий приложил для создания «Американского философского общества» (1744). Вскоре иностранными корреспондентами Академии стали известные европейские ученые (Бюффон, Линней, Рейналь, Лавуазье, Кондорсе и др.). Франклину как изобретателю принадлежит немало интересных технических разработок – изобретение громоотвода, опыты по электричеству, работы в области теплопроводности металлов, исследование Гольфстрима, работы в судостроении, геологии, ботанике. Его называли «Ньютоном электричества». Ему многим обязана современная терминология электричества, он ввел ряд новых терминов – батарея, конденсатор, проводник, заряд, разряд, обмотка и др. Однако он никогда не брал патентов, полагая, что прогресс не должен служить обогащению одиночек. Он объяснил явление грозы. О нем ходили фантастические слухи, вроде того, что он якобы изобрел вещество, способное превратить собор Св. Павла в горстку пепла. Наукой он занимался не более семи лет (с 41 года). За эти годы сумел сделать больше, чем крупные ученые профессионалы. Одновременно он нес груз многочисленных общественных и административных поручений. Многие идеи Франклина получили признание сначала за границей, а затем уже и на родине. Ряд колледжей и университетов наградило его почетными степенями. Королевское общество Англии (Академия наук) вручило ему золотую медаль, а в 1756 г. избрало почетным членом. Философ Кант обращался к нему в восторженных тонах, называя Прометеем, похитившим огонь с неба. Его известность в Европе стремительно росла.[210]

Бенджамин Франклин

Его избрали попечителем будущего университета. Основание Франклином академии вызвало реакцию других колоний. Вскоре там был создан целый ряд высших и средних учебных заведений. Способ основания первого американского университета – путем частной инициативы – стал традиционным. После академии он взялся за устройство первой общественной больницы в Америке. Таковы звездные пути этого славного сына великой американской республики. Гражданин, имеющий приличный капитал, вполне мог бы вынести из примера его жизни своего рода заповедь торжества Разума. Она могла бы звучать так: «Если хочешь навечно остаться в сердце народа и человечества, создай университет, библиотеку или больницу!»[211]

Интересны его философские выводы в области истории цивилизации. В работе по истории североамериканских колоний он отдавал пальму первенства народным массам как решающему фактору. Немало сделано им для изучения жизни и быта индейцев. Главный его труд – «Исторический очерк конституции и правительства Пенсильвании» (1759 г.). Здесь он убедительно обосновал право народа Америки на революцию, которая разразится спустя 15 лет. Обратите внимание на памфлет «Как из великой империи сделать маленькое государство.

Правила, преподанные министру при вступлении его в должность» (1773). Франклин иронично говорит, что большую империю, как большой пирог, «легче всего уменьшить, обламывая по краям». Обратите внимание на отдаленные земли, «с тем, чтобы, когда вы избавитесь от них, за ними могли по очереди последовать другие». Чтоб возможность такого отделения сохранялась постоянно, надо озаботиться, чтобы провинции (вчерашние части единого союза) не объединялись с метрополией и не пользовались теми же общими правилами и торговыми привилегиями. Как бы миролюбиво не вели себя жители колоний, какую бы не проявляли преданность правительству, считайте, что они все-таки всегда склонны к мятежу. Расквартируйте там войска и «подавляйте эти восстания пулями и штыками этих войск». Особое внимание обратите на выборы губернаторов, ибо они – лицо правительства. К чему выбирать мудрых, хороших, образованных и честных губернаторов. Какой от них толк?! Лучше найдите расточителей, воров, игроков, разоренных картами или игрой на бирже. Это то, что надо. «А если бы они к тому же оказались еще невеждами, упрямыми и наглецами, то тем лучше». Если вы вдобавок подберете туда таких же судей, стряпчих, прокуроров, блюстителей закона, то вообще попадете «в десятку». Народ люто возненавидит правительство, главу страны и захочет отказаться от них чего бы это ему не стоило. «Когда такие губернаторы набьют свои сундуки до отказа и вызовут к себе такую ненависть населения, что дальнейшее их пребывание там окажется невозможным без риска для их личной безопасности, отзовите их и наградите пенсиями». Они с не меньшим успехом поработают в центре, в самом правительстве, в вашей администрации, что сделает всю вашу компанию ненавистной для народа.[212] У нас так и делают.

Пора рассказать о Джордже Вашингтоне (1732–1799). Образ этого Мафусаила американской демократии благосклонно взирает с сотен тысяч портретов, висящих на стенах тысяч школ, колледжей, офисов, а также с долларовых купюр США. Обратимся к книге яркого и талантливого американиста, профессора Н. Н. Яковлева. Предки Вашингтона жили в XVII веке в Англии, в графстве Эссекс. Один из них во времена Кромвеля был священником. Пуритане изгнали этого «завсегдатая таверны» из прихода за разврат. Он умер в нищете. Двое сыновей отправились в Америку. Выгодно женившись, прадед будущего президента, Дж. Вашингтон, стал мировым судьей, членом нижней палаты ассамблеи Вирджинии. Личность прелюбопытная, хотя и не отличавшаяся особо высокими моральными устоями. Будучи мировым судьей, он взял себе за правило находить своих жен среди особ легкого поведения, которых осуждал. Где искать достойную невесту, как не на скамье подсудимых! Вторая жена обвинялась в содержании дома терпимости. Когда же она умерла, наш славный Джон, не желая особо утруждать себя поисками новой подруги жизни, взял в жены еще одну осужденную, ее сестричку, которая проходила по делу как любовница и сожительница губернатора. К тому времени эта соблазнительная и греховная дама уже трижды успела побывать замужем и овдоветь. Ничего не скажешь, Джон Вашингтон был ловким малым. Бывало, выступал истцом в делах и сам же пуредседательствовал в суде. Однажды он оттягал у индейцев целую деревню, за что индейцы прозвали его «Джон Кантакариус» («похититель деревень»). Будучи полковником ополчения, он с типично американской отвагой расправился с пятью индейскими послами. Предки Вашингтона любыми способами сколачивали состояния, вступая в выгодные браки, захватывая земли у индейцев, ввозя в Виргинию каторжников из Англии для самых тяжелых работ, налаживая производство чугуна, а затем контрабандой отправляя чугун в метрополию. На закон все смотрели сквозь пальцы. К моменту появления Вашингтона на свет в колониях было всего 600 тысяч населения, из них в Виргинии – 114 тысяч. Площадь освоенных земель в колонии примерно равнялась площади Англии. Виргиния считалась «самым главным и блистательным из всех штатов», а для многих на Юге «человек родом из старой Виргинии почитался высшим существом» (М. Твен). В школах и колледжах зубрили Цицерона, Вергилия, Горация, Ливия, Тацита, Аристотеля, Геродота, Демосфена и т. д.