Мы приуныли. Я спросил:

– А нам как же?

– Скафандры наденете. У нас сохранились старые человеческие скафандры, их сейчас принесут.

– А можно пока посмотреть наружу?

Сфинкс почесал гриву лапой и милостиво разрешил:

– Ладно. Сейчас открою смотровые окна.

Он включил компьютер и принялся нажимать кнопки. Часть стены тут же «растаяла». Как в нашем хроноскафе. И мы увидели Венеру.

Больше всего Венера походила на карьер по добыче щебня в ночь большой песчаной бури. Мы однажды были с папой на таком, где нашли какие-то старые черепки и принялись их раскапывать. А если вы не были, то объясню в трех словах: темно, камни и пылюга. Никаких звезд, конечно. Солнца тоже. Видно, тучи так до конца и не разогнали. Мы смотрели на это безобразие минуты две. Увидели сфинкса, который пробежал в отдалении, подпрыгивая, как наскипидаренная кошка. На спине у сфинкса был рюкзак.

– Красиво? – спросил Шидла.

– Очень, – отозвался Стас. – Поздравляю, Костя.

– С чем?

– С потомками, которые это сделали. Эх, как жалко, что я буду холостяком…

Тут я не вытерпел. Съездил Стасу по затылку, получил по животу, замахнулся снова…

Сфинкс схватил нас передними лапами и приподнял в воздух, держа так далеко друг от друга, что я даже пнуть Стаса не мог. Ну как следует пнуть не мог.

– Дети, дети, – ласково сказал сфинкс. – Не ссорьтесь. Мы вас обоих чтим, ведь неизвестно же, чей потомок нас придумал.

Мы сопели, трепыхаясь.

– Лучше скажите, – с заискивающей ноткой спросил сфинкс, – а так мне идет?

Мы глянули на него и обомлели. Пока мы глазели в окно, он заплел в косички всю свою гриву. Ужас, честное слово!

– Красиво, – прошептал Стас.

Сфинкс, удовлетворенный, поставил нас на пол, погрозил лапой и принялся любоваться на свое отражение в отключенном дисплее.

– Давай не ссориться, – сказал мне Стас. – Нас, нормальных, здесь так мало, что мы должны помогать друг другу.

– Ага, – обрадовался я.

– А что у тебя прапраправнуки такие оказались, так это игра генов, – как ни в чем не бывало продолжил Стас. И повернулся к Шидле:

– Слушай, а это так и было людьми задумано? Ну, семь процентов кислорода и прочее?

– Нет, – отозвался сфинкс. – В своем неизмеримом коварстве люди требовали от нас полностью остудить Венеру, снизить давление и поднять кислород в атмосфере. Но мы остановились на половине процесса.

– Почему? Вам так больше нравится?

– Нет, – вздохнул Шидла, – что тут может нравиться? Нам больше нравится, как на Земле. Но мы выносливые, мы терпим.

– А зачем?

– Как зачем? Чтобы человеческие шпионы не проникали. И чтобы люди не зарились на наши свободные территории.

– А они зарятся?

– Ну… – сфинкс замялся. – Когда им места хватать не будет, позарятся. Они, правда, Марс сейчас осваивают. Но медленно, потому что с помощью автоматов. А когда-то хотели для Марса сделать колонизаторов из собак.

– Ясно… – протянул Стас. – Да, понятно, что они больше не рискуют. А вы, значит, людей напрочь выгнали?

– Посол только остался. Понимаешь, детеныш, люди хотели от нас слишком многого. Чтобы мы остудили Венеру, разрешали им прилетать сюда на отдых, добывали полезные ископаемые и торговали с ними. В общем, типичная имперская политика.

– Угу, – неуверенно подтвердил Стас.

– Но свободолюбивые кошачьи гены подвигли нас на восстание! – гордо заявил Шидла. – На мирное, но победоносное. Мы выдворили землян, основали свою цивилизацию и достигаем вершин прогресса.

Я глянул в окно, где среди каменных обломков временами носились как ошпаренные сфинксы. Наверное, им лапы жгло, вот они и бегали так быстро. И спросил:

– А чем вы питаетесь?

– Нам много не надо.

– А все-таки?

– Скумбрией, «Вискасом» и сосисками из тараколли, – пробурчал Шидла.

– С Земли, что ли, возите?

– Не мы возим. Люди нам возят, – обиделся Шидла. – В обмен на жалкие крохи наших несметных рудных богатств. А мы перевозкой не мараемся, у нас и кораблей грузовых нет.

– А не грузовые есть? – ехидно спросил Стас.

– Да. Вот он. – Шидла хлопнул передней лапой по полу и сел на задние, пыхтя от возмущения. Потом начал яростно вылизываться. Мы деликатно отвернулись и стали смотреть в окно.

– Костя, гляди! – завопил Стас.

Мы увидели, как в небе над нами медленно проплывает что-то огромное и светящееся.

– Это ваши знаменитые летающие дома? – с восторгом спросил я Шидлу. Тот скосил глаз и презрительно покачал головой.

– Нет, это просто земной экскурсионный корабль. Ему запрещается спускаться ниже ста метров, а то мы его собьем. Наши дома куда красивее.

– А для чего вы их летающими делаете? Назло людям, потому что у них антигравитация запрещена, да? – попытался блеснуть интуицией Стас.

– Интересная мысль. – Шидла аж замер с высунутым языком. – Нет, милый детеныш. Просто на поверхности Венеры строить бесполезно, венеротрясением все разрушит.

Словно в подтверждение его слов корабль слегка тряхнуло. Стас, который под воздействием маминых рассказов панически боялся землетрясений, вцепился мне в руку и сказал:

– Не бойся, я с тобой.

– Ладно, не боюсь, – согласился я. И тут в стене открылась дверь и вошли два сфинкса, держащие в лапах тугие тюки. Оба сфинкса были припорошены каменной крошкой, оставляли на полу пыльные отпечатки, а из гривы у них шел пар.

Идущий первым сфинкс слегка хромал. Ему, наверное, где-то лапу придавило. Но, увидев заплетенную гриву Шидлы, он забыл о собственном увечье, взъерошил шерсть дыбом и завопил:

– Что с тобой, брат Шидла?! Человеческие детеныши пытали тебя?

– Нет, они смирные, – не теряя достоинства, ответил Шидла. – Это древнее кошачье украшение, брат Шурла.

– Да? – с подозрением спросил третий сфинкс. – Что-то я о таком не слышал…

– Даже твои знания ограниченны, брат Мегла, – назидательно сказал Шидла. – Принесли скафандры?

– Принесли, – отозвался Шурла и принялся разворачивать тюк. Между делом он покосился на нас со Стасом и спросил:

– У вас все в порядке со здоровьем? Я врач, помогу чем могу.

Меня такое обещание не воодушевило, и я промолчал. А Стас начал с унынием ощупывать свой живот. Тараканины переел, наверное…

– Животик болит? – поинтересовался я.

Стас зло покосился на меня и сказал:

– Ну чуть-чуть. Надо же испытать, какие они врачи.

– Давай. Только вспомни, как испытывал Валеру, – напомнил я. Стас замер. Историю со студентом-стоматологом Валерой из нашего подъезда Стас забудет не скоро. Надо же было ему поспорить с первокурсником, что тот не сумеет удалить шатающийся молочный зуб! И нашел на что спорить: банка пива против двух пачек «Стиморола». Все равно ведь неделю жевать не мог, пришлось мне со «Стиморолом» расправляться.

– Помощь нужна? – повторил Шурла.

– Нет, – угрюмо буркнул Стас. – Кошек своих лечи…

– К кошкам меня еще не допускают, – со вздохом признался Шурла.

Тут он наконец освободил скафандры, и мы со Стасом восхищенно ахнули. Скафандры были блестящие, со множеством непонятных приборчиков снаружи, с огромным прозрачным шлемом, с рифленой коробкой на спине. Там, как сообщил Мегла, были не только баллоны с воздухом, но и система охлаждения.

Минут пять мы восторгались, а потом через разрез на боку стали забираться внутрь. И тут же поняли, что радовались зря.

Скафандры были нам… ну примерно как кирзовые солдатские сапоги первокласснику. Мы болтались внутри, пытаясь дотянуться головой до шлема, но дотягивались только до груди. Там тоже было окошечко, наверное, чтобы космонавт мог посмотреть на свой живот, однако нас это не утешало. Все основные датчики, переключатели, трубочки, из которых можно было попить воды, – все это оставалось в шлеме, высоко над головой. Сфинксы, глядя на наши попытки передвигаться в скафандрах, приуныли. Потом Мегла предложил:

– Детеныши, вам вовсе не нужно самим ходить. Мы вас закроем в скафандрах, взвалим на спины, отнесем в катер и поедем. Можете, если хотите, забраться в один скафандр, веселее будет.