Из Англии прибывали гонцы, и Каролина, обожавшая новости, сразу же принимала их.

– Письмо от Брогэма? – Она побледнела. Это могло означать, что в Англии случилось что-то очень важное.

Она прочитала его и воскликнула:

– О, мой Боже!

Взглянув на Анну, она продолжала:

– Он сообщает, что король очень болен и находится при смерти. Может статься, что в данный момент принц-регент уже стал королем Англии.

Леди Анна выглядела озабоченной. По ней было видно, что она думает, что уже разговаривает с королевой Англии.

Каролина рассмеялась.

– О да! – сказала она. – Вполне возможно, что я ваша королева, моя дорогая. Бедный старик! Как он страдал! И он был так добр ко мне. Как никто другой. Он был хорошим человеком. Вы видите, я говорю «был», потому что что-то подсказывает мне, его уже больше нет. Не так плохо… по крайней мере, для него. Он попадет в рай и встретится там со своей ведьмой… если она там, в чем я очень сомневаюсь. Она была самой злокозненной особой всех времен. О дорогая, но подумайте, что это может значить для нас. Я… королева Англии! Вот почему мне пишет сам Брогэм. Он говорит, что будет держать со мной связь. Можете быть уверены. Мои интересы близки его сердцу. Только потому, что это ваши собственные интересы, мой дорогой Брогэм. Он никогда меня не обманывал. Ах, дорогая, я предвижу, что наше путешествие скоро закончится.

– Вы хотели бы вернуться в Англию?

– Моя дорогая, если я английская королева, то где ж мне быть, как не в собственной стране? Или вы сомневаетесь в этом? Скажу вам вот что, как только принц-регент станет королем Георгом IV, ему придется понять, что у него есть королева. Я, безусловно, вернусь в Англию, так как я в самом деле королева.

Брогэм знал гораздо больше Каролины. Он знал, что новый король сделает все, что в его силах, чтобы только получить развод. Он был очень амбициозным человеком, а одним из препятствий на его пути наверх был лорд-канцлер Элдон. Лорд Элдон отказал ему в шелковой мантии. Брогэм ясно представлял, что если он станет поверенным королевы, то уж мантию он получит обязательно. Да, и другие привилегии тоже. Поэтому он стремился стать советником королевы в юридических делах, причем с самого начала, как только она станет королевой.

Зная о его амбициях, Каролина не забывала и о его талантах. Это был блестящий человек, и только вражда к нему со стороны лорда-канцлера мешала ему сделать карьеру. Конечно, прежде всего он будет работать на себя, но она представляла все преимущества, которые она получит, пользуясь советами этого человека, и она готова была дать ему назначение.

О смерти короля она узнала от Брогэма, она понимала, что официально ей никогда бы не сообщили, и это доказывало, какому обращению ее подвергнут по возвращении в Англию.

Все равно, решила она, я поеду.

Король был счастлив, как давно уже не был, потому что влюбился. Он находил маркизу Конингемскую воплощением женского совершенства. Блондинка, толстушка пятидесяти лет, мать пятерых взрослых детей, приятная в общении, мягкая, ласковая… она была как раз такой, какую он искал. Она верила всему, что он говорил, слушала и восторгалась.

Он вел себя, словно юноша. Он мог сидеть и смотреть на нее с восхищением. Он мог сойти за семнадцатилетнего мальчика. Такое поведение крайне тучного и стареющего монарха было крайне смешным, и карикатуристы и памфлетисты не остались без работы. Она никогда не спорила, только соглашалась, была крайне симпатичной с виду. Ее голубые глаза все еще были прекрасны, а заботы не оставили морщин на лбу. Как отличалась она от ехидной леди Джерси, от холодной леди Гертфорд и вспыльчивой Марии с ее одержимостью религией и справедливостью.

Да, он был счастлив. А маркиз Конингемский был самым непритязательным из мужей. Он никогда не жаловался. Он принимал милости, которые щедро сыпались на него и его детей, с такой же признательностью, как его жена бриллианты, которые король был счастлив подарить ей.

Он умолял ее пользоваться его дворцами, каретами и лошадьми. Все было в ее распоряжении.

– Делайте все, что доставит вам удовольствие, – поощрял он маркизу, – и это будет удовольствием для меня.

И леди Конингем отвечала так, как от нее ждали, что если он будет счастлив, то будет и она.

Он плакал. Она столько делает для его счастья при таких тяжелых обстоятельствах, говорил он ей.

А тяжелые обстоятельства были по ту сторону Ла-Манша, некто угрожал приехать и разрушить идиллию в любой момент.

Он вычеркнул имя Каролины из литургии и повторял своим духовникам:

– Я должен получить развод.

Развод, думал Брогэм. Это будет сопряжено с процессом, дорогостоящим процессом, в котором он будет защищать королеву. А поскольку он самый способный адвокат в Англии, он выиграет процесс. Какую славу это дело могло бы принести! Тогда он посмеется над лордом Элдоном, не дающим ему мантию.

Бракоразводный процесс. Чего еще можно было пожелать.

В это же время Каролина назначила его генеральным атторнеем, и значит, он был принят в адвокатское сословие. Лорд Ливерпульский, бывший тогда премьер-министром, немедленно навестил его и сообщил, что король желает, чтобы королева не возвращалась в Англию.

– Как ее адвокат, не могли бы вы посоветовать ей остаться за границей?

Обвинения выдвинуты против Ее Величества, заметил Брогэм. Предполагает ли премьер-министр, что королева не должна даже пытаться защитить свое честное имя?

– Обвинения не выдвигаются безосновательно, – ответ был суров.

– Обвинения настолько тяжелы, – возразил Брогэм, – что не стоит и обсуждать их обоснованность. Может быть, все-таки есть необходимость публично восстановить доброе имя королевы?

Лорд Ливерпульский понял. Вот чего добивался Брогэм. Ясно, что он мечтал о королевском процессе, на котором он будет в центре событий. Хороший шанс показать миру, какой он блестящий адвокат.

– Вы понимаете, что если до этого дойдет дело, то оно будет звучать, как королева против короля?

– А как же иначе может быть?

– Нелегко победить в процессе против короля.

– Нелегко, я согласен, – сказал Брогэм.

– Я уполномочен сделать вам предложение. Она получит пятьдесят тысяч фунтов, если будет жить за границей.

– Пятьдесят тысяч! – промолвил Брогэм, и его брови поползли вверх.

– Приличная сумма денег.

– Очень приличная.

– Если она будет сговорчива, она ее получит. Я буду ждать, что она ответит.

Когда лорд ушел, Брогэм подумал: «Пятьдесят тысяч, и не будет процесса».

Это его совсем не устраивало. Он решил не передавать информацию своей высокородной клиентке.

Каролина была занята приготовлениями к возвращению в Англию. В поведении тех, кто до сих пор числился у нее в друзьях, произошли еле заметные перемены. Она догадывалась, что случилось. Им напомнили, их гостеприимство и дружба с ней означали, что они враждебно ведут себя по отношению к королю Англии. «Как он меня ненавидит, – думала она, – и как он меня преследует!»

А чем он занят там, дома? Слухи доходили до нее, и они не нуждались в подтверждении. Он готовит против нее судебное дело, чтобы попытаться развестись с ней. «Пусть его, – кричала она, – ничего у него не получится!»

Она смеялась без удержу, как обычно, в компании леди Анны Гамильтон. «Милое создание, – думала она, – так верно служила она мне в Англии и осталась со мной, когда другие в свите придумывали всякие благовидные поводы, чтобы оставить службу». Леди Шарлотта Кемпбелл вышла замуж за сэра Эдварда Бери и была вынуждена оставить свою старую хозяйку, трудно винить ее в этом. Но леди Анне она всегда рада, она нашла в ней настоящего друга.

Каролина свободно обсуждала свои проблемы.

– Он попытается развестись со мной, дорогая леди Анна. Попытается доказать мою супружескую неверность – и ошибется. Расскажу вам секрет. Только раз я была ему неверна. Сказать, с кем?