Она поставила чашку на столик, ласково коснулась тыльной стороны руки медсестры, высвободилась из ее цепкой хватки и положила обе руки на обтерханные подлокотники. Откинула голову назад, закрыла глаза и снова всей грудью вдохнула в себя воздух.

— Как это произошло? — наконец спросила она тихим голосом.

Полицейский поглядела на нее, затем на медсестру, как бы испрашивая позволения говорить.

— Как погиб Крис? — Донна ничего не помнила о том, что ей рассказывал Кобб.

— Автомобильная авария, — спокойно произнесла полицейский.

— Когда она произошла?

— Я не знаю точно, миссис Уорд, — извиняющимся тоном сказала полицейский. — Меня не было на дежурстве в это время.

— А кто мог бы это мне сказать? — слабо улыбаясь, спросила Донна.

Полицейский встала, извинилась и выскользнула из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.

Над головой Донны продолжали громко тикать часы.

— Вам, наверно, часто приходится утешать скорбящих родственников, — сказала она сестре сиплым голосом. Она смахнула покатившуюся по щеке слезу и торопливо добавила: — Извините.

— Не извиняйтесь. — Сестра крепко сжала ее руку. — Я чувствовала то же самое, когда умер мой отец. Без конца извинялась. Мне было совестно, что я путаюсь у всех под ногами, совестно, что я все время плачу. А потом я поняла, что это вполне естественно. У вас есть полное право горевать. И стыдиться тут нечего.

Улыбнувшись сквозь слезы, Донна коснулась руки сестры.

— Спасибо, — шепнула она.

Дверь снова отворилась, вошла женщина-полицейский. С ней был и Маккензи. Он неловко кивнул Донне и сел напротив нее.

— Вы хотели бы получить информацию о смерти своего мужа, миссис Уорд? — спросил он.

— Да.

— Авария произошла сегодня днем, — сказал констебль. — По нашему предположению, около четырех часов. Его тело было привезено сюда для опознания. А уж связаться с вами было не так трудно.

— Как это случилось?

— Видимо, отказали тормоза, и он врезался в стену.

Волна отчаяния снова захлестнула Донну.

— Кто-нибудь еще пострадал? — спросила она.

Прежде чем ответить, Маккензи смущенно облизнул губы.

— Погиб еще один человек. Молодая женщина. Сьюзан Риган. Мы… мы нашли ее тело в машине, рядом с телом вашего мужа.

Сидя в кресле, Донна выпрямилась, на ее лицо набежала хмурь.

— О Боже! — пробормотала она. — Стало быть, она тоже умерла.

— К несчастью, да. Вы ее знали?

— Она работала в издательстве, где печатался мой муж. Но я не знаю, почему она была с ним вместе.

— Она, очевидно, довольно хорошо знала вашего мужа.

— Они работали вместе, — сказала Донна в некотором замешательстве. — Да нет, я не могу сказать, что они работали вместе. Могу только повторить, что она работала в издательстве, где он печатался. Она была простой секретаршей. Почему вы предполагаете, что она хорошо знала моего мужа?

— Но ведь они были вместе в машине, миссис Уорд. Вероятно, он хотел подвезти ее домой, что-то в этом роде.

— Что вы хотите сказать? — глубоко вздохнув, сурово спросила Донна.

Маккензи в упор посмотрел на горюющую женщину и спокойно продолжал:

— Мы не могли идентифицировать вашего мужа сразу же после аварии, потому что у него не было с собой никаких документов. Ни водительского удостоверения, ни кредитной карточки, ни чековой книжки. Ничего.

— Он всегда отдавал свою кредитную карточку мне, — сказала она.

— Это я и хочу сказать вам, миссис Уорд. У него есть и кредитная карточка, и чековая книжка, но у него самого их не оказалось. Мы обнаружили их в сумочке Сьюзан Риган.

Глава 6

— К чему вы клоните? — сердито обрушилась на него Донна.

— Ни к чему, миссис Уорд. Вы просили меня об информации, и я вам ее дал, — ответил Маккензи.

— Я хочу видеть ее, — решительно сказала Донна.

— Это невозможно, миссис Уорд.

— Может, вы ошибаетесь, и это не Сьюзан Риган. Я ее видела и могла бы опознать.

— Ее уже опознал родной брат.

Наступило неловкое молчание, прерванное Донной.

— Почему его кредитная карточка была у нее?

— Этого мы не знаем, миссис Уорд, — почти извиняющимся тоном сказал констебль.

— Было ли в ее сумочке еще что-нибудь, принадлежащее моему мужу? — В ее голосе слышались разгневанные нотки.

— Я не могу сообщать подобную информацию, миссис Уорд.

— Было там что-нибудь еще?

— В кошельке мисс Риган лежала фотография вашего мужа, и мы нашли в ее сумке два письма вашего мужа, адресованные мисс Риган.

— Где они?

— Их забрал ее брат. Он забрал все ее вещи.

— А что вы нашли у моего мужа? Никаких ее вещей?

— Вроде бы нет… В его бумажнике лежала карточка, по форме похожая на визитную, но на ней не было ничего, кроме телефонного номера и инициала “С”.

— Сьюзан, — прошипела она сквозь плотно стиснутые зубы.

Вновь воцарилось безмолвие, и Донна откинулась на спинку кресла. В голове у нее был полный сумбур. Сперва сильный страх, затем шок, теперь смятение. Что еще ждет ее? Какие новые открытия?

Почему в машине с ним была Сьюзан Риган? Почему она хранила его фото в своем кошельке? Почему держала у себя его кредитную карточку?

Почему?

И что это за письма от ее мужа?

Она снова прикрыла рукой глаза.

— Мне придется встретиться с вами еще раз, миссис Уорд, — сказал Маккензи. — Когда все будет кончено.

— То есть после похорон, — спокойно уточнила она.

— Я еще свяжусь с вами. — Он направился к двери, но, не доходя ее, остановился. — Примите мое сочувствие.

— Я хочу домой, — сказала Донна. Ее дрожащий голос звучал как голос ребенка, потерянного ребенка. Она и в самом деле чувствовала себя потерянной. Более одинокой, чем когда-либо в жизни.

Глава 7

Донне часто приходилось бывать дома одной, но она никогда еще не знала, что такое полное одиночество.

В доме царила почти осязаемая тишина, тишина и отчаяние. Часы на стене показывали 1. 32. Держа в руках чашку чая, она с опущенной головой уселась за буфетную стойку. Центральное отопление было включено на полную мощность, Донна сидела совсем рядом с радиатором, но ее по-прежнему знобило. И казалось, никогда не перестанет знобить.

Женщина-полицейский спросила, она проведет ночь вместе с ними или ей позвать кого-нибудь из родственников. Доктор в больнице прописал ей снотворное. Но она отклонила все предложения, только попросила отвезти ее домой в полночь.

Домой.

Даже это слово лишилось своего привычного значения. Какой же это дом, если в нем нет Криса? Она проглотила слезу и вдруг вспомнила слова медсестры: «У вас есть полное право горевать».

Все происходившее в этот вечер как-то странно смешалось в ее памяти, но эти слова она отчетливо помнила.

Эти слова и признание Маккензи, что ее муж был в машине с другой женщиной.

Ее память упорно перечеркивала этот факт. Точно так же, как сама она не желала осознать, что ее муж мертв.

Итак, он был с другой женщиной?

Но почему? На этот вопрос должен быть какой-нибудь ответ. Не случайно же Сьюзан Риган оказалась в машине вместе с ее мужем. Не случайно же у нее в сумочке были кредитная карточка и чековая книжка ее мужа. Не случайно же там лежали два письма от него и фотография.

Проще всего было бы предположить, что между ними существовали близкие отношения.

Близкие отношения.

Какой милый эвфемизм. Так сказал бы человек благовоспитанный: «Между ними близкие отношения». Менее благовоспитанный сказал бы, что у них роман.

Может быть, она пытается отрицать очевидное?

Сперва его смерть, а теперь его неверность.

Ее осаждали навязчивые сомнения, и чем больше она размышляла, тем сильнее становились эти сомнения. Она встала и, по-прежнему держа чашку чая, вышла из кухни, предварительно потушив все лампы. Мягко ступая по ковровой дорожке, она прошла через холл в гостиную и зажгла там свет.

Здесь было столь же неуютно, как и на кухне.