Что касается самого Ноя, то он целиком погрузился в работу. Он знал, что был кем-то другим, знал даже, что его звали Андреем. Но все это теперь не имело никакого значения. Ведь попытка вернуться к прежнему «Я» означала бы потерю «Я» нынешнего. Нет, он не стремился вернуться, — он просто чувствовал себя оправившимся после долгой тяжелой болезни. Да и куда возвращаться, зачем? Ведь все, что делает Владыка, так просто и так правильно. И что может быть выше служения этому великому человеку?

Было и другое. Ной чувствовал в себе силу — силу огромную, немыслимую. Знания человека, подарившего ему свою память, сплелись с его собственными магическими умениями, и это было изумительно. Каждый раз, попадая в город, Ной с удивлением смотрел на окружавших его людей и приходил в ужас от их слабости и беспомощности. Господи, до чего хрупким и уязвимым ты создал человека. Какое оружие, какие яды? Зачем? Ведь достаточно легкого движения, чтобы отправить любого из этих слабаков туда, откуда никто никогда не возвращается. Причем безо всякой магии. Человек — это не царь природы. Это сгусток дрожащей плоти, комок отчаянно цепляющейся за жизнь материи, которой любое его движение способно причинить боль. Прикоснулся — боль, надавил чуть сильнее — смерть. Они ведь даже на ногах не могут стоять как следует. Возьми любого из них за кисть, потяни — и он покорно ляжет туда, куда ты захочешь. Возьми его за ребро, и он взвоет, сдави горло — захрипит, задергается. Глаза нальются кровью, а потом потускнеют, погаснут. Пробежит по ослабевшим мышцам последняя искорка жизни — и все, нет его. А ведь тоже думал, мечтал о чем-то. К чему-то стремился…

Ною нравилось размышлять на эти темы. Жизнь, смерть — какая разница? Зря они так за неё цепляются, зря. Не стоит она того…

Он проснулся в начале седьмого утра и тут же почувствовал, что в комнате кто-то есть. Не шевелясь и не меняя позы, даже не открывая глаз, оценил ситуацию. Нет, ему ничто не угрожало, но засевшая в памяти привычка — чужая привычка — заставила его поступить именно так.

Наконец он повернулся и открыл глаза, затем неторопливо сел на край кровати. Холодно взглянул на посетителя. — Кто такой и что надо?

Стоявший перед ним старик спокойно смотрел ему в глаза. Он был невысок и худощав, небольшая седая борода придавала ему солидность. — Ты не узнаешь меня, Андрей? Опять это глупое имя… Ной нахмурился.

— Андрей, это же я. — Старик подошел ближе. — Николай Александрович… Постарайся вспомнить. Ты ведь был с нами, Андрей. Вспомни Риту, вспомни Сергея и Игоря.

— Уходи, старик, — Ной мрачно смотрел на посетителя. — Я не знаю тебя. В любом случае, ты опоздал. Ты пришел слишком поздно. Я — Ной. И этим все сказано.

— Ты не должен так говорить, Андрей. Вспомни хотя бы ту девушку — Настю. Хоть ее-то ты помнишь?!

В сознании Ноя что-то дрогнуло — словно ножом полоснули по живому. Он сжал зубы.

— Уходи, старик. Или я убью тебя… — Он медленно приподнялся, холодно взглянул на посетителя. Слова этого старика бередили душу, вызывали боль. Он не хотел этого.

— Вспомни, Андрей, ты должен ее вспомнить. Скажи, где Настя — ведь ты ее где-то оставил. Где она, Андрей?

Ной зарычал, его лицо потемнело. Он шагнул к старику, кисти его рук дрогнули в предвкушении убийства.

— Ты должен ее вспомнить, Андрей. Должен… — старик в последний раз взглянул на Ноя и исчез.

Он действительно исчез — просто так, безо всякой Двери. Ной устало вздохнул и опустил голову. Его руки слегка подрагивали, в сознании стоял туман.

— Он лжет… Лжет… Я Ной! Ной… И не хочу быть никем иным. Не хочу…

Старик больше не появлялся. В этот день Ной занимался своими делами еще усерднее, еще старательнее, стараясь забыть то, что сказал ему этот странный человек. И все-таки это ему не удавалось, весь день в сознании демона то и дело всплывало нежное девичье имя.

Шли дни, посетивший ее демон больше не появлялся. Зато Арчи продолжал навещать ее почти каждый день, и Настя была этому рада. Ее тяготило одиночество, ей было страшно от того, что она никогда больше не увидит Андрея, осознание этого было невыносимым. Нельзя сидеть сложа руки, надо что-то делать — но что? Что от неё сейчас зависело?

Именно понимание своей беспомощности, неспособности помочь Андрею и было хуже всего. Прошла еще неделя, и Настя решилась. Она должна выбраться отсюда — любой ценой. у неё просто нет другого выхода…

Она хорошо помнила дорогу, а потому шла быстро и уверенно, не боясь заблудиться. Шла к дому демона — если и есть у неё шанс выбраться отсюда, то только там. Настя помнила, где они появились, и понимала — Дверь до сих пор там. Вот только как сквозь неё пройти? Она ведь ничего не смыслит в магии…

И все-таки она шла, надеясь на лучшее. С собой она не взяла почти ничего, все необходимые вещи уместились в небольшом полиэтиленовом пакете. Если она сможет выбраться, то ей этого хватит. Нет — все равно придется возвращаться.

К полудню она вышла к переправе. Глядя на величественную реку, Настя почувствовала озноб. Тогда она перебиралась вместе с Андреем, они плыли рядом, и все равно ей было страшно. А теперь ей было страшно вдвойне. Постояв несколько минут, девушка стала торопливо стягивать с себя одежду — она вдруг поняла, что если не поплывет сейчас, то перетрусит и не сделает этого уже никогда.

О том, как она будет переправляться, Настя уже думала раньше, а потому делала все быстро и уверенно. Достав из сумки двухметровый кусок бинта, сложила одежду и обувь в пакет и крепко перетянула бинтом его горловину. Обвязав второй конец бинта вокруг груди, осторожно вошла в воду…

Плыть так, как она хотела, — держась руками за пакет, — у неё не получилось. Она двигалась слишком медленно, ее неудержимо сносило течением. В конце концов Настя выпустила пакет из рук и стала грести к противоположному берегу, привязанный бинтом полиэтиленовый «поплавок» послушно следовал за ней, касаясь спины.

Примерно на середине реки ее охватил страх — Настя вдруг поняла, что может и не доплыть. Холодная вода стягивала ноги, девушку швыряло из стороны в сторону могучими, поднимавшимися откуда-то из глубин реки потоками. Настя оглянулась, думая о том, не вернуться ли ей, но плыть назад теперь было еще страшнее. Пересилив страх, она поплыла дальше.

Ближе к берегу ей все же пришлось снова ухватиться за пакет — силы были на исходе. Но самодельный «спасательный круг» неожиданно легко погрузился в воду, Настю закружило течением, развернуло. Она почувствовала, что теряет контроль. Попробовала коснуться ногами дна, но не достала и лишь нахлебалась воды. Торопливо, из последних сил, рванулась к берегу…

Ноги ощутили дно лишь тогда, когда ей уже хотелось кричать и звать на помощь. Тяжело дыша и всхлипывая, Настя выбралась на берег, отяжелевший от воды пакет тащился сзади.

Сидя на земле, она развязала пакет, вылила из него воду, достала мокрую одежду. С задумчивостью осмотрела большую дыру в Мешке — он разошелся по шву, наполнился водой и едва не утянул Настю на дно. Ей повезло, что до берега было уже совсем близко…

Она не стала сушить одежду — выжав ее, оделась и пошла вверх по течению, к тому месту, где они с Андреем вышли из леса. Идти пришлось довольно долго, Настя уже начала было думать, что пропустила его, когда увидела знакомое поваленное дерево. Это здесь…

На ночлег она остановилась лишь тогда, когда начало темнеть. Выбрав место повыше, сгребла в кучу, к стволу большого дерева, сухие листья, прислонила к нему несколько обломанных веток. Эти ветви мало напоминали шалаш, но давали хоть какую-то иллюзию безопасности и защищенности. Думая о том, что не сможет сразу заснуть, Настя легла на импровизированную постель. И через несколько минут уже спала…

А утром она отправилась дальше, срывая на ходу вкусные сладкие плоды. И хотя они плохо утоляли голод, это все-таки было лучше, чем ничего.

Хижина демона появилась перед ней достаточно неожиданно — зеленая стена леса вдруг расступилась, мелькнул впереди ручей с перекинутым через него мостиком, и тут же девушка увидела знакомый домик. Остановившись и присев у дерева, она напряженно всматривалась, пытаясь понять, есть ли кто в бунгало. И вскоре услышала смех…