Но Анар, казалось, не расслышал её последних слов.

- Я не удивлюсь, если эта тень на балконе была кем-то из моей родни. Когда она попыталась залезть мне в голову - сила не возмутилась. А это может значить лишь одно: там стоял алай.

- Я знаю, что это был за алай, - очень тихо сказала Аниаллу. - Это был Кеан.

- Что? - вытаращился не ожидавший такого поворота Анар.

- Это. Был. Кеан, - повторила Алу, и от этих слов ей стало как-то неприятно легко на душе. - Анар, лоэдаарский кинжал нельзя украсть. Но Кеану и не пришлось делать это: ты сам вчера предложил ему забрать его. Вот он и воспользовался твоим предложением, только с небольшой отсрочкой.

- И зачем же ему понадобилась эта отсрочка? Почему он не взял кинжал сразу?

- Не знаю. Видно, это не вязалось с какими-то его планами. Возможно, ему было мало просто завладеть кинжалом, хотелось ещё и тебя выставить не в лучшем свете. - Пальцы Аниаллу задумчиво комкали бархатную кромку уха. - И... и меня посадить под замок где-нибудь в здешнем храме Веиндора - под видом заботы о моей безопасности.

Он умный и хитрый алай, и мы вряд ли сможем так легко проникнуть в его замыслы...

- Но я - какой же я идиот! Как у меня язык повернулся предложить ему твой кинжал?!

- А ты уверен, что он у тебя сам по себе повернулся? - вкрадчиво спросила Алу.

Они помолчали.

- Если всё это так, значит Верховный жрец Бриаэллара связан с Таном, - сказал наконец Анар.

- Не обязательно. Он мог использовать магию Тьмы и сам по себе, для отвода глаз. Но как бы там ни было, добиться желаемого он не смог. Меня больше волнует другое: кто помешал ему? Ты говорил про серебряный туман - так, может быть, это был кто-то из серебряных драконов? Не во плоти, разумеется, - предположила Аниаллу. Это объяснило бы все её ощущения: если кинжал теперь у Веиндора, ей и вправду нечего волноваться. Она лизнула ладонь и пригладила взъерошенную шерсть на ухе.

- Я тоже так подумал сначала. Но потом... что-то в этом тумане, I том, кто за ним скрывался, было... недраконье.

- Ты уверен? - Аниаллу очень не хотелось отказываться от версии с вмешательством Веиндора.

- Настолько, насколько существо в моём положении вообще может быть в чём-то уверено. Но даже если я не прав, а ты права - вдруг кинжал у Кеана отобрала та... особа, что убила твою сестру? - окончательно испортил всё Анар. - Что, если она пожелала убить тебя своими руками и потому перехватила кинжал у своего же тёмного союзника? Украла у него... эту честь?

- Уф-ф, - выдохнула Алу. Вспоминая о гибели Эталианны, она всегда чувствовала себя раздавленной. С Тали произошло то, что не должно происходить - ни с кем, никогда...- Не думаю, что ей по сипим украсть этот кинжал, - покачала она головой. - Давай мы не будем гадать, я просто возьму и напишу жрецу Инмелиону - он знает про этот кинжал больше чем кто-либо и, если потребуется, сможет испросить совета у Милосердного.

Она нырнула в комнату и тут же, не желая волновать Анара, вернулась с листом тонкой бумаги. Алу ненадолго замерла, закрыв глаза и положив на него ладонь, а когда убрала руку, письмо уже было написано, осталось только перечитать его - убедиться, что на листе не запечатлелось ни одной лишней мысли. Затем Аниаллу прошла в ту часть балкона, где парапет расширялся, превращаясь в миниатюрный столик. На нём стояли серебряные миска и кувшин. Она подняла крышку и налила в миску молока.

Стоило сианай наполнить её до краёв, как от миски во все стороны разошлись волны магии. Где-то в Бриаэлларе у одной из кошек-гонцов недвусмысленно заурчало в животе, а чары, наложенные на всех этих зверьков, точно подсказали, где можно удовлетворить свой голод. Через пару минут амри уже предстала перед глазами первой дочери патриарха Селорна.

Лакнув пару раз на пробу и явно удовлетворившись авансом, амри выжидающе посмотрела на Аниаллу и Анара, гадая, кто именно её вызвал.

- Я хочу, чтобы ты отнесла это в Серебряный храм жрецу Инмелиону. Лично ему. И никому больше, - отчеканила сианай и на минуту придавила амри к парапету долгим суровым взглядом.

Кошка кивнула, поспешно долакала молоко, опасливо зыркая на Алу зелёным глазом, и, не прощаясь, слетела с балкона. Алу вздохнула, ей не хотелось обижать забавного зверя, но амри есть амри, и если тебе надо добиться от них хоть какой-то серьёзности, иного выхода нет. Зато теперь никто, включая Кеана, не сможет перехватить её послание - Тейнлаан (а именно он создал гонцов) был волшебником посильнее Верховного жреца, да и тайну переписки уважал куда больше.

- Ну вот, теперь будем ждать.

- Ужасно стоять тут столбом и ждать непонятно чего! - тряхнул головой Анар.

- Ужасно, - согласилась Алу. - Но нам надо постараться успокоиться. Я не чувствую опасности. И ты тоже, в глубине души, не чувствуешь её, - ровным голосом проговорила сианай.

- Я не чувствую, - нехотя признал Анар. - Но мне... стыдно за это. Быть может, разум подбрасывает нам эту уверенность: чтобы чувство бессилия не раздавило меня... чтобы ты не лишилась рассудка от безысходности?

Да, теперь Анар понимал, о чём предупреждала его царственная тётушка Алара, когда говорила, что он, оказавшись за пределами Руала, перестанет быть одной из могущественнейших персон и одним из сильнейших магов. До этого момента он не придавал её предостережению никакого значения - ну и что, что не сильнейший и не могущественнейший? - но сейчас он столкнулся с ситуацией, когда ему ох как не хватало этих превосходных степеней...

- Анар, мы как-никак алаи, - склонила голову набок Алу. - Наш разум не позволяет себе подобных выкрутасов, да и мы, слава Аласаис, ещё в силах отличить голос рассудка... или страха от голоса нашей интуиции. И я привыкла слушаться её... даже когда она говорит такие необычные вещи.

Глядя, как она стоит на открытом балконе, на виду у... всех желающих, расправив плечи и лукаво глядя на него, Анар мог только позавидовать её спокойному доверию своему духу кошки... которое большинство существ посчитали бы едва ли не сумасшествием.

Внезапно алай ощутили волну магии, прошедшей сквозь весь дом. Аниаллу насторожилась, но Анар успокоил её:

- Закрывают купол над городом. Отец говорил - будет красиво. Они повернулись к парапету. Город под ними мерцал разноцветьем волшебных огней, в темноте угадывались силуэты множества существ, которые, как и они, вышли полюбоваться редким зрелищем.

- Странно... - пробормотал Анар, скользя взглядом по крышам.

- Что?

- Эйтли с компанией собирались протестовать против купола. Были заявлены иллюзии с критикой в адрес Кеана. С трудом верится, что мне удалось её отговорить, - добавил он и вздохнул; Аниаллу уважительно посмотрела на мужа. - Знаешь, в последнее время всё чаще ловлю себя на забавной мысли, что в Руале я мог несравнимо больше потакать своим желаниям, чем здесь. А поначалу мне казалось - всё будет наоборот.

- Ну, в последнее время нам всем пришлось несколько поджать хвосты, - тускло улыбнулась Алу.

В небе дребезжаще громыхнуло. Звук этот надолго повис над крышами, казалось, что весь город завибрировал ему в унисон.

- Анар, а Криан или кто-нибудь ещё из ваших, случаем, не рассказывали, что именно это будет за купол?

- Нет. Когда я уходил, они ещё спорили на этот счёт. Подожди, мы сейчас сами всё увидим, - сказал Анар, выжидающе глядя на небо.

Воздух наполнился негромким гулом. В одно мгновение погасли звёзды, и сразу за этим Аласаис закрыла свои серебристые Очи. Вслед за лунами потухло или потускнело большинство огней города. Бриаэллар погрузился во мрак и дрожащую тишину. Лишь изредка слышались чьи-то обеспокоенные выкрики.

- Всё так и должно идти? - шепнула Аниаллу.

- Да. Сейчас станет светлее.

Через минуту по небу стремительно разлилось нежное молочное сияние, будто город накрыли гигантской пиалой из матового стекла, а там, снаружи, зажгли такие же огромные свечи. Наблюдатели на крышах зааплодировали. Кто-то громко полюбопытствовал: вернут ли луны? Никто не ответил, но в этот момент над городом отразилось сразу девять их ярких подобий - это ударили в небо, словно и вправду затвердевшее, мощные лучи искристого света.