В один из декабрьских дней 1641 года, когда Анна играла со своим старшим сыном в его комнатах в Сен-Жермене, появился паж и провозгласил, что не кто иной, как сам маркиз де Сен-Мар, хочет ее видеть. Многие придворные совершали короткое путешествие в Сен-Жермен из Парижа, чтобы засвидетельствовать королеве свое уважение, но визит фаворита был неординарным случаем.

Анна, сидевшая на полу, встала и позвала мадам де Лонсак.

– Здесь месье Ле Гранд! – так с легкой руки короля все, за исключением кардинала, называли Сен-Мара.

Мадам де Лонсак поспешила на зов, чтобы увести дофина, но тот попятился и уцепился за бархатные юбки матери.

– Я уведу дофина, Мадам. Пойдемте, мой ангел, моя радость, вместе со мной!

– Постойте, – быстро сказала Анна. – Может быть, он приехал, чтобы увидеть дофина. Я приму его здесь, в детской. Идите, де Лонсак, приветствуйте и приведите ко мне маркиза. Луи, подойдите сюда, чтобы я могла застегнуть пуговицу на вашем жилете. Важный господин хочет с вами встретиться. Вы должны вести себя хорошо и протянуть ему руку для поцелуя.

Маленький мальчик взглянул на нее большими черными глазами, в которых сверкали слезы, так как он боялся, что его уведут от матери. Дофин был исключительно красивым ребенком и уже сознавал, что отличается от других людей, даже от своего младшего брата, и понимал, что от него ждут соблюдения определенных правил поведения. Он обожал мать и бурно выражал ей свои чувства. С мадам де Лонсак мальчик был более сдержан, так как чувствовал, что она ниже его по положению, хотя ему и приходилось ее слушаться. Он подошел к матери и обнял ее за шею. Она усадила его на колени и поцеловала.

– Мама, я хочу остаться. Я хочу остаться с тобой.

– Так и будет, – сказала Анна. Она ни в чем не могла отказать сыну. – Но когда господин войдет, вы должны вести себя смирно. Иначе я позову де Лонсак, и она уведет вас с собой.

– Обещаю, мама, – ответил малыш, уткнувшись лицом в ее плечо. Ему нравились нежная щека матери и ее запах. Он уже понимал, что его мать очень красива, и любил играть с длинными шелковыми прядями волос, струившимися по плечам Анны.

В таком виде и увидел их Сен-Мар, когда вошел в комнату. Он помедлил, прижав одну руку к груди, а затем отвесил королеве и ее сыну глубокий поклон. Король так часто жаловался на жену за ее измены в прошлом, что Сен-Мару вся эта тема ужасно надоела. Королева показалась ему прекрасной, хотя и несколько постаревшей. Ей было ровно сорок, и она всегда хорошо с ним обращалась. Сен-Мар не верил рассказам короля о ее надменности и холодности. Наоборот, увидев Анну, он решил, что она очаровательна – просто ослепляет глаза – и занята именно тем, чем должна заниматься женщина: детьми и домашними заботами. Вот почему он пришел к ней, несмотря на советы брата короля Гастона, своего любимого друга де Туа и могущественного герцога Бульонского, который в прошлом проявил себя таким неукротимым бунтовщиком. Сен-Мар полагался на собственные суждения и еще больше – на свое обаяние. Он не сомневался, что легко покорит Анну. Шагнув вперед, маркиз поцеловал ее руку, мысленно одобрив нежную белую кожу и тонкие пальцы, украшенные необыкновенным желтым алмазом. Низко поклонившись, он взял маленькую ручку трехлетнего дофина Франции.

– Мадам! Монсеньер! Ваш покорный слуга.

– Это неожиданное удовольствие, месье, – сказала Анна. – Вы должны простить мне столь неофициальный прием, но, как видите, большую часть времени я провожу с сыновьями. Можете сесть, месье де Сен-Мар, я сяду тоже. Луи, возьмите вашу маленькую карету и поиграйте там, у окна. А теперь, месье, надеюсь, вы развлечете меня рассказами о том, как идут дела в мире. Я живу столь уединенно.

– Увы, Мадам, без вас Лувр – пустыня! Мы до сих пор вздыхаем, сожалея о вашем отсутствии.

– Но не король, полагаю, – холодно сказала Анна. К ее удивлению Сен-Мар рассмеялся. От улыбки его красивое, несколько капризное лицо стало вдруг мальчишески открытым.

– Нет, Мадам, не Его Величество и, конечно, не кардинал. Если бы кардинал не был так близок к королю, думаю, что Его Величество навестил бы вас и увидел, как скучно вам здесь живется. Я просто в этом уверен.

– Полагаете, это кардинал несет ответственность за мою жизнь в безвестности? – тихо спросила Анна. Почувствовав, что тут кроется нечто большее, чем обычный светский визит, она улыбнулась Сен-Мару, но ее бледное лицо ничего не выдало.

– Я в этом уверен, – сказал маркиз. – Он управляет каждым движением короля. Он – тиран, и сам король это признает. Ах, когда я смотрю на вашего прелестного сына, нашего дофина, сердце мое истекает кровью при мысли о том, что он должен терпеть лишения под гнетом этого мерзкого человека, а сами вы лишены всех прав и власти. – Он откинулся в кресле, чтобы понаблюдать за произведенным эффектом.

– Я вас не понимаю, – сказала Анна. – Ни слова не понимаю из того, что вы говорите, месье. У меня нет власти, да она мне и не нужна. Как я могу быть лишена того, что никогда не имела? Как может мой сын пострадать, пока жив король?

– Но если он умрет, Мадам, что тогда? Кто станет регентом Франции, кто защитит маленького дофина?

Анна резко встала.

– Мы не должны обсуждать смерть короля, месье. Эго государственная измена. Я запрещаю вам это.

Такого ответа Сен-Мар не ожидал. Гастон Орлеанский утверждал, что она – смертельный враг кардинала, и ей есть за что мстить: в течение двадцати пяти лет королева терпела унижения и преследования; но сейчас она вела себя не так, как ожидал маркиз. И он потерял голову в своей попытке опутать ее.

– Мадам, выслушайте меня, вы должны меня выслушать! Я нахожусь в постоянном контакте с герцогом Орлеанским.

– Который сидит в Блуа под угрозой немилости короля, – прервала его Анна. – Месье, уверяю вас, вы ведете себя очень необдуманно: Гастону нельзя доверять.

– Но я верю ему, Мадам, – настаивал Сен-Мар. – И не только я, но и герцог Бульонский, и месье де Туа, и мой друг Фонтрейль – это лишь несколько имен! Если что-нибудь случится с королем, знаете, что задумал кардинал? Он хочет сам стать регентом Франции! Лишить прав и Гастона, и вас на управление страной от имени дофина. Он заключит вас в тюрьму и возобновит союз с протестантами против Испании, вашей родины, Мадам! Вот каковы его планы!

Анна спокойно смотрела на Сен-Мара. Ее сын послушно играл в углу, но сейчас он отставил игрушки в сторону и наблюдал за сценой, разыгравшейся между его матерью и незнакомым молодым человеком в роскошных одеждах, который говорил так возбужденно.

– Могу я спросить, каков ваш план? – спросила королева. – Очевидно, что он у вас есть, месье, и ради вашего же блага, думаю, вам следует мне довериться.

– Ах, Мадам! – воскликнул Сен-Мар. – Я знал, что вы захотите меня выслушать. Взгляните на сына и хорошенько прислушайтесь к тому, что я вам скажу. На карте его будущее. Король снова неважно себя чувствует, и кардинал помыкает им и терроризирует Двор да и вас, Мадам, тоже. Мне же известно, как он преследовал вас в прошлом, как вы страдали из-за него. И вот наступил ваш час отплатить за себя и одновременно защитить дофина. Во Франции должно быть совместное регентство – вы вместе с герцогом Орлеанским!

– Как вы думаете этого достигнуть?

– Мы убьем кардинала! – крикнул Сен-Мар. – Уничтожим этого тирана и чудовище и освободим всех нас!

– Вы всерьез утверждаете, что герцоги Орлеанский и Бульонский в этом участвуют? – спросила Анна.

– И это еще не все, – Сен-Мар понизил голос. – Король с нами, Мадам! Сам король жаждет освободиться от этого субъекта. Что вы на это скажете?

Анна посмотрела на него и медленно покачала головой.

– Мой бедный друг, – сказала она. – Король просто не может обойтись без кардинала. Он любит притворяться, и это все, чего вы от него добьетесь. Притворство. Мечты. А в последний момент он выдаст вас Ришелье. Ради вас самих, умоляю, забудьте ваши планы и не заговаривайте о них снова. Что касается меня, я больше не желаю слушать ни единого слова.