Литмир - Электронная Библиотека

Деймон почувствовал, как мощный поток горячего семени начал извергаться в девичье лоно, и закричал от сладострастия. Ногти мисс Сары впились ему в спину, лицо ее в экстазе исказилось, тело выгнулось ему навстречу – и она тоже закричала. Мышцы ее лона сжали его естество и запульсировали, выжимая из него последние соки и силы.

Все кончилось. Обняв мисс Сару, Деймон ткнулся разгоряченным лбом в прохладу травы, хватая ртом воздух, пытаясь осознать то, что сейчас с ним произошло.

– Ой, Сара…

– Здорово, правда? Для первого раза ты действовал просто замечательно!

Он расплылся в счастливой глупой улыбке:

– А ты… ты была великолепна. Просто великолепна.

Сара захихикала. Деймон провел рукой по ее щеке и повернул голову, чтобы поцеловать ее. Его ствол вновь зашевелился, обретая твердость. Интересно, он способен когда-либо смириться и остановиться? Деймон положил руку на пышноволосое гнездышко, предвкушая повторение магического действа и про себя благодаря лордов Уикома и Эвешема за то, что они побудили его совершить все это, чтобы он мог войти в их Кружок. Теперь он не только стал настоящим мужчиной, но и приобрел друзей. К тому же хороших друзей.

Башмак опустился на его спину – как раз между лопаток.

– Никак это юный Морнингхолл? Наслаждаетесь новым учебным предметом, милорд?

Деймон застыл от ужаса и мгновенно вернулся к действительности. За тот промежуток времени, который требуется для одного удара сердца, он вдруг ощутил движение ветерка, овевающего его голый зад, и почувствовал, как напряглась лежащая под ним девушка. Его окатил прилив леденящего страха, и засосало под ложечкой, что случается всякий раз, когда тебя застают за каким-то предосудительным, гадким занятием.

Взрыв смеха донесся из затемненных комнат наверху и раскатился эхом в обширном темном дворе.

Уиком, Эвешем – весь Кружок. Они хохотали над ним.

Абсолютно все.

Деймон вскочил на ноги. Его предали! Вначале он почувствовал жгучую обиду, которая затем сменилась гневом и, наконец, смятением. И эти чувства он обязан скрыть за маской холодного равнодушия, ибо он маркиз Морнингхолл. Сейчас неуместны ни оправдания, ни ссылки на то, что тебе лишь пятнадцать лет, ибо ты приобщился к акту зрелости и должен отвечать за последствия.

Деймон медленно поднял голову и увидел искаженное бешенством лицо декана.

– Поднимайся!..

Голос декана был резким, каменно-холодным и зловещим.

Мисс Сара, узнав голос дяди, вскрикнула, столкнула с себя Деймона и вскочила на ноги.

– Скотина! Дикарь и чудовище! У тебя нет никакого уважения к женской добродетели! Напасть на невинную девушку, вытащить из спальни и совратить ее! У тебя есть понятие о чести? У тебя нет ни капли стыда!

Она одернула юбки и принялась рыдать как безумная. Деймон в шоке смотрел на девушку, лишившись дара речи. Что за чушь она несет? Напал на нее и соблазнил? От удивления его брови поползли вверх, но прежде чем он успел что-то сказать в свою защиту, мисс Сара со всего маху залепила ему пощечину и бросилась в объятия дяди. Из ее глаз брызнул такой фонтан слез, который мог бы поднять уровень Атлантического океана по крайней мере на фут.

А кошмарный хохот все продолжал разноситься по двору.

Лишь привитое воспитанием чувство собственного достоинства удержало Деймона от того, чтобы пуститься в паническое бегство. С презрительным видом он натянул брюки и застегнул их, хотя пальцы плохо его слушались, а сердце колотилось как молот. И делал это он под гомерический хохот, доносившийся из окна сверху, и визгливый голос мисс Сары:

– Он набросился на меня, дядя! Он принудил меня к этому кошмарному, постыдному акту, клянусь тебе! Пойми, я всего лишь жертва! Он овладел мною силой! Он изнасиловал меня! Он… о-о-о…

Прижав племянницу к груди, декан устремил на Деймона свирепый взгляд:

– Это так, Морнингхолл?

Все было не так. Совсем не так. И внезапно им овладела ярость – буйная, безудержная ярость, ибо Деймона предал не только Кружок, его предала и мисс Сара. И у него не было ни малейшего желания в этих обстоятельствах оставаться галантным. Он поднял голову, посмотрел декану прямо в глаза и проговорил, стараясь произносить слова твердо, чтобы голос не выдал тех чувств, которые в нем бушевали:

– Я не набрасывался на вашу племянницу, сэр. – И затем, не в силах совладать с обидой и гневом, добавил презрительно: – По правде говоря, именно «добродетельная» мисс Сара пожелала, чтобы это произошло здесь, на плацу. Лично я предпочел бы нормальную кровать, но она была решительно против.

Удар по лицу оказался таким сильным, что хрустнул аристократический нос. Из глаз посыпались искры, показалось, что земля вздыбилась и опрокинулась на него. И лишь лежа на земле он понял, что в нокаут его послал декан. Ощупывая разбитые нос и губу, он открыл глаза и увидел сквозь серую пелену его искаженное яростью лицо.

Не дав Деймону оправиться от удара, он схватил юношу за ворот рубашки и рывком поставил его на ноги.

– Я сразу понял, едва ты здесь появился, что ничего, кроме неприятностей, от тебя не дождешься! – прорычал он, бешено сверкая глазами и сжимая ворот рубашки Деймона с такой силой, что тот не мог дышать. – Едва увидел тебя! Порочный мальчишка! Коварный и хитрый! Испорченный до мозга костей!

Декан оттолкнул Деймона от себя, и юноша, потеряв равновесие, плюхнулся на спину. Из окон наверху донесся новый взрыв хохота. От обиды и испытанного унижения у него на глаза навернулись слезы. Куда-то вдруг исчезла его аристократическая невозмутимость. Глаза зло сверкнули.

– Избыток ума всегда был твоим проклятием, а не благом! Прискорбно, что ты не воспользовался своими мозгами, чтобы работать над собой и изучать науки! Ты пошел на поводу похоти! Ты внял наущениям дьявола и отвернулся от Бога! Что такое, Сара? Да, конечно, дорогая, я понимаю. Успокойся, дорогая! Все будет в порядке, эта скотина больше не подойдет к тебе. – Декан притянул голову племянницы к своей груди и, устремив гневный взор на Деймона, заявил, грозя пальцем: – Не думаю, что твои деньги помогут тебе откупиться, Морнингхолл! Ты титулованный и богатый, но ты гадкий и порочный! Неудивительно, что преподаватели тебя терпеть не могут! Неудивительно, что ты забросил занятия и предался плотским утехам! Неудивительно, что даже твоя родная мать считает тебя грязным и порочным, настоящим исчадием ада! Немедленно иди собирай свои вещи и убирайся вон с моих глаз!

Деймон обрел наконец дар речи, хотя это был всего лишь шепот:

– Как – собирай вещи? Я вас не понимаю, сэр…

– А ты пойми: с этого мгновения ты должен освободить Оксфорд от своего присутствия! Я не желаю больше видеть твою физиономию! Твои занятия здесь окончены. Ты слышишь меня? Окончены! Я отправляю тебя назад к матери!

Деймон побледнел. Мир стал наезжать на него, сжимаясь до ширины тоннеля, грозя его раздавить. Аристократическая холодность окончательно дала трещину и раскололась – он почувствовал себя незащищенным, уязвимым, открытым всем ударам судьбы.

Он повернулся и бросился бежать. Тьма ночи поглотила Деймона, но еще долго его преследовал хохот членов Кружка, разносившийся над обширным квадратным двором колледжа.

Последняя ночь лорда Морнингхолла в Оксфорде походила на кошмар. Он не мог отделаться от гнетущих мыслей, а когда под утро его одолела дрема, ему приснилась мать, которая безжалостно бьет его, швыряет вслед ему винную бутылку и попадает в лопатку, при этом что-то бессвязно бормочет о его дьявольских глазах, дьявольском облике, дьявольских поступках…

Сейчас, при утреннем свете, Деймон выглядел осунувшимся и подавленным. Он механически побросал свои вещи в чемодан и поставил его на стул. За окном заря позолотила величественные шпили, поднимавшиеся над городом, окрасила старинные каменные здания в палевые, розовые и золотистые тона. Под его окном виднелся ухоженный зеленый газон, покрытый туманной дымкой. Где-то ворковали голуби. Солнечные лучи осветили могучие коринфские колонны библиотеки напротив.

2
{"b":"11613","o":1}