— Я не звонил никакой женщине, — отозвался он.

— Мой дорогой сэр! Подумайте о том, что произошло прошлой ночью!

— Я думаю, уверяю вас!

— Нет-нет! Миссис Реншо, доктор Бирс и я стояли снаружи — у двери верхней часовни. Мы понятия не имели ни о драке, ни о пожаре. Внезапно из часовни выбежал человек с закопченной физиономией, в чем-то вроде вечернего костюма и помчался к передним воротам. Через несколько минут появились вы. Представляете, как вы тогда выглядели?

— Как ни странно, у меня не было времени об этом подумать.

— Вы передали мне пачку бумаг, — продолжал доктор Фелл, — извинились за то, что задержались больше чем на три минуты, и свалились в обморок.

— Я никогда в жизни не падал в обморок, — холодно произнес Батлер.

Доктор Фелл скорчил свирепую гримасу.

— Ну, скажем, вы почувствовали недомогание. Миссис Реншо — не скрипите зубами! — бросила взгляд на вас, на ваши бумаги и пошла прочь. Она была шокирована и расстроена. Афинские архонты! Неужели вы не можете рассматривать женщину просто как женщину…

— Это моя неизменная привычка.

— …а не как свой женский дубликат? Не понимаю, как она добралась домой. Во всяком случае, с нами она не поехала… — Подумав, доктор Фелл резко добавил: — И наконец, как я понял со слов Хэдли, вы отказались предъявить какое-либо обвинение Джорджу Грейсу, которого называете Золотозубым.

Настроение Батлера изменилось. Все мысли о Люсии вылетели у него из головы.

— Золотозубый! — радостно повторил он и повернулся к доктору Феллу с выражением, способным вызвать приступ тошноты даже у самого хладнокровного человека. — Я не знал, что этого типа зовут Джордж Грейс, пока не позвонил Хэдли сегодня утром. А на окнах, по обеим сторонам входной двери, миссис Пастернак нашла утром две одинаковые записки. Взгляните!

Батлер достал из кармана халата клочок бумаги, на котором было написано печатными буквами, слегка стершимися при отклеивании от оконного стекла:

МЫ С ВАМИ ЕЩЕ НЕ ЗАКОНЧИЛИ. ДЖ.Г.

В камине трещали последние тлеющие угольки. За окнами клубился туман, и в комнате стало холоднее.

— Это раскрытие карт. — Батлер постучал по подлокотнику кресла. — Третий и последний раунд.

— Да, — согласился доктор Фелл, уставясь в пол.

Батлер повысил голос:

— Помните, что предлагал Хэдли вчера вечером? Что, если я зайду в Скотленд-Ярд, они легко обеспечат мне лицензию на огнестрельное оружие.

— Да, помню.

— Я послал туда Джонсона, поручив ему купить оружие и патроны. Понимаете, я изменил мнение после разговора с Хэдли в «Кларидже» в среду. Этих червяков мало просто перехитрить. Они даже не поймут, что их перехитрили, так как понимают только один язык.

Поморщившись от боли, Батлер поднял лежащий с другой стороны кресла револьвер «уэбли» 38-го калибра в кожаной офицерской кобуре.

— Пускай этот сукин сын придет этой ночью, — процедил он сквозь зубы. — Игра окончена. Либо я покончу с ним, либо он со мной.

— А вы понимаете, — странным тоном отозвался доктор Фелл, — что если он посетит вас ночью, то будет не один?

— Прекрасно! Пусть приводит своих головорезов. Я не возражаю.

Доктор Фелл покачал головой. Ощущение тревоги, исходившее от него, стало ощутимым, как тепло камина.

— Я имел в виду не только громил Золотозубого, — заметил он. — Неужели вы не понимаете, что если ночью вас попытаются убить, то это будут две компании врагов и две взаимосвязанные линии атаки?

— Почему две?

— Вы забываете о лидере сатанистской секты! — Доктор Фелл распалялся все сильнее. — Золотозубого, Эма и их безымянных подручных мы можем классифицировать как гангстеров. Сомневаюсь, что кто-то из них, за исключением Золотозубого, вообще знает о секте.

— Но Золотозубый, безусловно, знает!

— Разумеется. Он знал достаточно, чтобы выбрать нужные бумаги из кучи, спрятанной в потолке исповедальни, и не тронуть остальные.

В водовороте событий Батлер забыл о документах, из-за которых его едва не убили.

— Что было в этих бумагах? — осведомился он.

— Достаточно, чтобы разогнать секту и предъявить обвинение ее нынешнему главе.

— Значит, вы думаете…

Доктор Фелл надул щеки, отчего его разбойничьи усы встопорщились, и заерзал в кожаном кресле.

— Лидер секты и, возможно, его приближенные наверняка пришли в ярость, — сказал он. — Кто, по всей вероятности, заполучил и прочитал эти бумаги? Вы! Золотозубый, выбегая из часовни, даже не заметил нас. Если он передал начальству информацию, то только о вас. Так что мишенью являетесь вы.

Сделав паузу, доктор Фелл достал из мешковатого бокового кармана портсигар, вынул из него сигару и проткнул ее спичкой.

— Респектабельность! — с отвращением прогремел он. — Все гангстеры вселенной, мой дорогой Батлер, выглядят не более опасными, чем это, — Фелл щелкнул пальцами, — если сравнивать их с внешне респектабельными и богобоязненными личностями, которым угрожает разоблачение! Так что ищите респектабельность — и найдете ответ на всю проблему!

Батлер улыбнулся, взвешивая в руке «уэбли» 38-го калибра.

— И все же, — заметил он, — козлиная маска сатанистского культа, похоже, годится только для организации отравлений в других городах.

Доктор Фелл, зажигая сигару, испуганно покосился на него.

— Разве Хэдли ничего вам не сообщил? — осведомился он, выпустив облако дыма. — И вы не читали сегодняшние газеты?

— Нет.

— Ваш друг Люк Парсонс из агентства «Смит-Смит. Конфиденциальность гарантирована» вчера был задушен между пятью и шестью вечера. Это произошло в его же офисе. Его оглушили, а потом задушили длинным отрезком какого-то эластичного материала, выкрашенного в красный цвет кустарным способом.

Патрик Батлер положил револьвер и вскочил. Уже многие часы в голове у него время от времени вертелись слова «веревка, тесемка или шнурок». Он стоял неподвижно, спрятав руки в карманы голубого халата и чувствуя себя как в кошмарном сне.

— Неужели снова подвязка?

— Что-то вроде того. Сатанисты всегда использовали ее при казни за… определенное прегрешение.

— Какое?

— Предательство, — ответил доктор Фелл.

Наступило молчание. Батлер, чувствуя себя виновным в том, что уплатил за предательство, вызвал в воображении потное, испуганное лицо с поникшими крашеными усами и тут же постарался отделаться от неприятного видения.

— Современные тайные общества, — продолжал доктор Фелл, — всего лишь новички, если говорить о скорой расправе. В Шотландии в 1618 году человек по имени Джон Стюарт должен был предстать перед судом за колдовство. Он был скован кандалами в своей камере, когда его посетили два священника. Они едва успели уйти, как в камеру явились стражники, чтобы сопровождать Стюарта в зал суда, и обнаружили его задушенным — я цитирую — «пеньковой веревкой или шнуром — предположительно его же подвязкой или шнурком от шотландской шапки».

Доктор Фелл снова надул щеки и выпустил кольцо дыма.

— Сошлюсь также на таинственное дело Джона Рида, снова в Шотландии, в Ренфрушире в 1698 году. Его тоже должны были судить за колдовство и нашли задушенным собственным шарфом. Я опять цитирую: «Было решено, что это работа сверхъестественных сил, поскольку дверь комнаты охранялась, а окно заколотили доской, которой не было прошлой ночью, когда заключенного оставили там». Разрази меня гром, если это не одна из первых проблем запертой комнаты! Невежды полагают, что они существуют только в головах у авторов детективной литературы, но даже старый тупица вроде меня мог бы с ходу назвать вам полдюжины подобных случаев. Кстати…

Но Батлер не слушал его.

— Я принес вам, — продолжал доктор Фелл, — целый ящик книг о колдовстве и смежных искусствах. Некоторые из ранних авторов, вроде Скота или Глэнвила, могут показаться нам трудными для чтения. Но более поздние авторитеты — Ноутстайн, Саммерс, Марри, Л'Эстрейндж Юэн, Олливер — читаются куда легче…[40]