— Я наблюдала за вами в суде, — продолжала Джойс. — Иногда я думала, что вы мне верите, а потом… Не знаю. Конечно, вы великолепный адвокат, но вы к тому же актер на романтических ролях. Вы постоянно играете.

Теперь у Батлера звенело в ушах.

— Вам это не кажется немного неблагодарным? — спросил он.

— Кажется, — ответила Джойс со слезами на глазах. — Но когда мы впервые встретились в тюрьме, вы сказали, что верите мне.

— Естественно!

— Потом вы говорили… что если мы хотим сохранить главную правду, то часто вынуждены лгать о мелочах. А позже возник вопрос о двери, хлопающей ночью…

— Я ни разу не слышал о двери, — честно признался Батлер, — пока Алиса Гриффитс не сказала об этом в суде.

— Но, мистер Батлер, никакая дверь ночью не хлопала! Это был один из больших ставней наверху. Я поднялась и закрепила его. А после первого дня процесса вы велели мне подтвердить это на свидетельском месте.

Озадаченный взгляд Джойс тщетно изучал лицо собеседника.

— Алиса и Билл Гриффитс — честные люди, — настаивала она. — Почему они лгали?

— Вы должны радоваться, что они это сделали, мисс Эллис. Это спасло вашу хорошенькую шейку.

— Значит, вы не верите в мою невиновность? И никогда не верили?

— Скажу вам то, что говорил Чарли Денему, — с беспощадной откровенностью отозвался Батлер. — Вы виновны, как сам дьявол. Почему бы не быть благоразумной и не признать это?

Казалось, он ударил ее по лицу. Последовала долгая пауза.

— Понятно, — пробормотала Джойс и облизнула пересохшие губы.

Медленно, поскольку у нее дрожали колени, она соскользнула со скамьи, встала снаружи кабинки, не глядя на Батлера, застегнула клеенчатый плащ, отошла на два шага и внезапно повернулась.

— Я преклонялась перед вами и всегда буду преклоняться. Но когда-нибудь — может быть, очень скоро — вы придете ко мне и скажете, что были не правы. — Ее голос стал пронзительным. — И, ради бога, не говорите, что вы никогда не ошибаетесь!

Джойс побежала к выходу.

Стеклянная дверь хлопнула. Попугай закричал снова. Сквозняк сбросил газету на скамью напротив Батлера. Банкноты упали на заляпанный кофе пол. Какое-то время Батлер не притрагивался к ним.

Черт бы побрал всех женщин, устраивающих сцены! Хотя Батлер и ощущал угрызения совести, он не мог понять Джойс. Отхлебнув мерзкий тепловатый чай, Батлер поставил чашку и собрал многострадальные купюры. Подняв голову, он увидел, что рядом с кабинкой стоит Чарлз Денем.

— Только не начинай! — огрызнулся Батлер.

— Не начинать что?

— Откуда я знаю? Ничего.

— Поздравляю с вердиктом. — Денем сел напротив.

— Незачем поздравлять. Я же говорил тебе, что так и будет.

Несмотря на спокойный голос, темные глаза Денема блестели, будто в зале суда, а ноздри раздувались.

— В суде я начал тебе рассказывать, что появились новые доказательства. Прошлой ночью, когда Джойс еще не освободили, кое-что произошло.

— Вот как? Что именно?

— Ты сказал, что не знаешь Люсию Реншо, которая вчера была на суде. А ты знаешь ее мужа, Дика Реншо?

— Никогда о нем не слышал. А я должен его знать?

— Мистер Реншо прошлой ночью был отравлен большой дозой сурьмы и умер в страшных мучениях около трех часов ночи. Вероятно, его отравил тот, кто убил миссис Тейлор.

Старый попугай закричал, суетясь в своей клетке. Патрик Батлер, который успел достать серебряный портсигар и щелкнуть зажигалкой, застыл, уставясь на Денема. Потом он погасил огонь.

— Тот, кто убил… Слушай, Чарли, Реншо тоже твои клиенты?

— Да, как и покойная миссис Тейлор.

— И Реншо тоже отравили! Полиция кого-то подозревает?

— Да. Саму Люсию Реншо. Должен признаться, — Денем отвел глаза, — что улики против нее достаточно веские. Вероятно, Люсию арестуют.

Батлер стукнул кулаком по столу.

— Господи! — воскликнул он в экстазе. — Ты имеешь в виду, что я могу снова пойти в суд и пнуть полицию в зад? В более или менее сходном деле об отравлении?

— Не торопись, Пэт! Неужели ты не понимаешь, в чем тут суть?

Денем улыбнулся. После оправдания Джойс Эллис он совсем не походил на того изможденного и затравленного молодого человека, каким был последние недели, вновь став приятным, спокойным и ненавязчивым. И все же, несмотря на улыбку, в нем ощущалась напряженность — пусть не такая, как прежде.

— Джойс, безусловно, не отравляла Дика Реншо, — мрачно указал он. — И красотка Люсия, по-моему, тоже. Мы угодили в куда худшую неразбериху, чем думали. Посмотри сюда!

Денем подобрал скомканную газету, разгладил ее на столе и ткнул пальцем в маленький заголовок:

ВОЛНА ОТРАВЛЕНИЙ

ИНТЕРВЬЮ С СУПЕРИНТЕНДЕНТОМ ХЭДЛИ

— Не трать время на чтение, — посоветовал Денем. — У меня имеется секретная информация, которая не напечатана здесь. Я получил ее от доктора Фелла.

— От доктора Фелла?

— Полагаю, ты слышал о докторе Гидеоне Фелле? Он присутствовал на процессе. Если бы ты хотя бы раз повернулся и посмотрел назад, то увидел бы его.

Батлер отложил портсигар и зажигалку.

— Не потрудишься объяснить, о чем ты говоришь?

— За последние три месяца, — Денем постучал по газете, — произошли девять нераскрытых отравлений со смертельным исходом. Все в разных районах страны.

— Преступления, имитирующие друг друга, мой мальчик! Такое часто случается.

— Я сказал «за последние три месяца». Большинство имело место до смерти миссис Тейлор. — Чарлз Денем склонился вперед, сдвинув брови. — Ни в одном из этих случаев — ни в одном, Пэт! — полиция не смогла отследить приобретение яда кем-либо из подозреваемых. Понимаешь, что это означает?

Батлер присвистнул. Покупка яда, не важно, в каком обличье или под какой фальшивой подписью в аптечной регистрационной книге, — фактор, почти неизбежно изобличающий убийцу.

— Брось это, мальчик мой! — фыркнул Батлер, немного раздраженный тем, что Чарли так быстро стал самим собой. — Насчет происхождения яда в деле миссис Тейлор нет никаких сомнений.

— Сомневаюсь, — промолвил Денем.

— То есть?

— Скажи, Пэт, ты не заметил ничего странного на сегодняшнем процессе?

— Этот человек спрашивает меня, — с сарказмом обратился Батлер к пустому кафе, — не заметил ли я чего-нибудь странного! Еще как заметил, Чарли! Чертов судья Стоунмен…

— Нет-нет, не судья. Я имею в виду свидетелей. Особенно этого врача.

— Доктора Бирса?

— Да. — Чарли нервно провел рукой по лицу. — Он пытался сообщить нам что-то, но ему не позволили правила свидетельских показаний. Помнишь, как он сказал, что в доме была нездоровая атмосфера для столь неискушенной девушки, как Джойс? — Внезапно его тон изменился. — Кстати, где Джойс? Мне казалось, я видел, как она входила сюда с тобой.

— Так и было.

— Я ждал в твоей машине, надеясь…

— Мисс Эллис не хотела видеть тебя, Чарли. Она сама мне так сказала.

— Ну… — Денем с трудом изобразил улыбку. — В конце концов, нет причин, по которым она должна была хотеть меня видеть. — Он сделал паузу. — Конечно, у тебя есть ее адрес?

— Боюсь, что нет. И если ты понял мой намек, Чарли, то будешь держаться подальше от этой женщины. Разве только ты хочешь получить порцию мышьяка в пиве.

— Ты так же умен в своей глупости, как глуп в своем уме! — проворчал Денем после очередной паузы.

— Не скажешь, какое это имеет отношение к зловещему отравлению девяти человек? — сдержанно осведомился Батлер. — И к возможному обвинению Люсии Реншо в убийстве мужа? У нее был какой-нибудь мотив?

Денем колебался.

— Вообще-то они не слишком ладили…

— Это не доказательство, Чарли, а всего лишь один из вариантов брака. Почему полиция ее подозревает?

— Потому что только Люсия, по-видимому, могла это сделать. И все же…

— Что именно ты хочешь от меня?

— Конечно, я могу официально поручить тебе вести защиту. Мы не знаем, когда прыгнет кошка, то есть полиция. Но сейчас только пять часов. Не можешь ли ты съездить в Хампстед и поговорить с ней до обеда?