Однако былая индоевропейская общность далеко не последняя ступень в исторических глубинах этногенеза. Как уже подробно говорилось выше, некогда существовал единый праязык, которым владел единый пранарод, обитавший в северных широтах. В течение тысячелетий, как ветви на стволе дерева, из единого праязыка вычленились другие языковые семьи, давшие все невообразимое пестроцветие современной лингвистической картины мира. Но свидетельство былого языкового единства не исчезло полностью. Оно навечно сохранилось в общих для всех языков вербальных (словесных) субстратах, к которым и относятся архаичные топонимы и гидронимы. Последнее нетрудно проиллюстрировать на примере топонимики Мурманской области и этимологического анализа феноменов различных культур. В данном плане особый интерес представляют лексические субстраты (корневые основы), общие для индоевропейских, финно-угорских (включая саамский) и других языков.

Между прочим, и как бы парадоксально сие ни прозвучало, у саамов (лопарей) долго сохранялись смутные представления о былом соседстве с древним индоарийским протоэтносом. В последней книге «Истории государства Российского» Н. М. Карамзин приводит любопытный факт, заимствованный из русской летописи. Во время пира в Кремлевском дворце самозваный царь Лжедмитрий I принялся хвалиться неизмеримостью России и чудным разнообразием ее народов. В качестве живой иллюстрации он велел привести прямо в зал двенадцать лопарей, прибывших в ту пору в Москву с ежегодной данью. Гости за царским столом начали расспрашивать странных посетителей, облаченных в меховые одежды: кто они да откуда. И лопари с простецкой прямотой поведали, что живут они на самом краю света близ Индии и Ледовитого океана. Подобное утверждение можно было бы списать на беспросветную дикость представителей саамского племени. Но я вижу в приведенном утверждении не ошибку, не оговорку, а глубокий смысл и реминисценции далеких индоарийских времен, когда прапредки современных индийцев и всех индоевропейских этносов действительно обитали вблизи Северного Ледовитого океана и по соседству с прапредками лопарей (современных саами).

Значение открытия, сделанного в центральных районах Кольского полуострова, трудно переоценить, Впервые найдены материальные подтверждения сведений древних письменных источников и сообщений античных авторов. Таким образом, возникает совершенно новое видение истории России в контексте мирового исторического процесса. Безусловно, открытие древнего культурного очага, связанного с Гипербореей, и начатые исследования — как теоретические, так и практические — следует продолжить уже не на самодеятельной, а на профессиональной основе — с подключением специалистов различного профиля — археологов, геологов, геофизиков, этнографов, лингвистов.

Тем более, что не все согласны с предложенной интерпретацией обнаруженных следов архаичной культуры. Известны и их узко-эмпирическая, и, напротив, мистическая трактовка. Более того, была даже попытка организовать контрэкспедицию, дабы подвергнуть сомнению наши результаты. Безусловно, никто не выдает сделанные открытия и их интерпретацию за истину в последней инстанции. На то она и наука — чтобы искать, искать и еще раз искать! И находить! Иногда ошибаться — что ж, бывает. Право на гипотезу — неотъемлемая сторона научного поиска.

К сожалению, оппонирующая группа не продемонстрировала ни должной добросовестности, ни элементарной порядочности. Устроив туристическую пробежку трусцой по горам, она поспешила оповестить мир, что ничего не обнаружила, кроме геологических шурфов, траншей и техногенных пропилов. Естественно, мы тоже видели их собственными глазами. Но никто ведь никогда не утверждал, что это — археологические объекты! Напротив, мы всегда заявляли: ситуация такова, что на две сотни геологических следов приходится один археологический. Искусство исследователя в том и состоит, чтобы в массе разнородного материала выявить древнейшие останки, пережившие и натиск ледников и всесокрушающие воды потопа.

Всё повторяется. Еще академик Ферсман, работавший в Ловозёрах в 20-е годы, обвинял Барченко в смешении археологии и геологии и высмеивал его утверждения о том, что в районе Сейдозера встречаются пирамиды. Прав, однако, оказался Барченко, а не Ферсман: это подтверждают и снимки, сделанные фотографом нашей экспедиции (см. рис. 52). Другое дело, каково происхождение таких пирамид — на искусственные они не похожи. Впрочем, по прошествии тысячелетий от какой бы то ни было «искусственности» может не остаться и следа. Наши оппоненты также заявляют: мы прошли тем же маршрутом и ничего не обнаружили. Каждый видит то, что может, а иной — только то, что хочет. Слава Богу, что в ходе экспедиции «Гиперборея» всё найденное и увиденное фиксировалось на фото- и кинопленку. История всё расставила по своим местам. От фактов никуда не денешься.

Геологические же следы, которыми, как шрамами, просто изуродован Кольский полуостров, естественно, никакого отношения к культурным архаичным памятникам не имеют. Обвинять наших экспертов в том, что они геологию приняли за археологию, — прием из арсенала карточных шулеров. В экспедиции участвовали как профессиональные геологи, так и профессиональные археологи. А то, что устремившиеся вослед «контролеры-доброхоты» ничего, кроме геологических шрамов и мелких пирамид, не нашли, так это, как говорится, их проблемы.

В антигиперборейских выступлениях (а к ним следует отнести телефильм «Северная Атлантида», отснятый в 2000 году компанией ОРТ) нет ни одного факта, который бы ни был фальсифицирован. Делается это с помощью затасканного софистического трюка, рассчитанного на простачков и по-научному именуемого подменой тезиса: с апломбом «опровергается» то, что никто и никогда не утверждал, а подлинные аргументы и факты замалчиваются. «Антигиперборейская партия» вообще демонстрирует полное непонимание самой сути вопроса о погибшей северной цивилизации, связанного не столько с геологическими, сколько с геофизическими и даже космическими факторами, не говоря уже о социокультурных и этногенетических феноменах. Судя по всему недобросовестные критики вообще не представляют, чем на самом деле была Гиперборея, каковы ее географические и хронологические параметры. А астрономические, метеорологические, климатические, картографические, этимологические, топонимические, этнографические и иные научные аргументы кажутся им запредельными. Впрочем, всё гораздо проще: мы поимели дело с людьми, для которых оказалось неведомым обыкновенное понятие совести. Отсюда-то и все их нелепые домыслы!

«Могильщикам Гипербореи» совершенно несведущи и в таких явлениях, как матриархат, который господствовал на планете (включая и Русский Север) на протяжении многих тысячелетий и оставил впечатляющие следы в форме и ландшафтных культовых святилищ, и рукотворных памятниках, и в символике орнамента, обрядов и ритуалов. Или: в одной лихой заметке в мурманской прессе указывалось, к примеру, что в экспедиции приняло участие якобы 1000 (!?) человек — от Прибалтики до Камчатки, — которые вытоптали всю заповедную зону. В действительности же из официальных участников летней экспедиции 98-го года в Ловозёрах побывало около полусотни, к тому же разделенных во времени на три отряда. За туристские группы, которые летом валом валят через заповедную территорию, экспедиция, конечно же, никакой ответственности не несла, хотя к естественному любопытству молодежи относилась благосклонно.

Конечно, в ходе двухлетних поисков всем хотелось большего. Но иного, видимо, не следовало ожидать с самого начала. Что сохранилось от великой столицы Чингисхана — Каракорума в Монголии или столицы Золотой Орды — Сарая на Волге? Абсолютно ничего! А ведь какие-то 600–700 лет тому назад здесь находились центры, где вершились судьбы мира. Та же участь постигла столицы двух других средневековых империй на территории России — Хазарского каганата и Великой Булгарии. Применительно же к северной прародине человечества — Гиперборее — счет идет на тысячелетия. Немудрено, что следы тех времен смогли сохраниться лишь в виде сильно пострадавшей от катаклизмов «каменной летописи», прочесть которую до конца еще предстоит.