Дверцы машины распахнулись, и оттуда вывались двое боевиков с АКСУ. Двое кавказцев прекратили внезапно свой разговор и извлекли из-за брючных ремней пистолеты Стечкина.

Шквальный огонь внезапно настиг никоновцев. Снопы огня, грохот выстрелов, пороховой дым, крики, кровь, стоны раненых. Затворные рамы ходили взад вперед, выдавая на-гора порции смерти. Закаленные бойки неутомимо щелкали по капсюлям гильз. Указательные пальцы боевиков без устали нажимали на курки…

Рыжий погиб сразу. Три пули вошли ему прямо в грудь и живот. Замертво упала и сопровождающая его проститутка. Проколотое насквозь желтое платье вспыхнула на груди ярким огоньком. Макса ранило одной пулей, и он упал на асфальт. Но другая пуля, отрикошетив от асфальта, попала ему в голову. В мертвое тело вонзились еще несколько металлических градинок. Алая лужа проворно обрамила контур его головы.

Свинцовый град не прекращался.

Хакас, раненый, пытался прикрыться девицей и добраться до джипа, где лежало оружие. Но меткий «стальной овод»  укусил его прямо в лоб. Брызнул фонтан крови. Тело Хакаса стукнулось об асфальт и распласталось по черному покрытию. В его безжизненных недвижимых глазах отобразилось иссиня-черное небо с разноцветными рекламными сполохами.

Так оборвалась жизнь, везучего до сей поры, бригадира Сергея Донова.

Жрица любви, будто сломанная кукла, завалилась на Хакаса. Одна туфля слетела с ноги, а короткая юбка задралась, открыв взору белые кружевные трусики. Ее красивое лицо было обезображено двумя пулевыми отверстиями.

Афганец, сраженный автоматной очередью, повалился на спину. Схватился за грудь. Он еще жил. Но кровь замедляла свой ток… Сердце начало замирать…

Алексей ощутил резкий толчок в грудь, потом в руку. Обжигающая боль. Красная пелена в глазах и внезапная мгла. Сознание его отключилось… Рудаков повалился без звука на чей-то труп…

Огненный смерч стих так же внезапно, как и начался. Отстрелявшись, казбековцы попрыгали в «шестерку»  и, протаранив хлипкий шлагбаум, исчезли.

Спустя час обгоревший остов «Жигулей»  и оружие нашли милиционеры. На Смоленской набережной.

Кот сидел в отделении, когда по «Русскому радио»  прозвучали последние новости.

— Криминальная разборка в центре столицы. У казино «Метелица»  расстреляны члены одной сибирской группировки…

Рому охватило оцепенение. Он впал в ступор. Нет, такого не может быть! Нет, это сон, страшный сон! Это происходит не с ним! Неужели они убиты! Хакас, Художник, Рыжий, Макс…И он один выжил? Случайно.

Он дико заорал.

— Выпустите меня, суки! Я за вас кровь проливал в Чечне! Я — контуженый! У меня приступ начнется! А-а-а!!!

У него случилась истерика. Он кидался на решетку и орал благим матом. Упал на грязный пол и стал выгибаться. Его успокоили дубинками и ногами. Но потом все-таки выпустили. Что с него возьмешь? Водку его выпили, а денег у него нет. К тому же, псих-одиночка.

…Когда освобожденный Рома, после сильного стресса, вышел на улицу, у него тряслись руки, его бил озноб. Голова раскалывалась от боли. Он не скоро пришел в себя.

— Вам плохо? — участливо спросила его какой-то старик. И протянул братку валидол.

Рома машинально проглотил таблетку.

— С-спасибо…

Кот помаленьку успокоился. Начал соображать. На квартиру на проспекте Мира возвращаться ему не стоит. А куда ему податься? Куда? Бабла нет, а нужна связь?..

Придумал.

Он подошел к богато одетому мужику с наглой самодовольной улыбкой. Тот разговаривал по сотому телефону, стоимость которого зашкаливало за пятьсот баксов. Не говоря ни слова, Кот ударил нового русского прямо в челюсть с права. Точно и резко. Тот закрутился вокруг своей оси и упал без сознания. Прохожие в ужасе отпрянули от него. Кот осмотрелся — ментов поблизости не было. Роман взял у поверженного бизнесмена телефон и портмоне. Быстро двинулся в сторону Центра.

Поплутав в старинных переулках, он вышел на Трубную площадь и остановил частника… По дороге позвонил Нику. Тот уже все знал. Приказал Коту срочно вылететь в Сибирь.

…»И звозчик»  оказался слишком разговорчивым.

— Я у одного пивного ресторана промышляю, — болтал он. — Название его известное. Знаешь ты его. В рекламе видел. Там две голые телки на палубе яхты лежат, одна — негритянка, вторая — европейка. А между ними — мужик. Тоже обнаженный. Так вот, рассказываю. Жадные там официантки и метры, все на халяву доехать норовят, ловят левых. А у самих денег куры не клюют. Говорят нам, много берем, дескать. Ха. Допрыгаются. У меня случай один в практике был. Одна администраторша из кабака «Центральный», что на Тверской, все экономила, экономила… Леваков ловила, а нас пробрасывала. Один раз села в тачку и пропала. Оказалось, ее две недели держали загородом и пороли во все дырки. Хорошо, что не убили. Потом она заранее ко мне прибегала и бронировала на вечер тачку. Урок пошел впрок. А одна валютная проститутка тоже экономила на такси. А ее выследили и подсадили в машину. Вывезли на Кунцевское кладбище, а там уже могила вырыта. Дали ей по репе, кинули в яму. И говорят(а у ней хата на сигнализации): ключи давай, где кнопка, код называй, а то тут закопаем. Нехило ее бомбанули: баксы, меха, золото, аппаратура… Вот и приехали приятель, аэропорт «Шереметьево»  -1. С Вас…

Бомбила назвал цену.

Кот расплатился, хотя цена была за услугу явно завышена. Ему хотелось зарядить по наглой харе таксиста. Очень он уж Коту не понравился. Но знал, попробуй тут его тронь, мигом толпа частников прилетит и отбуцкают Рому как надо, да еще и легавым сдадут.

Рома продал этому же таксисту телефон за 150 долларов и взял билет до Абакана.

Он до сих пор не мог поверить, что его друзей нет уже в живых.

Кот с трудом открыл заплывшие от сильных ударов глаза. Губы его походили на пунцовые вареники. Рядом с ним стоял его инквизиторы. Главарь Ник, братья Никитины. И новый бригадир Амбразура — русый парень с литым торсом и рельефными мышцами.

Шел допрос с пристрастием. Рому пытали на базе.

Кот с трудом шевелил ртом.

— Не сдавал я… своих пацанов… век воли… не видать.

— А кто их навел?! Как вас вычислили?

— Не знаю.

— Значит, все уехали, а ты остался? Странно. Их убили, а ты получается живой. Наверно и драку спецом затеял, чтоб тебя в мусарню забрали? Типа, алиби? А?..

— Не знаю… делов, без туфты… говорю, они сами… ко мне… пристали.

Никитин-старший, бывший боксер, коренастый и кривоногий, отвел Ника в сторону.

— Я думаю, это не он.

— Думаю, думаю, — передразнил его авторитет. — Ты обоснуй.

— Посуди сам, если это он засланный казачок, то он мог сдать всех до операции. Зачем ему убивать клиента. Тихон Казбеку нужен был как воздух.

— А если пожертвовали Тихоном. Может, Казбек и без него получил от Тимофея то, что нужно, а?

— Вряд ли. Иуда здесь в Минусе. Носом чую. Но это не Кот. Он пацан правильный, проверенный. Так что я за него мазу буду всегда тянуть. И другие братаны.

— Маза, маза… Маза за мной всегда будет. Как не крути…Ладушки…

Ник успокоился.

— Сам знаю, что не он. Никитка, отстегни его от трубы.

«Никиткой»  авторитет называл младшего из братьев, а старшего величал «Никита». В избежания путаницы.

Никитин-младший выполнил поручение босса.

Пахан откупорил бутылку водки. Щедро налил в два граненых бокала. Один из них протянул Коту. Тот трясущимися руками, расплескивая водку, взял стакан.

— Ладно, Кот, не бычься. И не держи зла. Не прав я, отвечаю. Грех попутал. Вижу, вижу, не ты это. Ты славно поработал. Молодца. Я тебе еще деньжат выделю. И плюс к тому бабла подкину и на стоматолога и на лекарства, отвечаю. Хороший ты, пацан, Кот. Давай в знак примирения выпьем, до дна.

Ник выпил водку мощными глотками как воду. Кот же, морщась и чихая, больно обжигая разбитую полость рта и губы, выпил сорокоградусную жидкость и ушел в нирвану.