Из оставшихся на ступенях двух мужчин в одинаковой униформе, выдающих в них работников охраны, кто-то крякнул:

– Дожили!

Начальник охраны строго на них посмотрел:

– Не наше дело. Скажут в бочку с цементом прыгать, за такие деньги будем прыгать, понятно? – и он дал одному из своих подчиненных указание, – сходи за мармеладом и морковкой, надо как положено, встретить.

Данила не выдержал и, наклонившись ко мне, тихонько спросил:

– Такие деньги, это сколько?… Как в дипломате? Пожалуй, за такие деньги и я прыгну, – и повел головой по сторонам, ища бочку.

Я мысленно представил начальника охраны и Данилу поочередно прыгающих в бочку и, улыбнувшись, ответил:

– Нет, за такие, что были в дипломате, не прыгать в бочку, а голову посыпать цементом придется.

Данила задумчиво оглядел двор и остановился на разумном варианте:

– Ты прав, я лучше буду прыгать.

После того как один из охранников ушел в магазин, во дворе осталось четыре человека. Начальник Сысой и его подчиненный, и мы с Данилой. А коза, стоя двумя ногами на ухоженной клумбе аппетитно поедала распустившиеся цветы. Новоявленные банкиры равнодушно смотрели на исчезающую с хрустом красоту.

Зря мы затеяли эту игру. Нам бы с Данилой, рассказать сразу Сысою, раз он неплохой мужик, все, и по-тихому, смыться отсюда, а мы спровоцировали поход охранника в овощной магазин. Теперь, прежде чем отпустить, могут и надрать уши.

– Куда ее Иван? Еще клиенты увидят, – советовался начальник охраны, со своим подчиненным имея в виду козу. Начальник охраны хотел выполнить распоряжение и соблюсти приличия. Про нас он и не подумал.

– Прежний управляющий чудил в одну сторону, этот видно в другую… – Иван, не договорив, подозрительно покосился на нас. Черт те знает, кто мы такие? Не с сыном ли приехал новый управляющий Бачок? Данила своим упитанным видом производил внушительное впечатление. Да и я не обращая внимания на сотрудников банка, скучающим взглядом оглядывал двор. После козы они примутся за нас. Из их короткого разговора можно было сделать вывод, что Бачка прислали сюда в ссылку, что не повышение, это точно. А как же тогда шестисотый Мерседес? Может быть чтобы только довез и обратно? Тогда Бачку не позавидуешь, если возвращать хозяину надо. Теперь становилось понятно, зачем он нас прихватил в банк, чтобы были свидетели, что не он по пьяному делу разбил машину, а есть виноватая сторона. Поэтому я сказал начальнику охраны:

– Пока коза может побыть и вашем кабинете.

Я кажется, переборщил. У каждого человека есть грань, за которую лучше не переступать. Начальник охраны окинул меня звериным взглядом, мысленно, перекинув через забор, и промолчал. Пожевав, как коза губами, он, наконец, принял решение:

– Определи пока ее Иван на первом этаже в раздевалку, рядом с операционным залом, сейчас летом там никто не раздевается. Носятся с ней, как с мадам Помпадур. Кабинет ей. Еще чего, и раздевалкой обойдется.

– Ладно, – произнес подчиненный и резко дернул за веревку, свисавшую с шеи козы.

– Осторожнее, – посоветовал Данила, – она грубости не любит.

Но тот не внял доброму совету и постарался оторвать козу от цветочной клумбы.

Имея дело даже с домашними животными, надо всегда как дрессировщик держать их в поле зрения. Он же нарушил это неписаное правило и, когда удалось оттянуть разукрашенное животное от клумбы, отвернулся. Расплата последовала незамедлительно. Коза, рассвирепев, как бык на тореадора, понеслась на несчастного подчиненного, на Ивана выразившего молчаливое согласие прыгать в бочку с цементом. Жалко, что нигде не было этой бочки, потому что Иван совершив кувырок, приземлился рядом со своим начальником.

– Я же говорил, осторожнее, она и с самим… – и Данила, показал рукой на небеса, имея в виду их нового управляющего, – то же самое сегодня проделала. Она не любит, когда к ней поворачиваются спиной.

– Воспитанные люди даму вперед пропускают, – не меняя серьезного выражения лица, добавил я.

Начальник охраны помог Ивану затолкать упирающееся животное в дверь и, наконец, повернулся с вопросом к нам:

– Как величать?

– Манька, – прикинулся дураком Данила.

Начальник охраны, приводил в порядок разрозненные мысли. Ответ наш его не удовлетворил. Если с козой он с горем пополам решил, как ему поступить, то с нами он не знал, что делать. Определить можно по разному. Можно и чаем напоить, а можно и за ворота вытолкать. По глазам было видно, что начальнику второй вариант был больше по душе. Наше нахальство ввело его в заблуждение.

А мы дожидались водителя, который должен был привезти основного виновника происшествия, инвалида, и освободить нас. Мы рассчитывали пробыть здесь, не более часа. Из города было всего две дороги, и обе – километров по десять тянулись лесом. На Мерседесе догнать телегу, – плевое дело. Поэтому, мы совершенно спокойно тянули время. Пусть покормят козу морковкой, не жалко.

– Кем вам приходится Банкчок? – назвав управляющего по фамилии, задал прямой вопрос начальник охраны.

– Бачок? – сократив на две буквы имя, спросил Данила.

– Да.

– Никем! У него на переезде с конем размолвка вышла, а он козу впутывает в это дело, – продолжал Данила.

Хоть начальник охраны ничего не понял, но у него начало проясняться в мозгах. Он догадался, что сморозил несусветную глупость, послав сотрудника за мармеладом. Теперь над ним до конца жизни будут издеваться, и припоминать этот случай.

– А ну гаврики, пойдем ко мне в кабинет, все расскажете.

Мы прошли вперед него в открытую дверь, и попали в стеклянный стакан.

Пропусти нас, – приказал начальник охраны одному из подчиненных сидевшему перед пультом с несколькими разноцветными кнопками и заведовавшим таким необычным пропускным пунктом. Охранник нажал на кнопку, и полукруглая вторая дверь стеклянного стакана отъехала в сторону пропуская нас в помещение банка.

– Круто устроились, – восхищенно крутил головой Данила, – интересно какое у них хранилище, если обычная дверь-турникет так наворочена?

Начальнику охраны понравилась незатейливая похвала Данилы, и он с гордостью за родное учреждение сказал:

– У нас стоит такое сейфовое оборудование с повышенной секретностью, что ни одной копейки из хранилища украсть невозможно. Все под моим личным контролем.

– Это вам так кажется, – подковырнул его злой на язык Данила, – в стране есть такие умельцы, что хочешь, у вас под носом унесут, а вы и не чухнетесь, будете на сейфы надеяться.

Зря он раззадорил начальника. Тот снисходительно посмотрел на нас, мол, что вы понимаете в запорах, и похвалился:

– Как бы не так. У нас двухметровые бетонные стены в хранилище, сам следил, чтобы бетон марки – 500 в подвал заливали. Отсюда не залезешь. Дальше…, двери стальные сейфовые, по полметра каждая толщиной с кодовым замком. Их никакая пушка не возьмет. А в самом хранилище немецкие сейфы с повышенной секретностью стоят. Тройная система защиты и везде сигнализация. У меня даже мышь не заскочит просто так в хранилище, я ее на экране телевизора увижу.

А Данила не унимался, в него как будто сегодня бес вселился:

– Замки, замками, а вы человеческий фактор не учитываете. Причем здесь мыши, они, что ли деньги воруют? И кошка, лазит в окошко. Так что вы на замки надейтесь, а сами не плошайте. А вообще вороватый других обычно подозревает, вроде горюет, а сам ворует. А я так думаю, сколько вору ни воровать, а виселицы не миновать, даже если у вора ремесло на лбу не написано, – закончил нравоучение Данила.

Начальник охраны чуть не споткнулся на ровном месте.

– Ты, что, малец белены объелся, так со старшими разговаривать– закипел он, останавливаясь, – меня подозреваешь? – у него снова мелькнула мысль, а не являемся ли мы родственниками управляющего.

– Никого я пока не подозреваю, в том числе и вас, а скажу так, воровство – последнее ремесло.

– Вы куда вообще идете? – вдруг заорал на нас начальник охраны.