Рассказ адьютанта показался партуру выдумкой. Некая приблудная особа, сумевшая перебить отряд шиушников? Без магии? Кажется, кто-то тут старался представить поймавших бродяжку стражников героями.

- Где трупы?

- В Вороньей башне. Тот, который со сломанной рукой - в каземате.

- Девчонка?

- Там же. Есть еще одно обстоятельство, элий партур, потому-то я и посмел незамедлительно вас побеспокоить.

Цайслут нетерпеливо постучал пальцами по столу.

- Какое еще обстоятельство?!

- Лучше вам самому это увидеть, элий партур.

Ясно. Утро было загублено Сэй-сараем, день грозит испортиться в умелых руках адьютанта. Чем же он сегодня не угодил Высоким?!

- Хорошо, идем. Сначала в башню, потом к этой... героине.

Пришла в себя она уже в клетке. Холодный каменный пол добавлял боли спине, по которой прошлись плети. На затылке запеклась кровь, голова раскалывалась, к горлу подкатывала тошнота. Превзмогая слабость в ногах, дриада встала и подошла к прутьям, провела по ним ладонью, прижалась лбом. Де-то в груди снова закипала ярость, беспощадная и совершенно бессмысленная. На этот раз ведьма понимала, что попалась совсем. Что там грозит убийце стражника? Соляная смерть? Что ж, у велена есть не больше суток...

Металлические прутья равнодушно приняли удар худого женского кулака. Потом пинок ноги. Потом еще град бесполезных ударов. И уж тем более грязную ругань на эледвере.

Весь путь от Вороньей башни до темниц партур ломал голову, как такое возможно. Раны убитых были нанесены мастером, а как женщина может мастерски владеть плетью?

- И руку этому тоже она сломала?

- Больше некому, - кивнул адъютант, с презрением глядя на валяющегося в клетке шиушника. Тот был еще в дурмане, но постепенно приходил в себя, скулил и плакал, баюкая больную руку.

- По-вашему, так она вообще морская ведьма.

- Вряд ли. Морская ведьма не дала бы надеть на себя кандалы рабыни.

- Рабыни?!

- Сами посмотрите, - адъютант посторонился, пропуская начальство вперед.

Убийца шиушников металась по клетке разъяренной дикой кошкой. Рваная одежда уже не скрывала браслетов и ошейника. Грязные волосы разметались по плечам, костяшки пальцев были ободраны в кровь.

И все же не узнать ее было нельзя. Не хватало только заморского платка с узорами., а так - вылитая девушка с портрета, которым утром так заинтересовался Сэй-Сарай. В воздухе запахло большими деньгами.

- Что за узоры? - поинтересовался партур, кивая на браслеты.

- Вам лучше знать, - пожал плечами адъютант. И приказал стоящей позади страже: - Приведите ее.

Скрутить девушку удалось только с третьего раза, но и тогда для этого понадобилось двое крепких ребят. Пленница кусалась, царапалась и пинала ногами все, до чего дотягивалась. Цайслут уже было скомандовал использовать шиу, но вряд ли шаху это понравилось бы...

Узор на кандалах был сложным, но если опустить некоторые неизвестные детали - принадлежал Криворукому. Значит, это кукла из последней партии, которую Шах по каким-то причинам так и не довез до Бель-Балана. Да, у Криворукого губа не дура и глаз алмаз, только вот продать куколку посчастливится не ему. Нужно послать за Сэй-Сараем, интересно, сколько тот готов заплатить за исполнение своей мечты?

Сэй-Сарая Таисс, изловчившись, укусила за щеку. Жаль, в последний момент шаху все-таки удалось отклониться - иначе бы ведьма с удовольствием вырвала бы зубами кусок плоти, сплюнула на пол и растоптала ногами.

Этот шах вызывал еще большее отвращение и ненависти, чем Криворукий, ар-принцесса поклялась себе, что он скорее умрет, чем коснется ее хоть пальцем. Торговаться с ним было так же бессмысленно, как с чиновником, который ее продал - у обоих в глазах читалось, как они относятся к живому товару.

Шах отпрянул, зажимая щеку рукой, и залепил дриаде такую оплеуху, что у той от боли на глаза навернулись слезы. В ответ Таисс извернулась и пнула Сэй-Сарая ногой в голень. На мгновение ей показалось, что удастся высвободить хотя бы одну руку, но парочка громил из тех, что сопровождали островитянина, оказались слишком сильными. От новой пощечины голова мотнулась в сторону, ссаживая висок о проклепанные нарукавники одного из амбалов, а во рту стало солоно от крови.

Все как будто повторялось снова: бессильная ярость, разбитые губы, нейсферил... Но тогда, у инквизиторов, Таисс было куда легче... Сейчас же шэрх сорвался окончательно, не будь девушка настолько истощена физически - были бы все шансы отбиться.

- Связать и в трюм, - прошипел сквозь зубы шах. - Посмотрим, как ты запоешь, когда жрать захочешь.

Таисс только сплюнула кровь.

- Хозяин, она брыкается, тварь такая!

- Не мне тебя учить, - обернулся Сэй-Сарай. - Только осторожно, не убей.

- Ага, - оскалился громила. Ударил он быстро и четко, так что девушка мгновенно обмякла и перестала сопротивляться.

Цайслут, присутствовавший при этой нелицеприятной сцене, порадовался, что запросил все золото вперед. После такого "поцелуя" Сэй-Сарай вряд ли отдал бы за рабыню прежнюю сумму.

С другой стороны, шах сам виноват: партур ведь предупредил его насчет бешеных глаз куклы.

Когда удалился лекарь, колдовавший над раной, Сэй-Сарай достал из шкафчика бутылку вина и высокий стакан, украшенный тонкой золотой вязью. Сказать, что он не ожидал такого отпора? Ожидал. Чего-то подобного он и ожидал с первого взгляда на тот портрет. Правда, не так быстро и яростно.

Что ж, тем интереснее будет игра и приятнее результат. Сэй-Сарай залпом выпил вино и улыбнулся. Чем сильнее женщина, тем больше удовольствия доставляет ее ломать, а это шах умел и любил. Уж он-то добьется того, чтобы эта норовистая кобылица ползала перед ним на коленях и целовала подошвы сандалий. Не важно, сколько на это потребуется времени.

Таисс лежала на полу в тесной клетке, уткнувшись головой в стоженные руки, и плакала навзрыд. Не от боли, хотя от нее впору было заплакать. От безысходности. Шэрх сорвался, теперь он правил бал, а сама дриада медленно сходила с ума. У нее еще хватало сил уберечь от внутреннего демона ребенка, но все остальное... После того, как она очнулась в трюме, забытье подстерегало все время, стоило хоть ненадолго прикрыть глаза. Бредовые видения напоминали изнуряющие кошмары прошлого лета, но тогда с ней рядом был Хранитель, а сейчас... Где он сейчас?

Сын короля, носитель крови древних - он слишком лакомный кусок для демонов, чтобы те, заполучив его в свои руки, выпустили законную добычу. И если Вэл погибнет, в этом будет только ее вина. В смерти мужа, сына... Проклятая самоуверенность! Ну зачем, зачем она заставила Арлеса присоединиться тогда к кортежу? Может быть, если бы вампиры оставались во дворце, ничего не случилось бы...

Никто не трогал ее, никто не спускался в трюм, не пытался заговорить. Время перестало существовать, Таисс была предоставлена сама себе, оставлена наедине с изнуряющими кошмарами. Девушка засыпала - или теряла сознание, она уже не могла сказать точно - потом просыпалась, с трудом поднималась на ноги, начинала кричать, пыталась выломать решетку, вымещала злость и боль на стенах и снова падала без сил. От голода сводило живот, жажда высушила горло и мешала нормально дышать, делая шум волн за стеной еще мучительнее. Таисс понимала бесполезность того, что делала, но держать себя в руках уже не могла.

Теперь дриада понимала, как и почему запертые в нейсферил маги сходят с ума. Их убивает собственная Сила, собственное мастерство, которое они на протяжении лет развивали и берегли, которым гордились... Обратная сторона медали. Цена, которую приходится платить.

Из очередного кошмара ее вырвали насильно. Уже знакомый мужик необъятных размеров, попытался закинуть дриаду на плечо, за что получил в ухо с размаху браслетом и в пах коленом. Таисс вырвалась, но в следующее мгновение громила метко попал девушке в голову, пресекая любое сопротивление.