Отчаяние придает силы. Утеллена ухитрилась переменить позу, отодвинувшись от входа и уперевшись каблуками в косяки. Ей часто приходилось путешествовать пешком, и ноги у нее были сильными и мускулистыми. Она вытянулась во весь рост на полу хижины и схватила скребок. Острым краем женщина принялась пилить пряди волос.
Дикарь почувствовал неладное и забился, пытаясь удержаться, но тут волосы поддались, и тварь полетела в пропасть. Когда освобожденная Утеллена подошла к обрыву и глянула вниз, она увидела искалеченное тело, распростертое на камнях. Несчастный человек, чью руку поедало чудовище, стал его последней жертвой. А женщина, которой предстояло стать обедом, оказалась его палачом. Дикарь заплатил за свои преступления; справедливость восторжествовала.
— Бедная глупая тварь, — пробормотала Утеллена. — Как жаль, что этот пасынок матери-природы оказался таким кровожадным…
Она знала, что многие подобные создания, обитающие в лесах и горах, никогда не употребляли в пищу человеческое мясо. Этот же дикарь каким-то образом пристрастился к нему. Возможно, суровой зимой он не сумел поймать никакой иной добычи — кроме той, что пришла на своих двоих… Так или иначе, все было кончено. Жалкая жизнь дикаря завершилась у подножия высокого утеса.
Утеллена вымылась, обработала свои синяки и ссадины, а затем продолжила путь по горной тропе. В конце концов, она добралась до деревни. Там женщину обступили перепуганные жители и принялись расспрашивать, как ей удалось спастись от кровожадного дикаря. Они были простыми крестьянами и не умели пользоваться оружием. Поэтому несколько лет назад, когда тварь поселилась в горах, селяне оказались в ловушке.
Когда Утеллена сказала, что расправилась с тварью, крестьяне сначала не поверили. Тогда она отвела их к подножию утеса и показала искореженное тело. Люди подивились его смерти и восхитились отвагой женщины. Щедро снабдив Утеллену едой, селяне отпустили ее с миром. Один из юношей отправился вместе с ней, дабы показать дорогу, и в каждой деревне он рассказывал историю о том, как Утеллена задушила дикаря собственными волосами.
Со временем Утеллена покинула край этих добрых людей и вступила в пределы другой страны. Здешние жители были сделаны из иного теста: резкие и жестокие, они относились к женщинам как к рабыням. Утеллену спросили, почему она не прикрывает ступни и уши — самые уродливые части тела по их понятиям. То были высокие худые люди с удлиненными лицами и узкими глазами. Они обступили чужестранку, загородив дорогу, толкали ее и наступали ей на ноги. В конце концов она рассказала о своем сыне, угрожая им и пугая всевозможными карами, если ее не оставят в покое. Эти люди были не столь невежественны, как дикарь в горах, и знали о битве между чародеями. Они устрашились и отступили от Утеллены, более не чиня препятствий.
Однажды ночью, когда Утеллена шла через холмы, она увидела свет, исходящий из пещеры. Памятуя о дикаре и его хижине, женщина приблизилась ко входу со всей возможной осторожностью, готовая бежать в любой момент. От пещеры исходили тепло и уют. В проеме стоял старик с длинными серебристыми волосами. На нем был красный плащ, украшенный узором из лун и звезд, а в правой руке он держал резной посох. Хозяин любезно пригласил гостью войти, обещая укрытие от надвигавшейся бури. Действительно, через некоторое время небеса разверзлись, и начался ливень. Потоки воды неслись по высохшему руслу реки, молнии то и дело били в землю.
Все еще сомневаясь, Утеллена приняла гостеприимство волшебника — так он себя назвал.
— Я вовсе не злой колдун, — промолвил старик. — Просто человек, обладающий даром магии. Этот талант нельзя сбрасывать со счетов…
Он приготовил для Утеллены горячее питье и поделился с ней хлебом. Повсюду в пещере она видела атрибуты магического искусства: волшебные жезлы и пузырьки со странными символами на этикетках. Тут же лежали несколько остроконечных шляп; некоторые из них были непроницаемо черными, а иные покрыты непонятными письменами. Пещеру заполняли высушенные жабы, летучие мыши и змеи, внутренности птиц и грызунов. На полках стояли старые пыльные книги. Огромный раскрытый том лежал на каменной плите. В углу Утеллена увидела письменный стол, по которому были раскиданы листы пергамента и письменные принадлежности: стило, тростниковые стебли, перья, кисточки. Пергаменты были испещрены иероглифами и рунами… И повсюду лежала пыль. Горы пыли! Моря пыли! Казалось, эту пыль принесли сюда нарочно и разбросали по комнате для пущего эффекта. Именно это заставило Утеллену задуматься.
— Благодарю тебя за приют, — сказала она. — Я долго шла и очень устала.
— И куда же ты направляешься, дитя мое?
— Я иду к своему сыну ИксонноксИ. Он такой же маг, как и ты.
Глаза старика засверкали.
— ИксонноксИ? Нет, он не такой, как я. Что я такое? Скромный волшебник. Пустое место в сравнении с подобным чародеем. Большая честь для меня принимать в доме мать такого человека! Что ж, возможно, есть парочка заклинаний, фамильных секретов, которые я могу сотворить, а твой сын нет. Но его магия гораздо могущественнее моей.
Старый волшебник сиял. Подозрения Утеллены усилились Что, если этот человек — враг, подосланный ОммуллуммО? Слишком уж он благодушен и обходителен. Что-то здесь не так…
Пока Утеллена размышляла, на пороге пещеры показались два пастуха и попросили приюта на ночь. Волшебник охотно впустил их.
— Входите, входите. Чем больше народу, тем веселее. Правда, нынче ночью у меня не останется времени на занятия магией — с таким-то количеством гостей… Ну да ладно! Не последний день я живу на свете. Успею еще. — Он вздохнул и посмотрел на звездное небо. — Глядите: рогатая луна. Хорошая ночь для магических изысканий… Вон видите? Вечерняя звезда сияет особенно ярко. Но ничего, люди важнее работы. Займусь магией завтра.
— И какой магией вы собираетесь заняться? — спросила Утеллена.
Казалось, старик смешался — но только на миг. Тут же его лицо вновь прояснилось.
— Разумеется, заклинаниями урожая. И скота. — Он кивнул на двух пастухов. — Я сделаю так, что пшеница будет густой, а овцы — сильными и здоровыми.
— Правда, — перебил один из пастухов — коренастый мужичок с немного косящими глазами. — Ты чужачка, добрая леди, а вот ежели б жила тута с детства, так вмиг бы поняла, что это знатный колдователь, потому как делает нам богатые урожаи и овечий приплод.
Хозяин пещеры выпятил грудь и улыбнулся пастуху.
— Хм… Но мне кажется, что почва в этих краях плодородная, а климат — мягкий. Я видела, какая густая и зеленая здесь трава, — сказала Утеллена. — Так почему же урожаям не быть обильными, а овцам — здоровыми?
— О, — пробормотал другой пастух — молоденький загорелый юноша, — оно б так не было, кабы не он.
— Полно, полно, — рассмеялся старый волшебник, — достаточно похвал для скромного малого вроде меня. Зачем уж так-то?… Да, я признаю, что без помощи моей магии здешние земли были бы в жалком состоянии. Дождей выпадало бы не в пример меньше, и солнце выглядывало бы из-за туч несравненно реже. Я приказываю морозам ударять в нужное время, чтобы убить насекомых-паразитов. Верно, без меня роса не выпадала бы на траву. Но все это такие мелочи… О! Какие мелодии я слышу? Бурчание в пустых животах. Обращу-ка я свои магические таланты на приготовление горячей и вкусной пищи!
И волшебник отправился сооружать ужин, негромко напевая себе под нос. Казалось, он просто счастлив принимать у себя гостей. Утеллена по-прежнему сомневалась. Что-то здесь было не так.
И впрямь: во многих землях обитали волшебники, которые подсобляли местным жителям. Некоторые делали это, поскольку им нравилось ощущать превосходство над людьми, а некоторые — исключительно из бескорыстных побуждений. И уж конечно, большинство колдунов требовали за свои услуги немалое вознаграждение.
Впрочем, многие фермеры, пастухи и землевладельцы предпочитали обходиться своими силами. У волшебников есть множество недостатков. Зачастую они творили произвол и бесчинства, отбирали у людей их имущество, использовали магию для недостойных дел и доставляли больше неприятностей, чем пользы. Какой-нибудь колдун мог запросто превратить расшалившегося мальчишку в жабу просто потому, что с утра встал не с той ноги.
