- И что ты с ним сделал? - полюбопытствовал Линч.

- Выкинул его куда-то. Пусть учится жить там, если, конечно, выживет, - безразлично к судьбе несчастного сообщил Мастер Сыч.

Илиста бежала по камням, задыхаясь от напряжения и опасаясь повредить ногу.

- Да, что там случилось? - приостановившись перед очередным препятствием, выдохнула актриса.

Прыгающему за ней по камням Инриху нечего было ответить на этот вопрос. Он видел тоже, что и она, их позвал отец Григорий. Судя по тревожным истеричным голосам, они были уже близко. Поцарапав руки, Илиста добралась до актеров, застывших на краю расщелины.

- Да что случилось? - актриса крепко ухватила за плечо растерянную Вику.

- Там, там... - Вика огромными глазами смотрела на Илисту, но сообщить о причине криков не сумела.

Илиста пихнула Риса, Монетку и повара Грима, чтобы пробиться в первые ряды зрителей. Шаг, и она едва сама не свалилась вниз. Узкая, но глубокая расщелина была центром внимания всех в труппе.

- Да что же это такое? - Актриса посмотрела на Лаврентио.

Композитор с абсолютно белым лицом придерживал веревку. Ему помогали Боцман и Мореход. Бескровными губами у Лаврентио получилось выговорить:

- Маша упала в расщелину.

Илиста ахнула. За ее спиной также вздрогнул директор.

- Она жива? - Богарта встала на колени, и посмотрела вниз.

- Мы не знаем, - заплакала Анна.

- Прекратить, - по привычке подавления паники рявкнул директор.

- А кто там? - уточнил подоспевший отец Логорифмус.

- Эльф, - надломленным тоном ответил Хэсс.

Инрих по опыту знал, что надо немедленно отвлечь людей, пребывающих в состоянии панического ужаса. Лучшим для этого средством является вопрос: "Что здесь случилось?", а также подойдет "Кто в этом виноват?".

- Что здесь случилось? - негромко спросил Инрих. В волнении директор затеребил заколку на волосах, и не рассчитал силу, заколка треснула под его сильными пальцами. Безразлично глянув на нее, Инрих затеребил волосы.

Люди загалдели, каждый желал изложить директору все, что знал. Также внезапно, как все заговорили, так все и замолчали.

- Я слушаю того, кого был здесь, когда девушка упала, - Инрих распускал косу.

- Я, - вытянулся бледный до синевы Хэсс.

- И? - подбодрил его Инрих. Неважный вид Хэсса давал директору надежду услышать правду, а не приукрашенную актерами историю.

- Мы все ехали, я выбрался из повозки, чтобы добраться до повара, - Хэсс повернулся к Гриму, тот кивнул. - И увидел Машу, она бежала по камням вверх. Я еще подумал, что это может быть? Зачем она так быстро бежит, - Хэсс сглотнул, актеры внимательно прислушивались, Лаврентио травил веревку.

- И? - еще раз подбодрил рассказчика Инрих.

- Меня что-то испугало, я никогда не думал, что по камням так можно было быстро бегать, - более спокойно продолжил Хэсс. - Меня встревожило, да именно встревожило, - Хэсс не стал сообщать, что задергалось его ухо. - Я сказал повару, что пойду и посмотрю, что там с Машей, - повар опять кивнул, подтверждая его слова. - Я могу быстро бегать, но стал забираться на камни чуть правее того места, где шла Маша, поэтому я увидел ее далеко впереди. Я покричал, но она не слышала. Маша приостановилась, я тогда подумал, что все-таки услышала, но нет, она как-то замахала руками и смотрела в другую сторону.

- Как будто она что-то увидела? - уточнил подоспевший орк.

- Наверно, - неуверенно согласился Хэсс.

- И что? - все слушали, затаив дыхание.

- Затем она прыгнула, видимо хотела перепрыгнуть расщелину, и упала. Я видел, как она падала.

- Понятно, - директор оставил свою косу в покое. К нему подошла Анна, которая профессиональным движением зацепила маленькую заколочку на волосы, чтобы коса не расплеталась дальше.

- Что это было ты не видел? - орк приступил к очередному допросу с пристрастием.

- Нет, - Хэсс замотал головой.

- Ну, что там? - встрепенулась Илиста.

Лаврентио и Боцман тянули веревку. Секунды не желали идти, каждая норовила задержаться не меньше, чем на минуту. Из темного проема показалась голова эльфа. Его кожа приобрела голубовато-бардовый оттенок, в глазах стояли слезы.

- Нежно, - командовала Богарта. - У нее может быть повреждена спина. Лайм ты принес доску?

Маша была без сознания, правая рука болталась под неестественным углом, лицо, руки, ноги были ободраны в кровь, на лбу - рваная рана. Ее обычная серая юбка порвана, дыхание неровное, словно она не могла вдохнуть полной грудью. Лаврентио сматывал веревку. Боцман вздыхал, глядя на пострадавшую девушку. Актеры молчали, только Мириам и Анна заливались слезами.

- Зафиксировали? - Богарта велела нести девушка вчетвером, чтобы не уронить и как можно меньше тревожить, спускаясь по неровному склону.

- Хэсс, тебе помощники нужны? - уточнил Инрих.

Вор вздохнул, похоже появился очередной больной.

- Надо остановиться, - твердо решил Хэсс.

Инрих с Богартой переглянулись.

- Хорошо, ты ее осмотри, потом нам скажешь. Если тебе нужны помощники... - предложил Инрих.

- Да, мне надо согреть воду, а так чтобы не мешали, - Хэсс плотно сжал губы, на его лицо возвращались краски. Он прикидывал, что можно использовать, чтобы помочь несчастной девушке.

Обморок девушки был настолько глубоким, что в один миг Хэсс испугался, что она уже умерла. Вор совершенно не представлял, что можно сделать в этом случае. Те лекарские навыки, которые он получил, не предусматривали поддержания жизни в столь пограничных условиях. Но отступать было некуда, в ту секунду Хэсс ощутил на своей шкуре поговорку варваров: "За спиной скала, впереди обрыв". Хэсс три раза себе повторил, что пора действовать, унял дрожь в руках и стал срезать с нее одежду. Спустя три часа, трясущийся, мокрый от пота и бледный до синевы Хэсс выполз из повозки. Рядом с повозкой на земле сидели люди: Инрих, Богарта, Анна, Одольфо, Флат, Тьямин, повар Грим, отец Григорий и эльф Торивердиль.

- А Казимира нет? - первым делом спросил Хэсс.

- Спит, - коротко ответил Инрих. - А что так?

- У него вроде травка хорошая есть, - попросил Хэсс. - Сейчас я бы не отказался.

Богарта оценила его вид и молча отправилась в повозку к Казимиру. Все напряженно ждали, пока Хэсс сделает первую затяжку.

- Я раза три курил, - признался Хэсс. - Вот и четвертый.

- Хэсс! - не выдержала Анна.

- Я не знаю, - вор опустился на колени, ноги его не держали. - Руку и ноги я зафиксировал. Кожу на лбу сшил. Позвоночник у Маши не сломан, и это чудо, но я не знаю, что с головой. На правой стороне все отекло, - Хэсс говорил рваными фразами на выдохе. После пятой затяжки самокрутку отобрал повар Грим.

- Тебе хватит, Хэсс.

Тот покорно согласился, спорить с кем-то не было сил.

- Глаз поврежден, - продолжил Хэсс, в изнеможении закрывая лицо руками.

- Как? - одними губами спросила Илиста.

- Роговица, куски породы. Я наложил замораживающий состав, но думаю, что... - договаривать он стал.

- Что еще? - Инрих дотронулся до Хэсса, тот опустил руки. Перед носом Хэсса была чашка с крепчайшим напитком Морехода. - Пей, - велел Инрих.

Раньше Хэсс всегда думал, что Мореходский напиток весьма заборист, но сейчас три глотка и не какого эффекта.

- Плохо все, - признал Хэсс.

- Не надо, не переживай, - Илиста старалась поддержать вора. - Лучше тебя здесь никто бы ничего не смог сделать, Хэсс. Ты все сделал правильно.

Вор повернулся к ней. Сухое, безнадежное отчаяние, неуверенность, боль все это разом выплеснулось на Илисту.

- Я не знаю, выживет ли она, Илиста. Когда Тори или когда Эльнинь были у меня, то там были болезни, но не смерть.

Илиста промолчала, но высказался Одольфо:

- А здесь смерть стоит у тебя за спиной?

Отвечать вору не потребовалось. Еще помолчав, он смог говорить более ровно:

- Машу надо вывезти отсюда, как можно быстрее, но ее опасно беспокоить, ей нужен покой.