- Конечно, а куда здесь заходить? - Сентенус видел две двери.

- Мррр, - слега окодрился Пупчай. - Мррр.

Сентенус осознал, что мешает им, и предпочел ретироваться без дальнейших вопросов. Зайти он решил в ближайшую странную оранжевую дверь.

- Этот Хэсс еще более чудный, чем колдун, - пробурчал Сентенус.

На этот раз прогремел гром, но молния не ударила. Видимо колдун не предусмотрел в своем заклятии такого случая, и оно - заклятие - растерялось. Но на всякий случай решило напомнить о себе. Сентенус бодро открыл дверь, не желая получить молнией по чувствительному месту.

Дверь открывалась со скрипом, и еще к этому зазвонила колокольчиками, но тоже странно. Как-то типа "Хо-хо-хо". Сентенус никогда не слышал хохонья колокольчиков.

- Как интересно, - он попытался сделать комплимент хозяину, но подскользнулся и полетел вверх к потолку. - Аааа! - неприлично завопил он.

- Вау! - также ответили ему неприлично громко, но в отличие от испуганного Сентенуса, радостно.

Вопить "помогите!", по мнению Сентенуса, всегда было неудобно. Так могут кричать только женщины и дети, но сейчас он был готов изменить свое мнение. Но опускаться до пересмотра жизненных позиций ему не пришлось. Его спас Бабайх.

- Сентенус?! - вопросительно-восклицательно удивился Бабайх.

- А можно меня отсюда спустить? - Сентенус мигом успокоился.

- Можно, конечно, - послышался другой уже не радостный, а грустный голос.

Сентенус повертел головой и увидел, что на лестнице стоит маленький человечек с бородой, в шортах и босиком.

- Не повезло, - незнакомый малыш пошлепал босыми ногами по лестнице вверх.

- А кто это? И что это было? - Сентенуса опустили вниз с помощью позванного Льямы и короля. Кота же напротив не было видно.

Сентенус требовал немедленных объяснений по поводу своего неожиданного пленения. Про короля и Льяму он будто бы забыл.

- Да наш Васесуалий ловит себе человека. Запали ему в душу рассказы Богарты о поимке животных, - пояснил появившийся из очередной двери Вунь. - Мы ему и разрешили у одной из дверей сделать ловушку, чтобы ему попался его человек.

- Рад тебя видеть, - поприветствовал его Сентенус и, наконец, вспомнил о цели своего визита в дом с красной крышей и оранжевыми дверями.

- И я тоже, - Вунь запрыгнул на несколько ступенек. Так он чувствовал себя более уверенно.

- Сентенус? - соизволил что-то сказать король Главрик IX.

- Сентенус, Сентенус. - подтвердил за него Бабайх.

- Очень приятно, - ляпнул король и замысловато подвигал бровями.

Сентенус предпочел не понять намек о секретности.

- Ваше величество, позвольте мне выразить радость, что я нашел вас так скоро и в добром здравии, - церемониально поклонился Сентенус.

Главрик IX в досаде склонил голову. Маэстро Льяма тоже сморщился, и даже подумал извиниться за то, что у него такой нечувствительный ребенок.

- Вы уже закончили ознакомительный визит? - Сентенус подумал, что так сможет вытащить короля из этого дома. - Может быть мы отправимся во дворец на кодре.

- Верхом? - уточнил король. Ему было страшновато подниматься в воздух.

- Конечно, - Сентенус смог удержаться от язвительного ответа. - Так вы уже закончили свой ознакомительный визит?

- Почти, - согласился король. - Я только ...., - здесь Главрик IX запнулся, он не знал, как выразить себя.

Маэстро Льяма на удивление был молчалив. Это уже начало беспокоить его сына, как Льяма развеял все опасения в своем душевном здравии, ободряюще улыбнувшись королю, а затем показав язык сыну. Последнее являлось явным жестом неодобрения, если не сказать хуже, и было широко распространено в среде художников и литераторов, как жест ругательный.

- Так я уже готова, - из очередной оранжевой двери на втором этаже появилась невообразимое нечто в дикой перьевой шляпе. Сентенус, как и остальные, открыл рот.

- Отлично, - Главрик IX потащился вверх по лестнице. - Лапчандача, позволь тебе представить Сентенуса.

- Я тоже очень рад, - мгновенно пришел в себя Сентенус. - Вы выбрали его Величество в заместители личного духа?

- И это тоже, - кивнула Лапчандача чуть не потеряв с головы перьевую шляпу. - А также смогу за племянником присмотреть и помочь. Не все Бабайху одному дворец поднимать.

- Так это твоя тетка? - Сентенус повернулся к Бабайху.

- И моя тоже, - согласился тот. - У нее еще два десятка племянников.

- Очень приятно, Лапчандача, - еще раз рассыпался в любезностях Сентенус. - Так вы переезжаете во дворец.

- Конечно, - Лапчандача терпеливая по натуре, вежливо кивнула Сентенусу.

Тем временем, король доскакал по лестнице до самого верха и ухватился за сундук, который волокла за собой Лапчандача. От этого зрелища у Сентенуса выкатились глаза, лишь Льяма одобрительно кивнул.

- Я попрошу Пупчая вас довез... - Сентенус не закончил свое предложение, она тетка Бабайха его перебила.

- У нас теперь есть личный кодр, он нас и повезет, - информировала она.

Сентенус посторонился, Главрик IX выносил сундук. За ним шла Лапчандача, за ней Бабайх. Они скрылись за входной оранжевой дверью.

- Папа? - позвал Сентенус, так как тот не трогался с места.

- Сыночек, я думаю, ты поймешь меня, но я бы хотел забрать Болтуна.

- А где он? - вспомнил о коте.

- Его заинтересовало что-то в доме, - нейтрально ответил Льяма. - Хотелось бы его все-таки найти.

- А король?

- У него теперь личный кодр, - пожал плечами маэстро, раздумывая куда пойти искать не в меру любопытного кота. - Или у кодра личный король, - по своему обыкновению рассматривать каждую ситуацию с разных точек зрения, добавил маэстро.

Вунь стоял на ступеньках, прислушиваясь к разговору. Он пропустил момент исчезновения наглого котяры, и теперь с тревогой думал о возможном ущербе. Их совместные раздумья прервал не человечески жалобный котовский вопль.

- Мяуууур! - позвал всех способных его спасти Болтун.

Вунь сразу сообразил, что так можно вопить только снизу. Втроем они кинулись вниз по лестнице, ведущей в подвал. Тяжелые необычные каменные двери, и тоже оранжевые, открывали вдвоем: Сентенус и Льяма. В небольшую щель проскочил Вунь, люди чуть задержались, но также резво неслись по лестнице.

Сентенус чуть не слетел с крутой лестницы вниз, но его опасный наклон предотвратил отец. Вунь уже был внизу, и с возмущением рассматривал потревоженных отшельников и нахала, себе это позволившего.

На мохнатом существе непонятного белого цвета, как потом определилось обсыпанного мукой, висело три отшельника. Один вцепился в хвост, второй в загривок, а третий за заднюю ногу. При этом каждый из отшельников стремился отгрызть, или, по крайне мере, сильно покусать ту часть кота, которая была ему доступна.

- Это что? - Вунь упер руки в боки и кинулся помогать отшельникам догрызать кота.

- Вунь! - не поверив своим глазам, Сентенус успел ухватить Вуня, и уберечь кота хоть от этих челюстей.

Пока Сентенус держал кота, Льяма физическим усилием оторвал от него двух отшельников, и поднял кота на руки. Правда, на нем все еще висел тот малыш, который который грыз заднюю ногу, но и эта проблема решилась легко.

Болтун впервые в жизни молчал, говорить что-либо у него не было сил. Сейчас ему пришла в голову мысль, что такого опасного нападения он не переживал никогда.

-Мня, мня, Льяма, - довольно осмысленно выговорил Болтун.

- Я уже надорвался, - Льяма действительно согнулся под весом этого очеловеченного кота. - Ты бы хоть не столько сала жрал, - заметил он.

- Не буду, - пообещал кот. С чего маэстро Льяма понял, насколько травмирован кот последними событиями. Он не отказался от сала даже, когда ему заявил один из лекарей, к которому таскал его Льяма, что тот может умереть от ожирения сердца, еще до того, как опять станет человеком.

Вунь осматривал отшельников, которые пока молчали.