Джон отпрянул от нее. Гадалка Грейс или нет, но слишком уж близко подобралась она к его сокровенным мыслям.

– И все это ты прочитала по моему лицу?

– То же самое я могла бы сказать, глядя на любое другое лицо. У каждого есть прошлое. Каждый хоть раз в жизни испытывал боль, и у всех есть какие-то желания. – Она опустила голову и посмотрела на него сквозь водопад волос. – А чего хочешь ты, Джон?

Он изучающе оглядел ее, долго и неторопливо. Его бросило в пот.

– Того же, чего и ты.

– Правда? – Она облизнула чувственные губы кончиком языка. – Я хочу повесить шторы.

Грейс встала и, обойдя его, быстро вышла из спальни. Схватив бокал с ледяным лимонадом, Джон принялся судорожно пить.

Грейс стояла на верхней ступени стремянки.

– Подержи меня.

Джон осторожно обхватил ее руками за талию.

– Крепче.

Он сжал ее посильнее.

Она повесила шторы.

Он не сводил глаз с ее задницы.

– Все. Сними меня отсюда.

– Что?

– Сними меня отсюда.

Он подхватил ее на руки и опустил на пол, продолжая сжимать в объятиях. Мгновение они стояли, прижавшись друг к другу.

– Ты можешь уже не держать меня. Я не упаду.

Джон неохотно разжал руки. Грейс отошла от окна и посмотрела на шторы со стороны.

– Как они выглядят?

– Похожи на тебя.

– Такие же красивые?

– Такие же эфемерные.

Это была шутка, но Грейс метнула в Джона возмущенный взгляд, как будто не поняла, что он пошутил. Или такие шутки ей не нравились.

– А по-моему, очень даже неплохо, – сказала она. – Я хотела немного оживить комнату, и, думаю, мне это удалось.

– Еще как удалось!

– Ну вот, шторы повесили. Что теперь будем делать? – кокетливо спросила Грейс.

– У меня есть идея.

– Какая?

Джон обнял ее за плечи. Притянул к себе и поцеловал. Горячо и страстно. Она не ответила на его поцелуй. Мертвая рыба и та была бы менее холодной.

– Ладно, Грейс. Поиграли, и хватит.

– Поиграли? – лицо Грейс выражало недоумение и невинность.

– Сначала ты флиртуешь со мной, потом строишь из себя Снежную Королеву. То поманишь, то отпихнешь. Я не марионетка, которую дергают за нитки.

– Правда? А в какую игру ты собирался играть? Думал, донесешь девушке пакет, и она тут же завалится с тобой в постель?

Ну все, хватит. У каждого человека есть предел, и Джон почувствовал, что достиг своего. Он направился к двери, по пути нагнувшись, чтобы прихватить сумку.

– Можешь не провожать меня, я и сам найду дорогу в город.

– А если я люблю сначала поближе узнать мужчину? Понять, из какого теста он сделан?

Джон остановился. Повернулся и подошел к Грейс.

– Я живой человек, из плоти и крови. И когда женщина заигрывает со мной, я реагирую вполне определенно. Как любой нормальный мужик. Впрочем, ты и сама это знаешь, ведь ты же гадалка. – Губы его скривились, как будто он хотел сплюнуть. – Спасибо за лимонад. – И он снова направился к двери.

– Ты не ответил на мой вопрос.

– Решила еще поиграть? – не оглядываясь, бросил Джон через плечо.

– Это не ответ. Чего ты хочешь, Джон?

– Ты знаешь, чего.

– А может, я жду, чтобы ты сказал это вслух?

Джон пристально посмотрел на нее. Она стояла посреди комнаты – губы приоткрыты, дыхание учащенное. Сумка скользнула с плеча Джона на пол.

Он сделал неуверенный шаг. Затем, словно решившись, резко рванулся к Грейс – как изголодавшийся зверь на добычу. Она закрыла глаза и, чуть качнувшись вперед, приготовилась отдаться ему.

– Грейс!

Джон замер на месте, будто натолкнулся на кирпичную стену, – ни жив, ни мертв. Придя в себя от неожиданности, он, тяжело дыша, обернулся… В дверях стоял немолодой мужчина. О его возрасте можно было судить только по седым прядям в волосах. В остальном же это была скала – ноги как стволы вековых деревьев, руки как у сталелитейщика или борца…

– Джейк? – удивленно сказала Грейс. – Я не ждала тебя в такое время, думала, ты на работе. – Она постаралась придать голосу невозмутимость, но получилось не очень убедительно.

– Кто это, черт возьми?! – прорычал Джейк.

Джон отметил, что рык у него не хуже, чем у волка.

– А ты кто такой?

– Догадайся.

Долгих размышлений не потребовалось:

– Ее муж?

– Сообразительный мальчик. – Ирландский акцент, столь же основательный, как и сам Джейк. – А теперь я хочу услышать, кто ты и что ты тут делаешь? И будет лучше, если ты скажешь правду, иначе, бог мне свидетель, я разорву тебя на части.

– Я просто помог твоей жене. Увидел ее в городе. Она тащила тяжеленный пакет. – Джон сглотнул. – Ну, я и помог донести. А потом мы повесили шторы. Вот и все.

– Не сомневаюсь. Глядя на тебя, сразу видно, что вы только что вешали шторы.

– Клянусь, все было именно так. Я даже не знаю, где в этом доме спальня.

Джейк презрительно хмыкнул:

– Весьма двусмысленное заявление, приятель.

– Грейс, скажи ему.

Грейс, как ни в чем не бывало, потягивала лимонад.

– Какого черта, Грейс! Скажи ему, как все было!

Она потупила взгляд и скромно произнесла:

– Можешь верить ему, Джейк. Он говорит правду.

В глазах Джейка пылал огонь.

– У меня свое мнение на этот счет. – Он не сводил взгляда с Грейс, не обращая на Джона никакого внимания. – Может, что-то из сказанного и правда, но вот все ли? По-моему, ты врешь мне. Или хочешь насладиться тем, как двое мужчин будут по твоей милости выбивать друг из друга дерьмо?

Правая рука Джона сжалась в кулак. Ногти впились в ладонь. Но разум все же взял верх над чувствами: Грейс, Джейк, явное неравенство сил… Он разжал кулак.

– Я не собираюсь с тобой драться, – сказал он Джейку. – Хочешь размозжить мне голову, валяй, я не буду тебе мешать. За глупость надо платить. Но если ты не намерен бить меня, то я бы хотел вернуться в город.

В комнате повисло напряженное молчание. Долгое и хрупкое. Каждый ждал, что сейчас случится.

Но ничего не происходило.

Джейк отступил от двери.

Джон поднял свою сумку и молча вышел.

Грейс продолжала потягивать лимонад.

Прохладным вечером, когда дует приятный свежий ветерок, дорога от дома Грейс – вернее, Джейка и Грейс – назад в город заняла бы не больше сорока пяти минут. Долго, но не очень утомительно.

Однако поздним утром, в разгар жары и духоты, Джону казалось, что он бредет по кругам ада в облитой бензином одежде, с трудом уворачиваясь от бушующих вокруг языков пламени.

Он споткнулся и чуть не упал. Его рубашка стала темной от пота, а новый спортивный пиджак посерел от пыли. Это, думал Джон – времени на то, чтобы все обдумать, было сколько угодно, – это дьявольское место не одолеет его, он не сдастся.

– Черт, черт, черт, – слетало с его губ.

Ремень сумки больно врезался в плечо. Груз незаслуженного дерьма, в котором Джон искупался, давил еще сильнее. А был бы он, скажем, каким-нибудь бухгалтером, вел бы добропорядочную жизнь…

Надо заметить, что из любого мало-мальски приличного игрока мог бы получиться прекрасный бухгалтер – с чем, с чем, а с цифрами у этих людей проблем нет, так уж устроены у них мозги. Но когда какой-нибудь банкир или бизнесмен, придя в понедельник в офис, обнаружит распотрошенный сейф, ненадежность таких «бухгалтеров» сразу станет очевидной всем. Отсюда мораль: не доверяйте первому встречному игроку, а уж если сглупили, поспешите в Лас-Вегас, где непременно найдете его – от порочных привычек трудно избавиться, и убедитесь, что он не прихватил с собой ключ от вашего сейфа.

Джон чувствовал себя отвратительно. Не потому, что его застукали с чужой женой. Просто, когда кости не катят, будущее представляется в мрачных тонах.

По дороге мчал «кадиллак». Джон остановился. «Кадиллак» затормозил рядом с ним. Стекло опустилось, и в окошке показалась голова Джейка.

– Садись, парень. Я тебя подвезу.