же внезапно растаял.

- Сегодня она будет спать спокойно. - Эвелина была абсолютно уверена в результате своих манипуляций.

Спустя несколько минут Алена погрузилась в бурлящую воду. Она чувствовала, как сильные струи массируют ее тело, снимая не только физическое напряжение, но и тяжесть на сердце, смывая тревогу, страхи и возрождая к жизни.

Алена с наслаждением вдыхала исходивший от воды необычный аромат.

Она повернулась, положила руки на кромку джакузи и потянулась, подставляя горячим струям разные участки тела. Подвинув к себе блюдо с фруктами и ощутив во рту бесподобную нежность манго, поняла, как долго не ела. Она вылезла из джакузи, почувствовав себя разгоряченной и обновленной, и накинула бирюзовый, в тон полотенцам, махровый халат.

Она не видела, что дверь в соседнюю комнату, оборудованную под массажный кабинет, приоткрыта. Там в полной темноте стоял Станислав и, чтобы его не было слышно, старался почти не дышать. От этого ломило грудь и стучало в висках. Он чувствовал страшное напряжение в паху, ему казалось, что его черные джинсы вот-вот лопнут. Он одним движением расстегнул "молнию" и сжал горячую плоть. Вожделенно смотря на раскрасневшееся лицо Алены, на то, как она неторопливо ест манго, на ее полураскрытые губы, испачканные в сладком соке, он представлял, как целует этот рот, кусая до крови губы. В этот момент он и на самом деле почувствовал привкус крови. Видя ее небольшую грудь с темной родинкой слева среди как будто кипящей воды, он представлял, как сжимает ее, заставляя Алену кричать от боли. Алена закинула голову, положив ее на край джакузи. Он видел ее тонкую белую шею, вызывавшую у него непреодолимое желание стиснуть ее двумя руками, все сильнее и сильнее, пока она не подарит ему последний вздох. Станислав захлебнулся собственным стоном, который заглушила игравшая музыка. Уже равнодушно он следил за тем, как Алена выходит из ванны, надевает халат, приближается к зеркалу. Когда Алена вышла, он, приведя в порядок свою одежду, подобрал брошенные полотенца и прижался к ним лицом. Ему казалось, что полотенца хранят ее запах. Он посмотрел в зеркало и увидел, что из нижней губы идет кровь. Видимо, в момент оргазма он прокусил ее. Такое возбуждение он чувствовал лишь однажды, когда был влюблен в свою одноклассницу.

ГЛАВА 7

Москва, 1999 год

Несмотря на все ухищрения Эвелины, Алена оставалась вялой, безучастной ко всему и в то же время тревожной и беспокойной. Эвелина позвонила Марине Алексеевне, с которой успела подружиться после смерти Анны. Ей импонировали прямота Марины, умение конструктивно подойти к проблеме, а также ее общительность. Она понимала, что именно этими качествами и должен обладать психиатр. Эвелина считала, что сама неплохо разбирается в психологии, но мир психически больных людей, который приоткрывала перед ней Марина, потрясал ее. Она с удовольствием слушала рассказы Марины, но ее как специалиста по магии несколько коробил утилитарный подход психиатров к проблемам души. Они часами спорили друг с другом, отстаивая свои точки зрения. Марина стояла на позициях классической психиатрии в рамках "симптом - синдром - болезнь". Она была, без сомнения, прекрасным специалистом, однако материалистический подход мешал ей взглянуть на проблему шире.

Эвелина же пыталась выдвигать иные гипотезы. Многим феноменам, которые расценивались психиатрами однозначно как болезненные, она давала другое объяснение.

- Онейроидный синдром, - преподавательским тоном вещала

Марина, - это вариант расстройства сознания. При этом больной дезориентирован в окружающей действительности, он как бы существует в другом мире, чаще всего является участником фантастических событий, путешествует во времени, отождествляет себя с героями прошлого, посещает другие миры и планеты. Это острое состояние, характерное в основном для шизофрении.

- А почему бы не предположить, что у некоторых людей

связь физического и астрального тел слишком слаба и то, что ты расцениваешь как однозначную болезнь, есть путешествие астрального тела во времени и пространстве? - возражала Марина.

Они спорили до хрипоты, и доказательства каждой из них представлялись одинаково вескими и в то же время одинаково умозрительными. Марина нервно курила и повышала голос. Она вообще не терпела, когда ей возражали. Эвелина задавала все новые и новые вопросы, с легкостью находя слабые места в аргументации Марины. В конце концов, уставшие от дискуссий, они садились на маленькой Марининой кухоньке и пили кофе с ликером или коньяком, дружно согласившись, что их спор так же неразрешим, как основной вопрос философии.

За этим занятием их застала вымотанная следовательской работой Сима, которая, приходя домой, имела привычку держать палец на кнопке звонка до тех пор, пока ей не откроют. Нарочито ругаясь, с сигаретой в руках Марина пошла открывать. Сима стащила с себя зимнюю одежду, вылезла из сапог, умудрившись не расстегивать их, и плюхнулась на табурет с требованием немедленно накормить ее. Марина нахмурилась, но тайком любовно поглядывала на свое дитя:

- Да ты руки хоть вымыла, непутевая?

Симка, запихивая в рот кусок колбасы, по-детски повертела перед носом у матери своими ладошками.

- Что ты, мамуля, да чтобы я села есть, не вымыв рук?! - громко изумилась "непутевая". - Да я, если хочешь знать, после еды - если зубная щетка недоступна - всегда жую "Орбит без сахара"!

Эвелина не выдержалась и расхохоталась. Марина тоже не сдержалась, и воспитательный процесс на этом закончился.

- Ну ладно, будем ужинать. - Марина поставила на стол тарелки и захлопотала у плиты.

Эвелина хотела было отказаться, но атмосфера этого дома так ей нравилась, что она решила остаться.

- Вы знаете, что случилось? - Симка сделала круглые глаза.

Мама, ты помнишь Инку Соколовскую? Ну, мы с ней учились в

одном классе, она потом путанить пошла. Ну, мама, такая высокая

блондинка, она еще в восьмом классе отбила у меня Сашку Смирнова.

Марина кивнула. Конечно, она помнила Инку, потому что всегда была

недовольна, что ее дочь общается с девицами подобного сорта.

- Так вот... - Симка сделала паузу и выразительно посмотрела

на мать. - Ее убили.

- Да я и так знала, что она этим кончит. Девицы ее профессии

нередко попадают в подобные истории. - Марина явно собиралась

прочитать лекцию о морали и нравственности. - А что случилось?

- А то, что поработал маньяк - от личика почти ничего не

осталось. А кровищи по всей квартире! Для опознания вызвали ее тетку,

если помнишь, ее родители погибли в автокатастрофе лет семь назад,

так опознание пришлось проводить только по волосам и телу,

с ужасом, смешанным с восторгом, рассказывала Сима.

Марина сочувственно кивнула:

- Бедная девочка, такая смерть... - от назидательного тона

не осталось и следа.

- Но самое странное, - продолжила Сима, - что

в квартире у нее нашли бумажник профессора Голубева. Там лежали

его визитки.

Она посмотрела на Эвелину, испытывая некоторую неловкость.

- А когда ее убили? - спросила Эвелина охрипшим голосом.

- Пятнадцатого декабря, за десять дней до смерти профессора.

- Я не думаю, что мой брат общался с проститутками, - холодно

заметила Эвелина.

- Да что вы, об этом и речи нет, - стала оправдываться

Сима. - Скорее всего просто совпадение. Однако произошло еще одно преступление, возможно, связанное с убийством Инны.

Повисла пауза. Эвелина внимательно смотрела, как Сима в нерешительности вертит в руках вилку, явно собираясь что-то добавить.

- Не знаю, стоит ли говорить, но никто не запрещает делиться информацией. Дело в том, что примерно в то же самое время была убита

Инкина сутенерша Фатима. Кстати, презабавнейшая личность: в прошлом профессор, ведущий научный сотрудник одного из НИИ. А учитывая то, что ей было за шестьдесят, версию с маньяком, пожалуй, можно отбросить.