– Создано, вне всяких сомнений, гоблинскими мастерами.

Джиг не обратил на принца внимания. Вода в чаше, закрученная четырьмя струями, двигалась ленивым водоворотом. Как же она попадает оттуда в драконов? Ей необходимо подняться сквозь тумбу, затем пройти внутрь хрустальных бортиков. Гоблин снова встал на колени, пытаясь рассмотреть, где течет вода.

Какая чудесная магия! Наверное, это здорово – уметь так легко двигать воду. Только зачем растрачивать усилия здесь, где их некому оценить? Если бы Джиг мог, он бы провел воду из нескольких водоемов вокруг гоблинского логова прямо в кухню, чтобы не приходилось таскаться с ведрами туда и обратно. Он бы создал питьевые фонтаны для гоблинов – фонтаны, которые наполняются сами. И чистка уборных стала бы не такой отвратительной.

– Смотри, не пей оттуда. – Дарнак вздохнул. – Удивительный день. Я предупреждаю гоблина, чтобы он не пил драконью мочу.

– Это всего лишь вода, – удивился Джиг.

– Первое правило настоящих героев, – отозвался гном, отрывая зубами кусок хлеба, – никогда не пей из подозрительных фонтанов. В половине случаев они превращают тебя в камень, сжимают до размеров таракана или убивают на месте.

– Подозреваю, что, скорее всего, ты разделил бы незавидную судьбу тех искалеченных трупов, – добавил Бариус. – Не волнуйся, гоблин. Поверь, я прикончу тебя при первых признаках подобного превращения и не позволю пережить такие ужасы. – Он сделал маленький глоток из своего бурдюка. – Берегись также самих драконов, а то оживут и порвут тебе горло, когда повернешься к ним спиной.

Дарнак рассмеялся.

– Становимся немножко параноиками, а?

– Осторожными, дружище гном, – поправил принц. – В подобном месте никто не может знать, какая магия таится в невинных на первый взгляд вещах.

Всё. Джиг устал от магии. Мертвецы, вылезающие из стен, гигантские летучие мыши, висячие мосты, Рислинд с его раздвоенным голосом, Дарнак, ведущий беседы со своим молотом, – достаточно, чтобы свести гоблина с ума. Как ему, имея в распоряжении один короткий меч да голову на плечах, управляться со всем этим?!

Правильнее всего обзавестись собственной магией. Самый гоблинский подход! Если у врага есть нож, добудь меч. Если у него двое друзей, приведи двенадцать. Исходя из собранных сведений о магии, есть два варианта: как у волшебника или как у гнома. Надо только определиться, какую разновидность колдовства Джиг хочет заполучить для себя.

Трудный выбор. Научиться беседовать с богами или заделаться лысым татуированным придурком в балахоне? И еще придется вести безнадежную борьбу за собственное сознание. Благодаря Кляксе Джиг уже обзавелся одной чертой, придававшей ему сходство с волшебником. Гоблин оставил фонтан и сел рядом с Дарнаком. Из двух странностей он выбирал менее броскую.

– Расскажи мне о богах, – попросил он.

Невинная просьба, казалось ему вначале. Но Бариус съежился и перебрался на другую сторону комнаты. Риана через несколько секунд последовала за ним. Даже Рислинд покинул свое место и встал, как бы отгородившись от гнома фонтаном.

Как выяснилось, Дарнак считал себя в некотором роде историком, а также специалистом по богам. Лицо его прорезала широкая улыбка. Он отпил из бурдюка и пустился в подробное повествование, начав с сотворения вселенной. Джиг пытался слушать, честно пытался. Однако спустя несколько минут он помимо воли задумался, не лучше ли та разновидность магии, где надо ходить лысым и в татуировках.

Сперва были двое изначальных. Они ничего не делали, только воевали. Проведи вечность с кем бы то ни было, и ты неизбежно несколько устанешь от его общества. Двое швырялись магией друг в дружку, пытаясь одержать верх, хотя и не могли по-настоящему убить друг друга. Вселенная была молода, а они глупы, как младенцы. Но могущественны. Понимаешь, к их услугам была вся мощь мироздания. Но некоторая ее часть начала утекать. Ну, рано или поздно этой свободной магии набралось достаточно, чтобы образовать двадцать одно младшее божество. Именно они принялись за сотворение мира и всех тварей в нем.

Гном перечислил имена, одно за другим, загибая пальцы на руках и ногах. Так у него вышло лишь двадцать богов, но Джиг не стал напоминать ему про двадцать первого. Не пытался он запомнить и названные имена, поскольку ни одно из них не содержало меньше пяти слогов. Тот, кто их придумал, видимо, помешался на дефисах и апострофах. Нет, правда, ну что за имя – «Корама Альвенск'ак Сит-хект»? Когда Дарнак впервые его упомянул, Джиг решил, что гном подавился ужином.

– А как насчет Землетворца? – спросил он. – Если двадцать одно божество сотворяли мир, почему ты не упомянул о нем?

Гном немного смутился.

– Ну, в сотворении мира как таковом Землетворец на самом деле не участвовал. Он возник несколько позже и занимался тем, что помогал благословенным народам, которые жили внутри земли. Гномам, цвергам и так далее. Но он появился только после года Тьмы.

– Года Тьмы? – переспросил Джиг, не подумав.

Дарнак тут же возобновил повествование, а гоблин с тоской воззрился на тех, кто заблаговременно слинял на ту строну фонтана, укрывшись там от потока россказней. Что он натворил? Как теперь подвести гнома к чему-нибудь полезному, что может пригодиться?

Он пытался уяснить разницу между младшими богами, изначальными богами и божествами стихий, а когда Дарнак упомянул про богов людей, Джиг окончательно запутался. Гоблин стал гадать, предъявят ли ему приключенцы какие-либо претензии, если он пырнет Дарнака, или остается только обратить собственный меч против себя самого?

Джиг отчаянно вклинился в бесконечный поток слов:

– Сколько богов у людей?

Его острый слух уловил на другой стороне комнаты совсем не царственный стон Бариуса.

– Девятьсот пятьдесят четыре, – радостно сообщил Дарнак. – Начиная с Абрианы Серой, богини бурь и мореходов. Она родилась от союза Тараса Дубового – это древесное божество – и смертной женщины по имени… – Дарнак нахмурился. – Ладно, ее имя не имеет значения. Тарас явился ей в виде трехсотфунтовой черепахи и сделал непристойное предложение. В те времена боги все время делали странные вещи. Абсолютно чокнутый народ, скажу я тебе. Как любая порядочная девочка, красотка схватила ближайший молот и хрястнула черепаху по спине. Расколола Тарасов панцирь ровно пополам. Я не упоминал, что это была гномская девушка?

Конечно, не упоминал, но Джиг не особенно удивился. Он встречал в своей жизни только одного живого гнома, но вполне мог представить Дарнака, проделывающего нечто подобное. Оставшуюся часть рассказа гоблин постарался пропустить мимо ушей. Он не особенно разбирался в брачных ритуалах, но мог заявить со всей определенностью: эти черепахи и прочие оборотни сильно отдают извращением. Не из-за этого ли наземники так помешаны на религии?

– Как бы то ни было, Абриана Серая явилась на свет в грохоте грома и вспышке молнии. Она была близнецом Водока Черного, бога океанских глубин.

– Если они близнецы, он тоже вышел из черепахи? – уточнил Джиг, стараясь не потерять нить повествования.

– Не-а. Он появился позже. Это связано со смертным, который влюбился в желудь. – Дарнак нахмурил косматые брови. – Смертным человеком, естественно. Где это видано, чтобы гном иссыхал над желудем?! – Он расхохотался и толкнул Джига. – Иссыхал… Улавливаешь?

Гоблин отодвинулся и потер плечо. Шутку он не понял, да и не стремился понять. Плечо болело, голова болела, а ему по-прежнему не удалось узнать ничего полезного. Больше девятисот богов. Как выбрать подходящего? Он только знал, что ему не нужен бог, склонный ради дурацкой интрижки превращаться в желудь и в черепаху, или способный влюбиться в бивачный костер, или тот, который ловит смертных на парашютики одуванчика в качестве наживки, или страдающий какой-нибудь иной болезненной придурью. Похоже, при наличии девяти с лишним сотен божеств выбирать все равно не из чего.

– А у гоблинов боги бывают?

Дарнак хрюкнул.