Самое важное - это то, что невидимо.

А. Сент-Экзюпери

Итак, мы могли убедиться, что познание мира есть процесс сложный и

многогранный, протекающий в трех основных руслах. Если же считать, что

человек имеет дело не с фикциями, а с действительностью, то напрашивается

мысль о трех аспектах бытия, которым соответствуют три типа познания. Какое

же из них ближе всего подводит к последней Реальности?

Эмпирический путь здесь, очевидно, исключен, так как он не проникает

глубже поверхности явлений. Спекулятивное мышление может раскрыть больше, но

по самой своей природе оно не дает живого соприкосновения с Познаваемым.

Идея Бога есть не более чем идея - нечто отвлеченное, абстрагированное от

Бытия.

В свое время Лаплас говорил, что для своих физических теорий он не

нуждается в "гипотезе Бога". Но даже если бы он и прибегал к ней, как делали

другие, она оставалась бы бесконечно далека от живого богопознания, ибо для

веры Бог - отнюдь не "гипотеза".

В работе, посвященной проблеме религии и морали, Бергсон указал, что

истоки веры восходят не к рациональным спекуляциям, а к интуитивным

прозрениям своих гениев и пророков /1/. И действительно, если, даже познавая

природу, человек во многом опирается на интуицию, то тем более важна она в

сфере, относящейся к самой сущности Бытия. Еще великий средневековый

мыслитель Фома Аквинат говорил, что если бы путь человека к Богу проходил

только через философское, абстрактное мышление, то вера осталась бы уделом

ничтожнейшего меньшинства. На деле же мы видим, что религиозность присуща и

неграмотному индийскому крестьянину, и европейскому ученому, стоящему на

вершине современных знаний. Это происходит именно потому, что духовное

познание есть плод живой интуиции.

Религиозный опыт можно в самых общих чертах определить как переживание,

связанное с чувством реального присутствия в нашей жизни, в бытии всех людей

и всей Вселенной некоего Высшего Начала, которое направляет и делает

осмысленным как существование Вселенной, так и наше собственное

существование. Это ощущение дается в акте непосредственного "видения",

исполненного такой же внутренней достоверности, какую имеет видение

собственного "Я". И только проходя через интеллектуальное осмысление, этот

опыт, по существу своему невыразимый, кристаллизуется в понятия и символы.

Плотин, выдающийся философ эллинистического мира, так говорил об этом:

"Когда мы видим Бога, то видим Его не разумом, а чем-то высшим, чем разум".

Без этого живого созерцания и живой веры любое представление о Боге остается

мертвой схемой.

x x x

Американский психолог Уильям Джеймс (1842-1910) провел большое

исследование природы и особенностей религиозного опыта. Не имея, по

собственному признанию, личной мистической одаренности, он подошел к

мистической интуиции как объективный исследователь. Джеймс собрал обширный

материал, состоящий из "психологических документов", и в своей книге

"Многообразие религиозного опыта" выступил защитником религиозных ценностей

/2/.

В приводимых им документах есть замечательные образцы попыток различных

людей запечатлеть, отобразить свои религиозные переживания. При этом в

подборе материалов Джеймс не ограничивал себя ни местом, ни временем;

собранные им свидетельства принадлежат людям разных эпох, стран и народов.

Они красноречиво говорят о том, что специфику религиозного переживания

нельзя свести ни к какой другой сфере человеческого духа: ни к

нравственности, ни к эстетике, ни к каким-либо чувствам, взятым в

отдельности (например, страху, надежде и т. д.). Точнее всего его можно

определить как чувство благоговения. По словам С. Булгакова, оно

"удостоверяет человека в реальности иного, божественного мира не тем, что

доказывает его существование или разными доводами убеждает в необходимости

последнего, но тем, что приводит его в живую непосредственную связь с

религиозной действительностью, ему ее показывает. На подлинно религиозный

путь вступил лишь тот человек, кто реально на своей жизненной дороге

встретился с Божеством, кого настигло Оно, на кого излилось превозмогающей

Своей силой" /3/.

Выразить в словах любое глубокое переживание, особенно религиозное,

трудно, почти невозможно, однако "психологические документы" все же могут

пролить некоторый свет на природу мистического сознания /4/. Вот характерный

пример одного такого свидетельства, приведенного в работе У. Джеймса.

"Я помню ночь и то место на холме, где душа моя открылась Бесконечному.

Это была бурная встреча двух миров - внешнего и внутреннего. От моей

внутренней борьбы словно бездна открылась в моей душе и раскрыла другую

неисследимую бездну по ту сторону звезд. Я был один с Тем, Кто сотворил меня

и все прекрасное в мире, и любовь, и страдание, и само искушение. Я уже не

искал Его, я чувствовал совершенную гармонию между Его духом и моим. Обычное

ощущение внешнего мира ушло от меня. Остался один экстаз ничем не

ограниченной радости. Как описать мое переживание? Это похоже на то, когда

все звуки в большом оркестре сливаются в широкую гармонию, в которой тонет

все, кроме чувства, переполняющего нашу душу. В нерушимом ночном молчании

трепетною жизнью жила тишина, еще более торжественная. И я ощущал в ночной

темноте некое Присутствие, тем более для меня ясное, что оно оставалось

невидимым. И я не мог больше сомневаться в присутствии Его, раз я чувствовал

Его так же ясно, как самого себя. И если была разница в степенях, то лишь

потому, что реальность Его я ощущал сильнее, чем мою собственную. Моя высшая

вера, моя истинная идея Бога зародилась во мне в тот миг. С тех пор, как я

стоял на Горе Видений, я чувствовал, что сила Вечного объяла меня. Никогда с

тех пор я не испытывал такого сердечного трепета. И если я когда-нибудь был

лицом к лицу с Богом, это лишь в ту ночь, когда я почувствовал, что родился

вновь, родился в духе... С этой минуты никакая критика доказательности бытия

Божия не могла поколебать моей веры. С этой ночи, когда я ощутил присутствие

Его Духа, я никогда не оставался надолго без этого чувства. Твердая

уверенность в существовании Бога, какая есть у меня, основана на этом

видении, на воспоминании об этом чудесном опыте".

"Я чувствовал себя много раз в тесном общении с Божеством, - пишет

другой человек. - Я наслаждался встречами с Ним, никогда о них не прося и

никогда их не ожидая. Они, казалось, состояли только в забвении всех моих

мыслей и всех усилий моей обыденной жизни... То, что я испытывал в эту

минуту, было временным исчезновением моей личности наряду со светозарным

откровением смысла жизни, более глубокого, чем тот, который был мне

привычен... Без Бога мир был бы хаосом" /5/.

Яркими свидетельствами, отражающими религиозные переживания, являются

бесчисленные произведения литературы и искусства. Гимны Ригведы и библейские

псалмы, Марцелловская месса Палестрины и оратория Листа "Христос",

"Божественная комедия" Данте и православные иконы, "Исповедь" Августина и