Что-то сдвинулось с места у него над головой. Пол бросил взгляд вверх и увидел, что кошачья корзинка слегка переместилась. Он подпрыгнул, выбросил ее из шкафа с такой силой, что она с громким стуком ударилась о стену, и запустил руку в темный угол полки. Но Шарлотта уже приготовилась к встрече: она свернулась в клубок, выставив вперед задние лапы. И как только Пол коснулся ее, полоснула его по руке когтями, оставив на ней несколько глубоких ран. Он закричал от боли. Она тоже вскрикнула и прыгнула с полки ему в лицо. Пол вскинул руки и упал на кучу барахла, сломав при падении ручку швабры. Шарлотта перелетела через него к дверям в гостиную. Пол кое-как выбрался из кучи и бросился за ней вдогонку. Он влетел в комнату как раз в тот момент, когда она заскочила за диван. Диван находился посередине комнаты, и Пол прыгнул на него, навалился всем своим весом, чтобы прижать чертову кошку к стене. Шарлотта издала страшный вопль, но ей удалось выбраться через предельно узкую щель, и как раз вовремя, так как в это мгновение диван упал на спинку, увлекая за собой Пола, и тот довольно сильно ударился о стену. Через мгновение бедняга уже был на ногах и вновь ринулся за кошкой, почти схватил ее, но поскользнулся и упал, зажав клок кошачьей шерсти в кулаке, а она понеслась дальше в кухню.

– Шарлотта! – прорычал Пол, и имя ее в его устах теперь напоминало страшный боевой клич.

Он встал на четвереньки и бросился на кухню. Шарлотта сидела на подоконнике и яростно скребла передними лапами по ржавой сетке. У нее не было передних когтей, однако сетка оказалась старая и во многих местах практически дырявая, поэтому кошке удалось достичь определенного успеха в своих стараниях: отчаянными усилиями она проделала пару дыр, разодрав при этом лапы до крови. Услышав шлепанье голых ног Пола по кафелю, она оглянулась, обнажив клыки, прижав уши к голове. Стала царапать еще быстрее; ее лапы мелькали с такой скоростью, что слились в одно белое пятно. С едва слышным звенящим звуком ячейки сетки расступились, и Шарлотта просунула голову и лапу в отверстие, но в это самое мгновение Пол схватил ее за ошейник и рванул назад, поднял высоко над головой, подальше от лица. Она вопила и пыталась вырваться, изворачиваясь, хватая его за запястье передними лапами и зверски царапая задними. Пол не отпускал.

Он вынес ее в коридор, крича от боли, поддал ногой кошачью корзинку, затем наклонился и попытался поднять ее. Шарлотта шипела и брызгала слюной, кусала его за пальцы и полосовала руки когтями. Пол почувствовал, как кровь заструилась за рукава свитера. Наконец ему удалось раскрыть корзинку и головой вперед сунуть туда кошку. Пол схватил корзинку, перешагнул через груду барахла в коридоре и вошел в ванную. Кошка истошно орала; ее крик был похож одновременно и на жуткое завывание сирены, и на плач ребенка. Пол поставил корзинку в ванну окошечком от себя, заткнул слив и открыл оба крана на полную мощность. Вода мгновенно окрасилась в кровавый цвет, и он с проклятиями вынул из ванной руки.

Стараясь не испачкаться кровью, Пол подошел к раковине, зажег свет и взглянул в зеркало, поворачивая лицо то в одну, то в другую сторону. Он был бледен, с него градом катился пот, грудь тяжело вздымалась, но на лице не было никаких повреждений. По руке, однако, из множества мелких и крупных царапин струйками текла кровь. Пол открыл аптечку и стал вытаскивать оттуда все необходимые в данной ситуации средства: дезинфицирующие препараты, марлю, вату, бинты. Перенес все это на кухню и бросил на стол, затем вернулся в ванную. Ванна заполнилась на четверть, корзинка металась из стороны в сторону. Шарлотта выла. Пол наклонился, выключил горячую воду, а холодную уменьшил до тоненькой струйки. Потом выключил свет, закрыл дверь и прошел в гостиную, включил магнитофон, поставил звук на предельную мощность и вставил одну из кассет Ким. Но Пол едва ли слышал «Бич бойз». Он прижал свою окровавленную руку к свитеру, совершенно не думая о том, что может испачкать одежду, зажег свет на кухне, снял рулон бумажных полотенец с полки и расстелил на скатерти газету. Затем сел под холодным потоком воздуха, что лился в открытое окно, и под ярким светом лампы над головой, среди сотрясающего стены грохота стереомагнитофона начал промокать кровь на руке бумажным полотенцем, сложенным вдвое.

Несколько дней подряд Полу повсюду мерещилась Шарлотта – расплывчатое пятно на периферии зрения. Когда он готовил еду, ему казалось, что он слышит царапанье ее когтей по кухонному полу. А ночью он внезапно проснулся от беспокойного сна, так как ему почудилось, что из штор высовывается голова Шарлотты, четкий силуэт ее острых ушек и глаза, полные тьмы. На самом деле, конечно, в квартире не осталось ни малейших ее следов. В тот последний вечер жизни Шарлотты он собрал все, что хоть как-то ассоциировалось с кошкой. Он ходил по квартире с черным мешком для мусора и собирал в него игрушечных мышей, розового динозавра, пластиковый мячик с колокольчиком внутри, лоток с едой... А завершив уборку, направился к ближайшему супермаркету, заехал на тускло освещенную стоянку за зданием магазина и понес мешок на помойку, заваленную отбросами, ступая по скользким рваным коробкам и гниющим салатным листьям. Поднял скрипучую крышку проржавевшего бака и швырнул туда черный мешок и кошачью корзинку.

Однажды среди подушек на кресле Пол наткнулся на мышку, случайно пропущенную в тот вечер, и это заставило его начать новый безумный поиск по всей квартире. Он ничего больше не нашел, кроме нескольких клочков кошачьей шерсти под кроватью, под диваном и по углам комнат. Поэтому отправился в тот же супермаркет, взял напрокат большой пылесос для чистки ковров и весь теплый весенний день вычищал все до единого уголки квартиры и в конце концов буквально оглох от рева громадного пылесоса. Затем вычистил ковры в коридоре, в гостиной и в спальне. Вода черного цвета бурлила подобно желчи в пластиковой емкости пылесоса. Полу пришлось открыть в квартире все окна, чтобы от запаха чистящего средства ему не сделалось дурно.

Выключив пылесос, он услышал доносящийся из автоответчика жесткий, но запинающийся голос Элизабет, и пошел на звук ее голоса в кухню, где несколько мгновений стоял и слушал, не снимая трубку. Создавалось впечатление, что Элизабет читает заранее приготовленный текст: она назвала ему имя и номер телефона своего адвоката и сказала, что Пол пока может оставить машину себе.

– Есть нечто такое, что, как ты понимаешь, не может подлежать дележу, – сказала она, и Пол почувствовал, что она «накаляется», в голосе появились стальные нотки, отчетливо различимые даже по телефону. – Шарлотта. Я хотела бы, чтобы ты положил ее в корзинку и отослал в Чикаго на поезде...

– Алло? – Пол поднял трубку. – Лиззи?

На противоположном конце провода его встретила глухая тишина.

– Лиззи, как дела?

– Не... – сказала она, понизив голос, – не смей со мной разговаривать в подобном тоне!

– Меня не было дома, я выходил на улицу, – сказал он. – Искал повсюду Шарлотту. Я звал ее. Звал снова и снова. И потому не услышал, как зазвонил телефон. «Шарлотта, – кричал я, – Шарлотта, где ты?»

– Что?..

Голос Элизабет стал еще тише.

– Она сбежала, Лиззи. Она проделала дырку в давно прогнившей сетке в кухонном окне. Я вернулся домой и обнаружил в сетке дырку величиной с Шарлотту. Вот как получается. Я же говорил тебе, что нам следует ее укрепить. Ну конечно, я никого не виню, кроме самого себя.

– Ах ты сукин сын! – Голос Элизабет сделался гортанным и наполнился какой-то особой убийственной энергией, он снова стал голосом той женщины с пленки на автоответчике. – Ты же сделал это специально, бессердечный лживый подонок! Клянусь, я убью тебя! До последнего твоего признания существовал небольшой шанс – очень-очень небольшой – решить наши проблемы с минимальными потерями для обеих сторон. Но теперь я вижу, что ты зашел слишком далеко. Надеюсь, твоя маленькая потаскушка сумеет найти хорошего адвоката, ибо я намерена распять тебя, ты слышишь меня, кусок дерьма, я намерена...