– Значит, никакого аннулирования не будет? – Она заглянула ему в лицо.

– Нет, – твердо сказал Рэнд, и чувство, которое при этом она прочла в его глазах, несомненно, было любовью.

– Прекрасно. Кроме того, твой дядя абсолютно прав, – усмехнулась она. – Титул принцессы мне вовсе не к лицу, то ли дело леди Бомон.

Рэнд засмеялся и прильнул губами к ее губам в долгом, нежном, восхитительном поцелуе. И она целовала его, твердо зная, что счастлива будет оставаться леди Бомон всю свою жизнь, и ощущая нараставшее желание, которое мог утолить только лорд Бомон. Он поцеловал ее в шею, и она с восторгом втянула в себя воздух, замирая от предвкушения. Он сжал губами мочку ее уха, и у Джоселин промелькнуло в голове, успеют ли они добраться до кровати, а если нет – насколько жестким окажется пол в этой комнате.

– Держись подальше от Алексиса, – вдруг прошептал он ей на ухо.

Джоселин словно окатили ушатом холодной воды. Она вскинула голову и посмотрела мужу в глаза.

– Что ты сказал?

Он ответил ей твердым взглядом.

– Ты меня хорошо слышала.

– Нет, я, должно быть, ослышалась. – Она высвободилась из его рук и отступила на шаг.

– Сомневаюсь, Но я с удовольствием повторю это снова. Держись подальше от Алексиса. Мне не нравится то, как он смотрит на тебя, и более того… – Он скрестил на груди руки. – Мне не слишком нравится и то, как смотришь на него ты.

– Ты мне не доверяешь? – прищурилась Джоселин.

– Я не доверяю ему, – веско произнес Рэнд. – У него, понимаешь ли, сложилась определенная репутация. Он очень постарался, чтобы ее заслужить.

– И ты считаешь, что я слишком… – Она стиснула зубы. – Глупа, чтобы это понимать?

– Конечно, нет. Но ты молода и поэтому можешь не устоять перед таким человеком, как он.

– Считаешь, что я способна изменить тебе? – воскликнула она.

Рэнд колебался только миг, но и его было достаточно.

– Не умышленно, разумеется. Алексис – обаятельный человек, а ты, несмотря на удачный сезон, все еще слишком неопытна…

– Разве ты не предоставил мне возможности набраться опыта? Я имею в виду опыт общения с мужчинами такого сорта.

Он разговаривал с ней так, словно она была несмышленой крошкой, которой приходится разжевывать азбучные истины. Такая манера заставляла ее испытывать унижение и одновременно приводила в ярость.

– Ты можешь, сама того не желая, увлечься, забыться…

– Забыться! – Джоселин не верила собственным ушам. – Ты считаешь, я способна позволить себе забыться настолько?

– Но ведь я… заставлял тебя забыться.

– Ха! Насколько мне помнится, мы оба забывались одинаково.

– Правильно. Но ведь однажды ты собиралась на свидание с ним наедине, – многозначительно напомнил Рэнд.

– Не для того, чтобы забыться!

– Может быть, но я не сомневаюсь, чего именно хотел добиться от тебя Алексис во время того несчастного свидания.

Джоселин задрожала от гнева.

– Он собирался просить меня стать его невестой. Его принцессой!

Рэнд фыркнул.

– Полно! Неужели такая неглупая женщина, как ты, способна до сих пор этому верить?

Способна или нет, сейчас было абсолютно не важно.

– Ты мне не доверяешь! – вновь выкрикнула она.

– Разумеется, я тебе доверяю, – повторил он быстро, но все-таки недостаточно быстро. – Но я не доверяю Алексису. И, как твой муж, говорю тебе, что не хочу видеть тебя рядом с ним!

От возмущения у Джоселин даже перехватило дыхание.

– Это что – приказ?

– Называй как хочешь. Я не стал бы это трактовать подобным образом, но если ты настаиваешь… – В глазах Рэнда блеснул вызов. – Да, я приказываю тебе прекратить этот затянувшийся флирт с Алексисом.

– Это никакой не флирт, и… – Джоселин с трудом заставила себя говорить спокойно и ровно. – Я не привыкла к приказам!

– И тем не менее этому ты подчинишься.

Джоселин смотрела на Рэнда в замешательстве. Может, ее супруг повредился рассудком? Возможно ли, что ревность довела его до буйного помешательства? Или Рэндалл Бомон совсем не тот человек, за которого она его принимала?

– Я буду вести себя так, как сочту нужным.

– Но не в случае с Алексисом, – заявил он тоном, не допускающим возражений.

– В любом случае. Сейчас самое время выяснить все до конца, милорд! Я рассматриваю просьбы, учитываю пожелания и даже изредка способна уступить требованиям, но не потерплю, если мне станут приказывать, как служанке. Я готова исполнять свой долг, как ваша жена и виконтесса, но не позволю, чтобы со мной обращались без подобающего моему положению уважения. Даже вам!

– Но я ваш муж! – воскликнул он тоже на вы и с таким искренним негодованием, что Джоселин расхохоталась бы, не будь она так сердита.

– Это для меня не особенно серьезный аргумент. А сейчас, – выговорила она сквозь зубы, – уходите.

– Вот это звучит как настоящий приказ!

– Вы очень догадливы.

Рэнд двинулся к двери.

– Ухожу потому только, что мне нечего добавить к сказанному. – Он рывком открыл дверь. – Я считаю этот вопрос исчерпанным. Свою позицию я выразил с предельной ясностью.

– Вашу позицию! – выпалила она яростно. – Вашу позицию!

Круто повернувшись, Джоселин бросилась к кувшину с розами и быстро схватила его.

– Только не бросайте им в меня! – предупредил Рэнд.

– Это тоже приказ?

– Да!

– Я не повинуюсь приказам!

И она швырнула кувшин изо всех сил. Рэнд успел юркнуть в открытую дверь, а кувшин в следующее мгновение разбился о стену всего в нескольких дюймах от его головы, обрушив вниз впечатляющий каскад из водяных брызг, осколков и лепестков. «Все-таки способность хорошо видеть позволяет брать довольно точный прицел», – подумала Джоселин. Рэнд окинул взглядом рассыпавшиеся по полу розы и приподнял бровь.

– Это был последний раз, когда я сопровождал свои извинения цветами.

– Ха! Во всем мире не найдется столько цветов, чтобы смягчить меня. А теперь – убирайтесь!

– Еще один приказ, дорогая? Вам следует знать – я тоже от них не в восторге. Ухожу, потому что сам собирался это сделать!

Он самодовольно усмехнулся, попятился и захлопнул дверь.

Джоселин устремила на нее испепеляющий взгляд, жалея, что под рукой нет подходящего предмета для повторного броска, и прилагая героические усилия, чтобы успокоить дыхание. Сцена, несомненно, была не из красивых.

А она представляла себе все совсем иначе… Сейчас им следовало бы лежать в постели и проделывать все те очаровательные штучки, которые за последние несколько дней она успела так полюбить.

Джоселин скрестила на груди руки и зашагала по комнате. Ходьба обычно помогала ей размышлять. Что именно она сделала не так? Она ни в чем не могла себя упрекнуть. А значит, во всем виноват он! Конечно, она намеренно старалась разжечь его ревность. И возможно, по ходу дела слишком много внимания уделила Алексису. Но она и Найджела не обходила вниманием, Рэнд, наверное, просто этого не заметил. Видимо, она зашла немного дальше, чем следовало.

Конечно, ее вывел из душевного равновесия вопрос о доверии. Можно было предположить, что из них двоих именно она окажется менее доверчивой. Ее отец был человеком ненадежным, и даже на брата, как показала жизнь, положиться можно было далеко не во всем, хотя в последнее время тот значительно изменился. Но разве Джоселин не доверяла Рэнду с самого начала?

Доверять мужу означало прежде всего не сомневаться в его верности. И любви.

Несомненно, прошлое секретного агента мешало ему поверить в нее так же безоговорочно, как она поверила в него. Джоселин не подавала ему повода к недоверию, по крайней мере, после женитьбы. Да, однажды она согласилась на тайное свидание с Алексисом, но ей казалось, что с тех пор миновала уже целая вечность. Хотя в действительности прошло немногим больше недели. Она не обманывала Рэнда и не собиралась обманывать, хотя с приездом Алексиса такая возможность вполне могла бы представиться. Нет, Джоселин вполне была довольна своим жребием, сделавшим ее женой Рэнда, как он был доволен своим. Возможно, следовало подоходчивее объяснить это Рэнду, хотя в настоящий момент он заслуживал того, чтобы повариться некоторое время в собственном соку.