Крот как на иголках. Один птенец вот-вот упадет.

— Смотри! — выкрикнул он изо всех сил.

И в самый раз. Мама еле-еле успела ухватить своего галчонка клювом.

Галка любовно отнесла его обратно в гнездо, но стоило малышу оказаться дома, в безопасности, как она, не долго думая, накинулась на него:

— Я тебе покажу, как озорничать! Получишь у меня подзатыльник! Ах вы сорванцы уличные! Как вам не стыдно.

И мама-галка задала обоим такую трепку, что только писк стоял. Даже все галки с башни слетелись на шум…

Но Крот об этой суматохе ничего не узнал — у него своих забот хватало.

Остатков ветра ему еле-еле хватило, чтобы не шлепнуться со всего размаха о землю и не разбить нос.

Вот повезло!

Приземлился у крайней скамейки, у своей кучки глины, и вспугнул стайку воробьев, которые как раз тут купались в пыли и клевали хлебные крошки.

— Ты откуда взялся? — спросили они у Крота, а когда он им ответил, что был на небе, то чуть от смеха не полопались.

Ну и пусть! Крот там был, и солнышко может это подтвердить.

Он видел небо со звездным бильярдом и небо, где летала аистиная почта, небо с белыми барашками и небо у городской башни…

Сколько их всего было, этих небес?

Со счетом Крот издавна не в ладах, но одно знает точно:

— Я летал на седьмом. На седьмом небе!

Потому что галчонок мог выпасть из гнезда — а не выпал.