Все же ДВ агрессивен для белого человека; белый человек не способен здесь жить, поскольку здесь агрессивная для него среда обитания. Это я знал всегда. Я научился понимать особенность и важность еды, воды, впечатлений, которые должны быть специфичны; только тогда здесь можно выжить. Я прошел здесь огромный мороз (до 50 градусов по Цельсию), я научился обтираться снегом на морозе. Я научился относиться нормально к ветру, к перекосам в погоде, но я не сумел постичь ДВ-менталитет. Видимо, это дело детей. По крайней мере, я понял будущее своих детей. Они станут специалистами по Азии. Страны выберем позже, но, видимо, это будут Япония и Китай.

Прощался с Хабаровском. Напряжение в голове, душе и членах. Я останусь с ДВ, но оттуда, а не отсюда. И я еще буду много с ДВ работать.

Едем.

Сопки – изящная природная игра. Нежное творчество, легкое упражнение с ветром, с землей, с лесом, с травой. Одновременно, сопка ласкает глаз. Легкое и свежее время года. Трава зеленая, цветы красивые, нежность во всем. Обилие березок, тонких и первозданных в пустыни, почти нет жилья. Пусто. Всюду пейзаж удерживается сопками, которые подобно рамке удерживают картину пейзажа, придают ему изящество.

Много туннелей – за три часа – пять туннелей. Там темно, там солдаты перед и после, там время истории напоминает о трудах праведных тех людей, что пробили скалы много десятилетий назад. Ну и добрая им память.

И обидно! Поезд «Россия» – престиж России. Самый длинный железнодорожный маршрут в мире – «Владивосток-Москва»: 70 станций, 6,5 суток пути, от Японского моря в центр европейской части России, 8300 км, Европа-Азия, территории – Приморский край, Хабаровский край, Амурская, Читинская области, Бурятия, Иркутская, Красноярская, Кемеровская, Новосибирская, Омская, Тюменская, Свердловская, Пермская области, Удмуртия, Кировская, Костромская, Ярославская, Московская области – 18 краев, республик и областей. Это крупнейшие регионы, которые составляют мощь державы. И мы проезжаем через основные города страны.

Железные дороги России в упадке. Российский железнодорожный маршрут № 1 – жалкое зрелище. Я не говорю о состоянии вагонов и уровне комфорта. Самое мрачное впечатление производит уровень обслуживания. Только чай и кипяток – всю дорогу. Сменить белье нельзя, заказать еду, напитки, газету – нельзя. Сажают зайцев даже в наш вагон СВ.

И мертвый эфир. На КВ только «Голос Америки». Россия должна быть в радиоэфире на всех волнах. Нельзя жалеть денег, нельзя допустить информационного изоляционизма. Недостаточность перетекания информации между регионами ведет к информационному изоляционизму, затем к политическому и экономическому сепаратизму.

Биробиджан, Бира. Проехали.

Облучье. Барский вокзал, с колоннами, обширными пространствами внутри, со звездами на фасаде. В Облучье долгие годы было очень хорошее пиво, которое варил немец-пивовар, который затем умер, и пиво резко поплошало и умерло. Я был там через десять лет после смерти. Немцем гордились и рассказывали о нем так, будто он только вчера сварил свое последнее пиво. Нужно постоянно развивать в человеке любовь и пристрастие к маленьким радостям, чтобы населять страну в самых ее глухих углах.

Архара. Это уже Амурская область, это граница Хабаровского края и Амурской области. Уже на час меньше по сравнению с Хабаровским краем.

Покупал снедь: 1000 руб. – кулек вареной с салом картошки, 400 руб. – два соленых огурца, 400 руб. – пучок укропа, 1500 руб. – буханка хлеба. Перед барачным зданием деревянного вокзала – бюст Ленина.

Бурея – название, как и многие предыдущие, исконное. Названия городов, населенных пунктов ДВ, в отличие от остальной России, остались нетронутыми – Хабаровск, Владивосток, Магадан, Якутск, Ерофей Павлович, Облучье, Архара, Вяземское, Могзон.

Ночь настала. Первые сутки дороги. Ночь – как темный, старинный, в патине серебра – крест. Надень его – возьмешь новую силу.

Бедная моя Россия.

Нигде ничего не строится, нигде не обновляется. Не видно оживления, не видно государственного запала, который бы разбередил народ на новые дела. Россия – стара. Продолжается проживание, проедание, изнашивание накопленного.

Пионы в купе было подвяли, но уже к концу первых суток распустятся, оживут, похорошеют. Лена вспомнила, что у ее отца было на одном кусте до шестидесяти пионов. И продавать пионы они начали только после смерти отца, до того раздавали.

16 июня, 1994 г.

Разбудились.

Природа чисто русская. Всюду сосны и березы – от Хабаровска. Видимо, одно из объединяющих начал России – береза. Туман наползает на сопки, которых стало совсем мало. Свежесть окружающего мира необычайная.

С утра дождь, капли бегут по стеклу, наползают друг на друга. Дождь примиряет. Дорога в лужах. Дождь гримирует.

Эфир молчит. Чудовищно. Доигрались в провозглашение экономической самостоятельности. Люди теряют ощущение цельности страны.

Сковородино. Две собаки побрели к пустой консервной банке, понюхали, побрели. Одна маленькая, другая повыше позади. Суетные люди встречают и встречаются. Вокруг города сопки с лесом, тепло-зеленые и крепкие, хотя и маленькие. Едем все еще по Дальнему Востоку.

Ася, стихотворение:

Когда Ася была маленькая и смотрела в окно из автобуса, ей казалось, что деревья убегают от нее.

Уруша. Безглазый серебряный Ленин с привычно протянутой вперед правой рукой. Старый задрипанный деревянный вокзал на горке с парадной лестницей в три длинных марша и перилами. Все ветхое и едва живое.

Был туман на сопках, теперь солнце на сопках. И все та же свежесть и грязь на земле от продолжительных дождей.

Нет в России политика или движения, которые бы объяснили, зачем сейчас России такая громадная земля. Отсюда и опустошение, ничтожность и скука среди людей. Россия все еще громадна, несмотря на царящую в недрах власти тоску, глупость и хаос. России нужны новые идеи. Только идеи могут создать условия, в которых нация и страна способны к самовоспроизводству. Вновь страна нуждается в объединении, в моде на самое себя у самой себя. И ни в коем случае нельзя доверять большую власть москвичам, которые глазами и животом в Европе.

Беда правительства, созданного Борисом Ельциным, – москвичизм, основанный на западничестве, исключительности, словизме и провинциальности. Свежая кадровая кровь, свежие идеи – оживят Россию. Москвичи – это потребительство, хотя на хорошей культурологической и эстетизированной основе.

Ерофей Павлович. Ничего примечательного. Зимой разве что мороз добавляется. После станции, по обе стороны от железнодорожного пути, – мохнатые страшные пихты, с косматыми ветвями.

Амазар. Это уже Читинская область. Вареники с картошкой на сале – 1000 руб./10 шт., 1500 руб. – литровая банка томатного сока. Накормил пса варениками, белесый пес с облезлой шкурой.

До станции сопки, река по камушкам, горелый лес, после – ослепительные белые березы. Деревянные дома, поленницы, мотоциклы и новый пешеходный мост через железнодорожные пути.

Россия нуждается в глобализме. А последние веяния последних лет низводят Россию до уровня европейской страны с куцей силой, сплошь преувеличенной историей и ограниченным пространством. Европе нужна всеохватность в силу малости стран, куцести ресурсной, мозговой. А Россия – это целая планета, мы сами всеохватны, хотя конечно, нам нужна соединенность со всем миром, но партнерство должно строиться не по типу Европы: страна – страна, а по принципу: Россия – Европа, Россия – планета. И этот принцип должен распространиться на все сферы и области человеческого духа и направленной жизнедеятельности. Россия – амбициозна. В этом смысл развития и становления.

Могоча. Вокруг сопки и деревня. Удивительно глупый барельеф, посвященный ВОВ, – вороватое желтое выступающее лицо с носом Дуремара, нахлобученной на лоб зеленой каской и выступом автомата. На маленьком базарчике пусто – только спят на прилавках двое пьяных молодцов.