Не ищи виноватых в судьбе – Ни страны, ни вождей, ни евреев. Здесь зато эффективней средь бед Мысль о рае, чем где–либо, греет.7 августа 2008 г. Я летала в детских снах, летала, Я была и рыбою, и птицей, И когда–то тайну крыльев знала. А теперь такая дрянь мне снится. То погоня, то проникновенье Жутких тáтей в мирное жилище. – Не полёт, но камни преткновенья, Прах земной душевно–пресной пищи. Вот сегодня кот под утро снился С выцветшими белыми зрачками, Всё ко мне он лáстился–мостился, Как какой–то бесприютный Каин. От кота я ловко убегала И прозрачной закрывалась дверью; Я его жалела, но не стала Связывать судьбу свою и зверью. И стихи сквозь сумрак пробивались, – Я теперь не помню смысла строчек, – Поветелью в сны мои вплетались: Я спала, мне спать хотелось очень. Утром встала, шлейф из снов растаял. Что за странность сны – души творенье? Почему я больше не летаю?.. Кто диктует в снах стихотворенья?.. Конец июля 2008 г. Двѝжима мечтами и гормонами, Юность птицу счастья вечно ищет. Старость ищет с совестью гармонии Да доступной для протезов пищи. 9 августа 2008 г. Истина хорошо, а счастье лучше Дверь истины навеки запертá. Нам слышен слабый шорох лишь за дверью. И мáнит, и страшит последняя черта, Где истина воздастся всем по вере. Пока ж волнует нас уменье жить, Процессом наслаждаясь в полной мере, Не истиной, но счастьем дорожить, Плоды познаний посвятив химере. И голос внутренний глуша в себе (чем только этот голос не глушили), Жизнь óтдали на откуп мы судьбе: Так проще и привычнее, – решили. Что ни случись, есть оправданье – Рок. Приятней жить, ни в чём не виноватым. Нам истины был преподан урок, А мы за ним увидим злюку–фáтум. Желаний мчит–кружѝт водоворот, Несётся жизнь, как пожелтевший листик, Всё дальше, дальше, дальше от ворот, Где различим был тихий голос истин. Конец июля 2008 г. Жалкая безжалостная старость У неё «семь пятниц на неделе». Тяжелее дней привычный воз. Теплится сознанье еле–еле: У неё рассеянный склероз. Вместо жизни – страсти сериалов Да соседских сплетен языки. Ей теперь событий надо мало, Чтоб попасть в объятия тоски. Мучится бессонницей ночами, Днём впадая в сон–анабиоз. Снилось что? – Она пожмёт плечами: Память съел рассеянный склероз. Рвётся в прошлый мир, в деревню детства, К маме – упокойнице… живой. От тоски не знает, куда деться. – Дай ей пряник утешенья свой. Приласкай беспомощную старость, Хлебушком вниманья накорми: Ей совсем чуть–чуть уже осталось… Пожалей, прости и обними. 31 июля 2008 г. Я одиночеством болею, точно гриппом, И нет спасения–лекарства от него. Кричит душа безмолвным долгим криком: Избавьте, люди, от затвора моего. Придите, помогите одолеть мне Разлуки бездну, сделав верный шаг. Бежит–спешит техничное столетье, Но в нём жива ещё, пока жива душа. Ей не нужны ни блеск, ни звёздность сýдеб: Она к другому сердцу рвётся вновь, Все премии–призы легко забудет, Когда звучат в ней дружба и любовь. Но люди всё бегут на голоса удачи, Чтоб счастье мнимое в удачах обрести, Не слыша душ своих, что горько плачут – Скитальцы бесприютные в пути… Конец июля 2008 г. Оперлáсь на клюкý, молчаливо Русь стоит на развилке дорог. Смотрит с неба на Русь сиротливо Полумесяца выгнутый рог. Дýму думает, горькую думу, У ракитного стóя куста: Много было посул, много шума, А котомка народа пуста. Обобрали его, ободрали, Словно липку в горячий сезон, Обирая, бессовестно врали: Как свободен, богат будет он. А народ свои уши развесил, Тáтям сам закрома отворил. Вор стал, вправду, богат и известен, – Он ведь нам про себя говорил. У него теперь яхты и нéдра, Не в халýпах живёт – во дворцах, В Ниццах лечит неслабые нервы, Позабыв осчастливить творца Всех удобств, всех роскошеств и неги, Всех комфортов отелей, дорог… Плачет Русь у разбитой телеги. Стынет в небе луны жёлтый рог. Конец июля 2008 г. |
