Очевидно, это должно привести нас назад, к условиям эго на его собственном плане, то есть на уровень арупа девачана; отсюда видно, что для успешного выполнения этой задачи исследователь должен уметь, бодрствуя в физическом теле, пользоваться чувством, соответствующим этому высокому уровню, иными словами – сознание его должно лежать в самом перевоплощающемся эго, а не в низшей личности. В этом случае, если память эго пробудилась, его собственные прошлые воплощения будут лежать перед ним, как раскрытая книга; он сможет также, если захочет, проследить за другим эго на этом же уровне и последовать за ним через все его девачанические и астральные жизни, пока не дойдет до последней физической смерти этого эго, и через нее – до его предшествовавшей жизни.
Только таким путем можно вполне правильно проследить за цепью жизней. Поэтому мы сразу можем отнести к числу сознательных и бессознательных самозванцев всех тех людей, которые объявляют, что могут сделать очерк чьих-либо прошлых воплощений за столько-то шиллингов с человека.
Бесполезно говорить, что истинный оккультист не объявляет о себе никогда, ни при каких случаях не принимает денег за проявление своих сил.
Изучающий теософию ученик, желающий открывать ряды воплощений, может научиться этому, конечно, только у обладающего соответствующими знаниями учителя. Правда, некоторые настойчиво уверяют, что человеку достаточно чувствовать себя добрым, благоговейным и «братски настроенным», и тогда вся мудрость веков немедленно изольется на него, но небольшой дозы здравого смысла достаточно, чтобы понять нелепость такого утверждения. Как бы ни был ребенок добр, но если он хочет знать таблицу умножения, он должен сесть за работу и выучить ее. И совершенно то же самое надо сделать, чтобы научиться пользоваться духовными способностями. Самые способности, несомненно, будут проявляться по мере того, как развивается человек, но научиться пользоваться ими со всею точностью и полнотой можно только при помощи тяжелого труда и неослабных усилий.
Возьмем тех, которые хотят помогать другим, находясь во время сна на астральном плане. Ясно, что чем большими знаниями они будут обладать здесь, тем более ценными будут их заслуги и на том, более высоком плане. Например, знание языков будет полезным для них, потому что хотя на ментальном плане люди могут общаться непосредственно с помощью передачи мыслей, каков бы ни был язык, на котором они говорят, на астральном плане это не так, и мысль должна быть определенно формулирована словами для того, чтобы быть понятой. Поэтому, если вы хотите помогать человеку на этом плане, вы должны иметь какой-нибудь общий язык, с помощью которого вы можете сообщаться с ним, и, следовательно, чем больше языков вы знаете, тем шире может быть ваша помощь. Положительно, кажется, нет такого рода знания, которое не могло бы пойти на пользу в работе оккультиста.
Всем ученикам очень полезно знать, что оккультизм есть апофеоз здравого смысла и что не всякое, являющееся им видение, есть непременно картина из акаша-хроники, и не всякий опыт есть откровение свыше. Гораздо лучше ошибаться в сторону здорового скептицизма, чем в сторону излишнего легковерия, и существует превосходное правило – никогда не искать оккультного объяснения для чего бы то ни было, когда возможно простое и очевидно физическое объяснение. Наш долг стараться всегда поддерживать наше равновесие и никогда не терять власти над собой, но всегда становиться на разумную здравую точку зрения относительно всего того, что может с вами случиться; тогда мы будем лучшими теософами, более мудрыми оккультистами и более полезными помощниками, чем были раньше.
Мы можем найти примеры всех степеней этой способности заглядывать в память природы, начиная от тренированного человека, который сам может по своей воле рассматривать хронику, и вплоть до такого лица, у которого бывают только случайные смутные проблески или даже, может быть, только один такой проблеск. Но, даже человек, обладающий этой способностью лишь отчасти и случайно, все же находит, что все это глубоко интересно. Психометр, которому нужен предмет, физически связанный с прошедшим, для того, чтобы вызвать к жизни это прошедшее, и кристалло-созерцатель, который может иногда направлять свой менее верный астральный телескоп на какую-нибудь давно прошедшую историческую сцену, оба получают от своей способности величайшее удовольствие, несмотря на то, что не всегда могут вполне точно понять, как они достигают своих результатов, и не всегда и не при всех обстоятельствах могут контролировать свои исследования. Во многих случаях низшего проявления этих сил мы находим, что человек владеет ими бессознательно. Многие кристалло-созерцатели наблюдают сцены из прошлого и не могут при этом отличить их от видений настоящего, и многие не сознающие себя психики видят, как перед их глазами непрерывно возникают картины и при этом даже не сознают, что на самом деле они психометризируют различные находящиеся вокруг них предметы, случайно трогая их или стоя около них.
Интересный образец подобного рода психиков – это человек, который может психометризировать только людей, а не неодушевленные предметы, как обыкновенно. В большинстве случаев эта способность обнаруживается неправильно, и подобный психик, встретив кого-нибудь в первый раз, иногда сразу увидит какое-нибудь выдающееся событие из прошлой жизни этого незнакомца, а иногда при подобных же обстоятельствах никакого специального впечатления не получит. Реже мы встречаем таких, которые могут видеть все подробности прошлой жизни всякого, встречаемого им лица. Быть может, один из лучших примеров такого типа представляет собой немецкий писатель Цшокке, который описывает в своей автобиографии эту необычную способность, владеющую им. Он говорит:
«Иногда со мной бывало так, что при первой встрече с совершенно незнакомым мне человеком, когда я молча прислушивался к его разговору, вся его жизнь вплоть до настоящего момента со многими мелкими подробностями, относящимися к тому или другому отдельному событию этой жизни, доходила до меня, как сон, но явственно; это делалось совершенно помимо моей воли и желания и продолжалось несколько минут.
Долго я был склонен смотреть на эти мимолетные видения, как на обман воображения, тем более, что обыкновенно мне виделись одежды и движения действующих лиц, комнаты, обстановка и прочие случайные подробности сцены. Но, однажды находясь в шутливом расположении духа, я рассказал в своей семье тайную историю швеи, которая только что перед тем вышла из комнаты. Я никогда до того не видал этой особы. А слушатели были удивлены, смеялись и не хотели верить, что я не знал ничего о прошлой жизни этой швеи, так как все, что я говорил, было совершенно верно.
Я был не менее удивлен, найдя, что мои видения соответствовали действительности. Тогда я стал больше обращать внимания на них, всякий раз, когда это позволяло приличие, я рассказывал тем людям, чьи жизни проходили передо мной, в чем состояли мои видения для того, чтобы получить от них опровержение или подтверждение. И каждый раз следовало подтверждение не без удивления со стороны тех, которые принуждены были давать его.
В один прекрасный день я отправился в Вальдсхут в сопровождении двух молодых лесничих, которые живы до сих пор. Был вечер и, усталые от ходьбы, мы зашли в трактир под названием «Виноградный Куст». Мы ужинали в многочисленной компании за общим столом; случилось так, что все стали смеяться над странностью и простоватостью швейцарцев, верящих в месмеризм, Лафатерову физиономическую систему и тому подобное. Один из моих спутников, национальная гордость которого была затронута их насмешками, просил меня ответить им что-нибудь, особенно, чтобы возразить одному молодому человеку высокомерного вида, который сидел напротив и позволял себе самые неуместные насмешки.
Случилось так, что только что перед тем в моем уме пронеслись события из жизни этого лица. Я обратился к нему с вопросом, ответит ли он мне правдиво и чистосердечно, если я расскажу ему самые секретные случаи его истории, хотя он мне так же мало знаком, как и я ему. Это будет, прибавил я, кое-что получше физиономического искусства Лафатера. Он обещал, что если я скажу правду, он открыто это признает. Тогда я сообщил ему те события, которые я узнал из моих видений, и весь стол услыхал о жизни молодого купца, о его школьных годах, его грешках, и наконец, об одном небольшом мошенничестве, которое он учинил над денежным ящиком своего хозяина. Я описал необитаемую комнату с ее белыми стенами, где направо от коричневой двери стоял на столе денежный ящик, и т. д. Человек этот, сильно пораженный, признал правильность всех обстоятельств и даже последнего, чего я никак не ожидал».
