<ХI.> Допросом музу беспокоя, С усмешкой скажет критик мой: "Куда завидного героя Избрали вы! Кто ваш герой?" – А что? Коллежской регистратор. Какой вы строгой литератор! Его пою – зачем же нет? Он мой приятель и сосед. Державин двух своих соседов И смерть Мещ<ерского> воспел; Певец Фелицы быть умел Певцом их свадеб, их обедов И похорон, сменивших пир, Хоть этим не смущался мир. <XII.> Заметят мне, что есть же разность Между Державиным и мной, Что красота и безобразность Разделены чертой одной, Что к<нязь> Мещерской был сенатор, А не коллежской регистратор — Что лучше, ежели поэт Возьмет возвышенный предмет, Что нет, к тому же, перевода Прямым героям; что они Совсем не чудо в наши дни; Иль я не этого прихода? Иль разве меж моих друзей Двух, трех великих нет людей? <ХIII.> Зачем крутится ветр в овраге, Подъемлет лист и пыль несет, Когда корабль в недвижной влаге Его дыханья жадно ждет? Зачем от гор и мимо башен Летит орел, тяжел и страшен, На черный пень? Спроси его. Зачем Арапа своего Младая любит Дездемона, Как месяц любит ночи мглу? Затем, что ветру и орлу И сердцу девы нет закона. Гордись: таков и ты поэт, И для тебя условий нет. <XIV.> Исполнен мыслями златыми, Непонимаемый никем, Перед распутьями земными Проходишь ты, уныл и нем. С толпой не делишь ты ни гнева, Ни нужд, ни хохота, ни рева, Ни удивленья, ни труда. Глупец кричит: куда? куда? Дорога здесь. Но ты не слышишь, Идешь, куда тебя влекут Мечты златые; тайный труд Тебе награда; им ты дышишь, А плод его бросаешь ты Толпе, рабыне суеты. <XV.> Скажите: экой вздор, иль bravo, Иль не скажите ничего — Я в том стою – имел я право Избрать соседа моего В герои повести смиренной, Хоть человек он не военный, Не [второклассный] Д.<он> Жуан, Не демон – даже не цыган, А просто гражданин столичный, Каких встречаем всюду тьму, Ни по лицу, ни по уму От нашей братьи не отличный, [Довольно смирный и простой,] [А впрочем, малый деловой] |
