– Ремми, что это было?

Вздохнув, Люпин обернулся. На какой-то момент он забыл о девочке.

– Квайетус потерялся, и дядя Северус волнуется, – объяснил он, но его мысли были далеко. Он посмотрел на Энни. – Оденься, Энни. Я должен помочь ему, но не могу оставить тебя здесь. Поторопись! – он проводил девочку в ее комнату. Пока она надевала теплую одежду, он проверил палочку и положил в карман несколько бутылочек из своего личного шкафчика… Модифицированное Волчьелычное зелье Северуса. Модифицированное таким образом, что, возможно, его неверно было бы называть Волчьелычным, подумал он. Северус провел бессчетные дни и ночи, улучшая его, Люпин знал это, а Гарри был умелым ассистентом. Снейп всегда поражался мальчику – ЕГО СЫНУ, что мастер зельеварения никогда не упускал возможности подчеркнуть. Люпин покачал головой. Не сейчас. У него нет времени думать о них. Он доставит Энни в Хогвартс и передаст девочку Минерве, затем найдет Северуса и… Здесь его мысли останавливались. У него не было идей.

– Я готова, Ремми. Мы можем идти, – девочка сонно зевнула и прижала к груди плюшевого медвежонка. Это был подарок Сириуса на Рождество, печально подумал Люпин. Очевидно, дела всегда шли все хуже… Он прижал девочку к своему боку и взял из цветочного горшка щепотку сверкающего порошка, шагнул к огню и бросил порошок в пламя. С ревом пламя стало изумрудно-зеленым и поднялось выше, чем две фигуры, шагнувшие прямо в него с криком: «Хогвартс, апартаменты Северуса Снейпа!» – и исчезнувшие.

**************************************************************************

Пока Люпин ждал Энни в Поместье Блэков, а Гарри без сознания лежал на полу в неизвестном месте на Британских островах, Северус Снейп остановился напротив усмехающейся горгульи и усмехнулся в ответ.

Возможно, несколько минут назад он не имел понятия, что делать, но сейчас он знал наверняка.

Гарри был похищен Волдемортом.

Одним из наиболее доверенных служителей Волдеморта был Люциус Малфой, Пожиратель Смерти, со своей отвратительной меткой на левом предплечье.

У Снейпа до сих пор была метка.

Он достаточно хорошо знал Люциуса и порядок во Внутреннем Круге. А также он был признанным экспертом в своей области.

По пути в кабинет директора Снейп сделал остановку: он взял из своего кабинета маленькую бутылочку с грязеподобным, отвратительным содержанием. Для завершения зелье нуждалось только в одном элементе.

– Носитель звезды, – он немедленно наклонился к статуе, прошептав экстренный пароль, и на короткий момент содрогнулся от его значения. Удачно, что Дамблдор не захотел, чтобы пароль был на латыни: «Люцифер» звучало бы слишком похоже на имя теперешнего владельца кабинета, не говоря уже о других намеках…

Горгулья позволила ему войти на лестницу, и, входя, Снейп прошептал пароль собственно для кабинета:

– Квайетус. – Это был внутренний экстренный пароль в течение пятнадцати лет, который позволял использовавшему его свободно войти в кабинет, не тревожа никого внутри. Никто, кроме Дамблдора, МакГонагалл и Снейпа не знал этого пароля.

Обычно шаг на лестницу заставлял Снейпа вспоминать своего потерянного брата, хотя он никогда раньше не использовал этот пароль. Но не сейчас. Теперь пароль придал ему сил. Он шел на войну за Гарри, и только за Гарри. За Квайетуса Гарольда Поттера. Мальчика-Который-Любит-Его. Мальчика-Которого-Он-Любит.

Его шаги были абсолютно бесшумными, так же как и его движения. Его мантия развевалась позади него, создавая минимальный шум, и он вошел в пустую внешнюю часть кабинета. Он чувствовал непоколебимую решительность. Никто не отнимет у него сына, никогда!

Он вытащил палочку и на секунду остановился, затем…

С громким ударом он открыл дверь и в тот же миг уже был внутри, а его палочка указывала на Малфоя.

– Северус? Что?.. – это были слова Малфоя, но резкое «СТУПЕФАЙ!» прервало его.

Малфой упал на стол, потеряв сознание из-за силы атаки. Снейп не связал его; он вытащил пузырек и посмотрел поверх сереброволосого мужчины. Неожиданно решившись, он поднял со стола безвольную руку и порезал ее маленьким кинжалом, который всегда был при нем.

Пять капель крови в измененную версию многосущностного зелья. Оно будет действовать только час, как любой другой его вид, но это, основанное на крови, даст Снейпу достаточно сущности Малфоя, чтобы почувствовать призыв и суметь ответить на него. Но прежде всего…

– Ассио мантия Пожирателя Смерти! – закричал он и не слишком удивился, когда дверь шкафа открылась с агрессивным БУМ, и из него вылетела мантия.

Он одел ее за минуту. Схватив палочку Малфоя, чтобы достичь максимальной похожести, он безрассудно покинул кабинет бегом.

Никто не поймал его. У школьных ворот он откупорил пузырек и вылил отвратительное зелье себе в горло. Он подождал несколько секунд, чтобы появился эффект, и моментально понял, что не ошибся. Его предплечье, которое с прошлого лета было, в основном, онемевшим, теперь горело и болело. Как в старые добрые времена, с сарказмом подумал он. Он надел маску, подхватил подол мантии и продолжил сумасшедший бег к Точке Аппарации.

Он мог только надеяться, что было не слишком поздно.

**************************************************************************

Люпин стоял напротив двери МакГонагалл, но на его стук никто не отвечал. Его лицо исказилось от волнения, и неожиданно он почувствовал себя чрезвычайно глупо. Почему он прибыл в Хогвартс? Что ему сейчас делать? Ему нужно было доставить Энни в безопасное место, прежде чем действовать, но сейчас, когда Малфой стал директором, он не мог придумать в Хогвартсе другого безопасного места.

Однако…

– Пошли, Энни, – он потащил полусонную девочку за руку. Она не отреагировала. Со вздохом Люпин поднял ее на левое плечо, а правой рукой крепко сжал палочку.

Гриффиндорская башня!

В пустых коридорах эхом раздавался звук его торопливых шагов; здание казалось унылым, мертвым и неприятно незнакомым. Люпин был испуган. Два года назад, когда он здесь преподавал, коридоры никогда не были столь безжизненными и тихими в это время вечера. Голодные студенты крались к кухне, парочки искали пустые классы, шутники нервировали Филча, а учителя – в основном, конечно, Северус – патрулировали, чтобы поймать их.

А теперь – тишина.

Толстая Леди выжидающе посмотрела на него, когда он попросил пропустить его внутрь.

– Мне нужен пароль, дорогой. Вы больше не профессор здесь, так что я не могу пропустить вас без пароля. Мне жаль.

– Но мне нужно встретиться с… – он быстро подумал. – Мне нужно встретиться с мисс Грэйнджер. Срочно. Пожалуйста.

– Нет. Мне жаль. Новый порядок… – Люпин видел жалость на ее лице, но она все равно не пускала его.

Люпин чувствовал беспомощность, а время иссякало. Куда теперь пойти?

– О, профессор Люпин, – неожиданно раздался голос, полный сарказма и злобы. – Вы – и здесь?

Люпин повернулся на каблуках и увидел усмехающегося Кровавого Барона. Прямо как усмешка Северуса, нервно подумал Люпин.

– Не ваше дело, – мрачно пробормотал он.

– Я так не думаю. Я видел вас выходящим из апартаментов Северуса. Что вы там делали?

Чертовски здорово. Усмехающийся, полный ненависти старый враг. С момента шутки Блэка Кровавый Барон возненавидел их, всех Мародеров, и делал то, чего не делал ни один другой призрак (исключая Пивза, конечно): он шпионил за ними и докладывал об их передвижениях в школе самому Дамблдору.

И с его проклятой удачей первым, с кем он столкнулся, был Барон.

– Волдеморт похитил Квайетуса. Я пришел, чтобы помочь Северусу, – наконец сказал Люпин. – Но мне нужно позаботиться об этой девочке, и я хотел оставить ее в безопасном месте, прежде чем отправиться за ним.

Реакция призрака удивила Люпина. На лице Барона появилось беспокойство, и в его глазах загорелся странный свет.

– Вероломный мальчишка…

– Но Квайетус… – начал Люпин, но Барон его прервал.

– Не Квайетус. Том, – сказал он, и на мгновение Люпин задумался, кем же был этот мистический «Том». – Он уже убил Ноблестоуна, а теперь… – Барон испытующе посмотрел на Люпина. У Люпина упала челюсть. Том! Барон под Томом имел в виду Волдеморта. Так просто?