229. Шестидесятые годы. Е., писатель, зимой приехал на дачу, собирался отдохнуть несколько дней. Вдруг почувствовал непреодолимое желание вернуться. Разогрел воду, залил, завёл машину, в мороз и метель гнал сотню километров, чуть руки не отморозил. На пороге кинул жене: “Что случилось?” Она ответила растерянно: “Откуда ты знаешь? Я завтра хотела дать тебе телеграмму”. Мать у него попала под трамвай.

230. К.В. — заведующая магазином. Брат и отец у неё погибли на фронте, муж пропал без вести. Утверждает, что ощущала все беды, но о муже не беспокоилась — чувствовала, что он здоров. Так оно и было: муж находился у партизан…”

Юля все это старательно переписывала округлым бисерным почерком, пока не заметила, что у отца не так много было оригинальных примеров, большинство он заимствовал у Васильева, Кажинского и других авторов книг по парапсихологии.

Но потом она нашла связку тетрадей, озаглавленных “Размышления”, и тут уж постаралась воспроизвести каждую строчку.

“Почему бы нет? — писал отец на одной из первых страниц. — Отовсюду слышу, что мыслепередача невозможна, антинаучна, неприемлема для серьёзного человека. Хочу разобраться для самого себя.

Есть у человека некая материальная система по имени мозг. Когда мозг работает — мыслит, в нём идут материальные процессы: химические, электрические и неведомые. Как полагается при всяких процессах, согласно второму закону термодинамики, происходит утечка энергии. При химических реакциях утекает тепло, при электрических — электромагнитные волны. Можно зарегистрировать эту утечку? В принципе можно. Чувствительные приборы достаточной чувствительности отметят, что поблизости идёт мышление. Антинаучно? Пока нет!”

На следующей странице:

“Что же антинаучного в том, что такую чувствительность проявляет другой мозг? Многим машинам свойственна обратимость. Динамо и генератор одинаковы. Дай ток — динамо будет крутиться; переключи и крути — получишь ток. Вполне грамотно предположить, что один мозг, думая, выделяет тепло и волны, а другой, получая эти самые волны, производит подобные же думы. Типичная пара генератор — динамо”.

В дальнейшем эта мысль развивалась:

“Когда машина работает интенсивно, побочных явлений — тепла, блеска, грохота — куда больше. Логично ожидать, что побочное излучение мозга сильнее всего при самой интенсивной работе — авральной. Но мозговые авралы бывают при аффектах, в минуты ярости, страха, когда организм мобилизуется при смертельной опасности, чтобы проявить чудеса ловкости и силы. Смерть перед тобой — экономить здоровье не приходится.

Что и соответствует примерам. Чаще всего мыслепередачу отмечают накануне гибели: “Все тлен, Володя!”, “Мама, спаси, под лёд потянуло!”

Перед лицом катастрофы организм выдаёт максимальную, небывалую мощь. Небывалую мощь может дать и сумма усилий. Экскаватор заменяет полк солдат с лопатами, полк солдат может заменить экскаватор. Не в том ли секрет настроений толпы, массовых психозов, заразительности паники или восторга. Вокруг тебя сотни глоток кричат “ура”, волны ликования принимает твой мозг…

Агрегат, работая, выделяет энергию, эта энергия включает подобный агрегат, выдающий такую же продукцию. Пока не вижу антинаучности. Спорно, сомнительно, но почему же ненаучно?

Внимательно рассмотрим возражения противников:

Возражение 1.

Подлинная наука основана на опыте, который можно повторить и проверить. Все сообщения о мыслепередаче — это недостоверные слухи, собранные задним числом. Чаще всего самовнушение, изредка — случайные совпадения.

Мой первый ответ.

Опыты безупречны, когда имеешь дело с веществом, которое тает, замерзает и кипит при определённой температуре. Тут же перед нами исключительные люди в исключительных обстоятельствах. В жизни Пушкина была знаменитая Болдинская осень, может быть, самая продуктивная в его жизни, когда задержанный карантином, стремящийся к невесте, он погрузился в творчество. Возьмём сто поэтов-женихов, поместим их на осень в Болдино. Есть гарантия, что мы получим сто вдохновенных поэм? А Пушкин есть среди них хотя бы один? И если опыт не получился, значит ли это, что вдохновения не бывает? Чтобы повторить мыслепередачу, надо бы взять сто сыновей и топить их в проруби под утро, когда их матери-старушки дремлют. И то нет гарантии на успех. Может быть, сыновья недостаточно перепугались, а среди старушек не нашлось гениальной перцепиентки. Но это же не означает, что гениальности не существует.

Возражение 2.

Телепаты говорят о передачах на расстояние в сотни и тысячи километров, то есть уподобляют мозг довольно мощной радиостанции. Но энергетические возможности мозга не так уж велики, они поддаются вычислениям. Можно подсчитать, что на сто километров не дойдёт ни один квант.

Ответ второй.

Мне и это возражение не кажется сокрушительным. Оно было бы опасным, если бы речь шла о работе — о действии на расстоянии. Но для сигнализации иные правила. Лишь бы приёмник уловил сигнал, усилить его он может за счёт собственной энергии.

Возражение 3.

Сквозь череп электромагнитные волны не проходят, электромагнитной передачи быть не может. Другие же, новые, неведомые физике виды энергии не могут быть связаны со столь маломощным механизмом, как мозг. Для них нужно нечто, превосходящее ускорители Дубны и Серпухова.

Ответ третий.

Эта категоричность вызывает у меня глубочайшее сомнение. Неведомое может быть открыто мощными усилиями, может и сложными, тонкими. Организм не раз проявлял способность тонкими путями выполнять то, на что техника тратит сотни градусов и тысячи киловатт-часов. Заводы получают азот из воздуха с помощью электрической дуги, высокого давления, жара. Бактерии на корнях гороха делают то же и лучше без дуги, без жара, при атмосферном давлении.

И череп не препятствие. Ведь это не герметический ящик. Из него выходят нервы — зрительные, слуховые, чувствительные, двигательные. Каждый из них может служить антенной. Глаза как мысле-излучатель, уши как мыслеизлучатель! Известно, что при мышлении электрические токи текут к языку, он готовится выговаривать слова. Вот и эти нервы могут служить излучателями — радировать в пространство невысказанное.

Глаза как излучатель! Не потому ли мы чувствуем чужой взгляд на своей спине?

Возражение 4. По Дарвину.

Если бы телепатия существовала, природа давно использовала бы её. Антилопа слышала бы мысли притаившегося льва. И не нужен слух, не нужно обоняние, язык не надо вырабатывать обезьянам в процессе очеловечивания. И так понимали бы друг друга.

Контрвозражение 4.

Мне эти рассуждения по Дарвину кажутся очень серьёзными. Вероятно, они и справедливы отчасти, но неверны в целом. Их нельзя распространять на весь животный мир.

Конечно, чтобы передавать мысли, нужно прежде всего иметь мыслящий мозг. Но мозг — позднее изобретение природы. Чувства — зрение, слух, обоняние — гораздо древнее.

Сначала дикторский текст, а потом уже передача в эфир.

Червяк передаёт червяку боль, лев льву — голодную ярость, а человек человеку — образы и слова.

На каком языке? Мысли иностранца поймёшь ли?

И возможно, лев для антилопы иностранец.

Как видно, на каждое возражение находится контрвозражение — сомнения не разбивают основного: имеется биологический агрегат по имени мозг; работая, он выделяет энергию, часть её утекает в пространство, её можно в принципе улавливать, по ней настраивать похожий механизм — другой мозг.

И что я доказал (себе?). Доказал, что телепатия правдоподобна, может существовать в природе. Но существует ли?

Это только первая проблема. За ней следует вторая: что именно передаётся?

Передаётся только волнение (настроение толпы), только вопль о помощи или ещё и содержание мысли — образы, слова.

Вот я стучу сейчас на пишущей машинке. Стучу! Стук — побочное явление. Я могу устроить так, чтобы машинка в соседней комнате, воспринимая мой стук, автоматически включалась и начинала печатать. Но что она будет печатать? Абракадабру? Чтобы та, чужая, машинка повторяла мой текст, надо мне каждую букву соединить со струной. Если “А” вызывает звук “ля”, а “Б” — “си”, а “В” — си-бемоль следующей октавы, вторая машинка, резонируя, сумеет повторять мой текст буква за буквой.