Чтобы точнее определить нашу мысль, мы попробуем представить общую картину современного положения латинских народов. Читателю тогда легче будет судить о возможных последствиях развития социализма у этих народов.
§ 2. ЛАТИНОАМЕРИКАНСКИЕ РЕСПУБЛИКИ. ИСПАНИЯ И ПОРТУГАЛИЯ
Рассмотрим сперва состояние наций, находящихся на самой низкой ступени латинской цивилизации, т. е. двадцати двух испано-американских республик. Их я не раз приводил в пример, когда указывал на малое значение учреждений в жизни народов, и было бы излишним снова излагать подробно их положение. То будущее, которое нам только еще угрожает, у них уже давно осуществилось. Решительно все без исключения они дошли до той степени, когда упадок оборачивается полнейшей анархией, и когда народы могут только выиграть от завоевания их нацией достаточно сильной, чтобы ими управлять.
Двадцать две испано-американские республики, населенные расами истощенными, не энергичными, не предприимчивыми, лишенными нравственных качеств и безвольными, несмотря на то, что занимают богатейшие области земного шара, не способны извлекать никакой пользы из громадных средств, находящихся в их распоряжении. Живут они европейскими займами, которые разделяются между собой шайками хищников-политиканов в сообществе с другими шайками европейских грабителей-финансистов, эксплуатирующих невежество публики и тем более виновных, что им отлично известна невозможность уплаты выпущенных ими займов. В этих несчастных республиках всеобщий грабеж не прекращается, и так как всякий хочет при этом урвать свою долю, то междоусобные войны не переводятся; президенты каждый раз умерщвляются, чтобы новая партия могла захватить власть и обогатиться в свою очередь. Так будет продолжаться до тех пор, пока какой-нибудь талантливый авантюрист во главе нескольких тысяч дисциплинированных людей не соблазнится легкостью завоевания этих печальных стран и не введет в них железный режим, единственный, которого заслуживают народы, лишенные мужества, нравственных качеств и не способные к самоуправлению.
Если бы некоторые иностранцы, англичане и немцы, прельщенные естественными богатствами почвы, не водворились в столицах, то давно бы все эти выродившиеся страны вернулись к полному варварству. Единственная из них, которая еще кое-как держится, Аргентинская республика, спасается от общей гибели лишь потому, что в ней все более и более селятся англичане.
До введения республиканского режима все эти провинции были под владычеством Испании. Им удалось избавиться путем переворотов от мрачного правления ее монахов и ее алчных правителей. Но было уже слишком поздно: складка образовалась, духовный облик определился, и возрождение стало невозможным. К тому же монахи уже давно позаботились об уничтожении всех тех, кто проявлял хоть тень умственного развития и независимости.
От латиноамериканских республик перейдем к латинским монархиям Европы. Их положение, конечно, менее печально, но далеко не блестяще!
Современное состояние Португалии и Испании известно. Наименее наблюдательный путешественник скоро составит себе о них весьма определенное понятие после короткого в них пребывания. Финансы расстроены, промышленности и торговли — почти никакой. Те редкие отрасли промышленности, которые еще процветают, находятся в руках иностранцев или возникли благодаря последним. Страны эти, когда-то столь могущественные, теперь одинаково неспособны управлять как собой, так и своими колониями, постепенно ими утерянными. У Испании оставались Филиппины и Куба. Она подвергла эти острова столь жадной эксплуатации, во главе их поставила столь продажных и жестоких правителей, что этим вызвала ожесточенное восстание туземцев и вмешательство иностранцев.
Доктор Пинто де Гимарес в своем недавнем труде, озаглавленном «Испанский террор на Филиппинах», приводит подробности, показывающие, что представляло собой в колониях испанское владычество, и насколько было основательно глубокое отвращение, внушаемое им. Извлекаю из этого труда следующие строки:
«Необходимость вмешательства Соединенных Штатов в дела островов Тихого океана, равно как и островов Атлантического океана, сразу бросается в глаза. Испанское владычество так же тяжело отражалось на Филиппинах, как и на Кубе. Если же допущенные на Филиппинах жестокости дольше оставались тайной, то причиной этого является не столько долготерпение жертв, сколько совершенная обособленность, отдаленность от цивилизованного мира и приложенные местными губернаторами старания заглушить всякую жалобу и не давать ходу никаким заявлениям. Но истина, более сильная, чем всякий деспотизм, в конце концов всегда выступает наружу и, несмотря на то, что испанцы силой зажимали рты филиппинцам, им удалось-таки поднять такой крик, что его услышал весь мир.
Нельзя вообразить себе, какого рода притеснения, какие придирчивые формальности, какие разорительные выдумки могут зародиться в мозгу чиновника из испанцев. Предмет заботы у всех этих господ один: в три года или шесть лет их обязательного пребывания на Филиппинах составить себе возможно крупное состояние и вернуться в Испанию, избавясь, таким образом, от единодушных проклятий со стороны жителей острова. Если губернатор, спустя два года после своей деятельности, не обеспечил широко своего будущего, все его сочтут за глупца. Знаменитый генерал Вейлер[7] поместил в лондонские и в парижские банки сумму, которую его собственные соотечественники исчисляют не менее как в 12-15 миллионов франков. Каким образом в три года он сумел отложить 15 миллионов при годовом окладе в 200.000 франков?
А все-таки невольно думаешь — какие удивительные ресурсы могла бы доставлять эта страна, и какие превосходные результаты, конечно, извлекло бы из нее всякое другое государство, кроме Испании! Несмотря на кражи, вымогательства, разорения, мучения, Филиппины, тем не менее, находят возможность существовать. Но характеры должностных лиц и придирки государственной казны отстраняют от этой прекрасной страны всех тех, кто мог бы способствовать развитию ее благосостояния.
Монахи вместе с чиновниками составляли одну из самых печальных язв Филиппин. Их было шесть тысяч, и их алчность могла сравниться лишь с их ужасающей свирепостью[8]. Они снова восстановили все пытки инквизиции.
Доктор де Гимарес приводит ужасающие подробности того, как жестоко поступали испанцы с туземцами. Особенно замечательна достойная воображения романиста история сотни пленных, заключенных в темнице под названием «Яма смерти», наполненной до половины гнилой водой и кишащей крысами, змеями и всякими гадами: «Ночь, которую они там провели, была ужасна; слышны были их страдальческие вопли и мольбы о том, чтобы их прикончили. На другой день все они были мертвы».
«Перед такими фактами, — заключает Гимарес, — никто не выразит удивления, что повстанцы радовались успехам американцев[9]. Испания на этих злополучных островах в течение веков выказала такую свирепость, что при всем геройстве, с которым она защищалась, нельзя ее простить».
Господство испанцев на Кубе было, естественно, такое же, как и на Филиппинах, и население точно так же кончило возмущением[10]. Повстанцы, собранные в плохо снаряженные банды, никогда числом не превосходили 10.000 человек. Испания выслала против них 150.000 человек под начальством многочисленных генералов и истратила в четыре года на их усмирение около 2 миллиардов. Но всем этим генералам, писавшим велеречивые воззвания, несмотря на неумолимую свою жестокость, не удалось после нескольких лет борьбы восторжествовать над этими плохо вооруженными бандами. Жестокость испанцев, избиения мирного населения, производимые в широких размерах, послужили Соединенным Штатам отличным поводом к вмешательству. Все, кто не совсем лишен человеколюбия, не могли не радоваться их успехам.