– Санька, может, еще поищем? – подобострастно смотрел на нее Сашок.

– Поищем, – даже не удостоила его взглядом Санька. – Только где-нибудь в другом месте. В биологии его точно нету. Придется прочесывать весь этаж.

– Главное, чтоб не дополз до четвертого, – загробным голосом проговорил Тема. – Если доползет, чует мое сердце…

– Заткнись, – схватилась за голову Катя. – Иначе накаркаешь.

– А какая разница, на какой этаж он заползет? – не понял Сашок.

– Сам, что ли, не понимаешь, – принялся объяснять Темыч. – На четвертом ведь кабинет Алевтины…

– О Господи! – с ужасом воскликнула Таня.

– Если на Алевтину откуда-нибудь Гоша выползет, она простым обмороком не отделается, – добавила Катя.

– Вот именно, – поддержал Темыч. – Тогда Алевтине точно каюк.

– И нам тоже каюк, – окончательно перепугался Лешка.

– Ну, мы-то, положим, ни при чем, – уточнил Темыч. – А вот Сашку и Саньке точно не избежать неприятностей.

– Неприятности у них могут начаться и раньше, – сообразил Олег. – Вот придет сейчас биологичка и заметит, что змеи нет.

– Удивляюсь, как она еще не заметила, – вмешалась Катя.

– С биологичкой как раз пока порядок, – пробасила Санька. – Ромка всегда после того, как Гошу покормит, террариум прикрывает тряпкой. Чтобы Гоша спокойно мог переварить мышек. Ну, и мы тряпку набросили. Биологичка когда еще хватится.

– А вдруг Гоша просто погуляет, а потом сам вернется? – надеялась на лучшее Таня.

– Ну, ты, подруга, даешь! – хохотнула Моя Длина. – Кому же охота обратно в тюрьму возвращаться.

– Только бы он не наведался к Алевтине, – вновь завел свое Темыч.

Остальные невольно поежились. Химичка Алевтина Борисовна была женщиной крайне нервной. В довершение ко всему она панически боялась мышей и тараканов. А искусственный паук, которого Лешка Пашков однажды в качестве очередного эксперимента опустил с потолка на тонюсенькой ниточке прямо перед носом учительницы, довел ее до глубокого обморока. Поэтому Компании с Большой Спасской страшно было даже подумать, чем обернется встреча Алевтины с хоть и маленьким, но настоящим удавом.

– Главное, Алевтина ведь может не разобраться, что это просто обыкновенный удав, – сказал Лешка. – Примет Гошу за какую-нибудь ядовитую гюрзу.

– И от страха отбросит сандалии, – с таким видом проговорил Темыч, словно сие прискорбное событие уже свершилось.

– Ты лучше скажи, куда этот идиот Гоша мог удрать? – повернулся к нему Лешка.

– Куда угодно, – ответил обстоятельный Темыч. – Не забывайте, что школа у нас вся дырявая и трухлявая. Того гляди вообще рухнет.

Это не было преувеличением. Еще довоенное здание две тысячи первой давно нуждалось в капитальном ремонте. Денег государство не выделяло. И как говорил доблестный заместитель директора Арсений Владимирович, «вся эта постройка целиком держится на моем личном энтузиазме и моих личных нервах». Директор и заместитель директора, всеми правдами и неправдами отыскивая спонсоров, ремонтировали школу по частям. Но пока приводили в порядок одно, начинало рушиться другое. Поэтому бывший кадровый офицер Арсений Владимирович приравнивал свою работу в две тысячи первой к боевой обстановке.

– Тут не то что удав пролезет, – продолжал Темыч. – Помните, что в прошлом месяце с физиком было?

Эти слова были встречены дружным хохотом. Дело в том, что физик, зайдя в учительский туалет помыть испачканные мелом руки, вмиг очутился этажом ниже. И не один, а в обнимку с раковиной. По счастью, нижний туалет был тогда совершенно пуст. Так что физик отделался легким испугом да отдавленной ногой, на которую, как он объяснял позже, «наступила ножка от раковины».

– Теперь, надеюсь, всем ясно, что Гоша мог уйти из биологии в любом направлении? – исподлобья посмотрел на друзей Темыч.

– Нам надо знать, в каком, – пробасила Санька.

– Тогда сделаем так, – начал Олег. – Ты, Темыч, смотайся по-быстрому в химический кабинет. Самое главное, чтобы Гоша не оказался там.

Темыч немедленно кинулся исполнять задание.

– Слушайте, ребята, может, нам Гошу просто позвать? – предложил вдруг Женька. – Он на имя-то откликается?

– Ну, ты даешь, – постучала пальцем по лбу Санька. – Змеи же глухие.

– Тогда я другого не понимаю, – удивился Женька. – Зачем его вообще нужно было как-то называть?

– Ромка утверждает, что его лично Гоша слышит, – пояснил Сашок.

– Не будем терять времени, – посмотрел на часы Олег. – До конца перемены осталось всего семь минут. Бегом на поиски!

Разделившись, ребята обшарили все классы на этаже. Поиски велись очень тщательно. Однако беглец обнаружен не был. Темыч, вернувшись к друзьям, сообщил, что химический кабинет обследовать не удалось. Дверь заперта, а химички на горизонте не видно.

– Одно это и успокаивает, – покачала головой Катя. – Если Алевтины нет, значит, змея в ближайшее время ее жизни не угрожает.

Раздался звонок.

– Эх, только зря время потратили, – посетовал Женька. – И змею не нашли, и пожрать не удалось.

– На следующей перемене продолжим поиски, – пропустил его жалобы мимо ушей Олег.

– А буфет! – заорал Женька. – Я столько времени без еды не выдержу!

– Надо будет, выдержишь, – отвечали друзья.

На следующей перемене поиски продолжились, однако ни на одном из четырех этажей две тысячи первой не было даже следов пребывания Гоши.

– Пошли жрать! – на сей раз не пожелал слушать никаких возражений Женька. – Иначе вместо Алевтины я отброшу сандалии.

Глаза у долговязого мальчика лихорадочно блестели.

– Придется идти, – развел руками Олег.

Впрочем, и остальные сейчас против похода в буфет не возражали.

– Посидим, пожуем и подумаем, – сказал Лешка. – Вдруг придет в голову светлая мысль, где этот Гоша мог окопаться.

Вскоре вся компания уже сидела за столиком в буфете. Чуть поодаль от них, за другим столиком, тихо переговариваясь, обедали директор Михаил Петрович, его заместитель Арсений Владимирович и химичка Алевтина Борисовна.

– Вот, – сказал Женька. – Мы о ней заботились, а она спокойно себе в буфете прохлаждается.

– Ты, кажется, расстроен, что их встреча с удавом не состоялась, – прыснула Катя.

Тут до ребят донесся голос Арсения Владимировича:

– Зря вы, Алевтина Борисовна, антрекот не взяли. Очень вкусный. Чего же одними овощами питаться? Доведете себя, никаких калориев в организме не будет.

– Могли бы, Арсений Владимирович, запомнить, что я убежденная вегетарианка. – У химички от благородного негодования задвигался кончик длинного носа, а лицо пошло красными пятнами. – Мне претит сама мысль о поедании плоти живых существ.

– Полноте, Алевтина Борисовна, – вмешался Михаил Петрович. – Арсений Владимирович совсем не хотел вас обидеть. Он просто о вашем здоровье заботится.

– Со своим здоровьем сама разберусь, – ответила учительница и принялась за вареную свеклу.

– И чего Алевтина против антрекотов име… – начал было Женька.

Договорить ему не удалось. Из-за соседнего столика раздался истошный визг. Ребята разом повернулись. Их глазам предстало кошмарное зрелище. И все они одновременно поняли: действительность превзошла даже худшие опасения Темыча.

К тарелке с вареной свеклой медленно тянулась голова Гоши. Остальная часть Гоши была скрыта от взоров ребят столом и доблестным заместителем директора по хозяйственной части. Однако очень легко было догадаться, что невидимая половина Гоши, стремясь все к той же свекле, взбиралась по ножке стола.

Алевтина Борисовна, вцепившись правой рукой в стакан с кофе, продолжала истошно вопить. Дальнейшее развитие событий доказало ребятам, что Санька была не совсем права по поводу Гошиной глухоты. Видимо, этот парень все-таки что-то услышал. Во всяком случае, позабыв о свекле, он высоко поднял голову и недоуменно уставился на химичку.

Ребята охнули. Михаил Петрович и Арсений Владимирович сидели «по стойке «смирно». Все ждали обморока химички. Но Алевтина Борисовна на сей раз не спешила лишаться чувств. Напротив, она со всей решительностью кинулась атаковать врага.