– Нет, – покачал головой Женька. – Он мне шпаргалки обещал сделать. По какой-то своей особой методике.

– Ясно, – с трагикомическим видом изрекла Катя. – Раз в дело вмешался Пашков, то попух наш Женечка.

– А он говорит, все нормально будет, – возразил долговязый мальчик.

– Ты его слушай больше, – с осуждением произнес Темыч. – От Лешки одни неприятности.

– Мог бы и сам выучить, – подхватила Таня.

– Не мог, – покачал головой Женька.

– Почему? – удивился Олег. – Ты же специально вчера вечером дома остался, чтобы химию подготовить.

– Ну-у, – замялся Женька, – я вроде сначала остался, а потом не остался.

– Как это? – с изумлением уставились на него друзья.

– Меня Лешка Пашков на футбол позвал болеть за «Динамо», – с подкупающей искренностью признался Женька. – Какая уж там химия. А потом Лешка мне обещал принести шпаргалки, с которыми даже полный дурак ответит.

– Полный дурак-то, может быть, и ответит, – с иронией покосилась Катя на Женьку, – а вот ты нет.

– Жди теперь своего Пашкова, – подлил масла в огонь Тема.

– А действительно, где он? – уже не на шутку разволновался Женька.

Он прекрасно понимал: без шпаргалок ему сегодня никак не справиться. Тем более что Алевтина Борисовна клятвенно пообещала, что, если тема не будет сдана, Женька получит двойку в четверти. Поэтому надежда была только на Лешку.

– Детективы-детективчики! – послышался в это время громкий возглас.

Женька обернулся. Перед ними, улыбаясь во весь рот, стоял Лешка Пашков.

– Ну? – выкрикнул Женька. – Принес?

– Не трепыхайся. Все четко, – тут же заверил его Пашков. – Мы с братаном Сашком из-за тебя целую ночь напролет не спали. Зато теперь у меня все тут, – похлопал он себя по внутреннему карману, – полный курс химии в шпаргалках за девятый класс.

– Зачем полный? – оторопел Женька. – Мне же только две последние темы нужны.

– Так надежней, – солидно ответил Пашков. – Алевтина-то вредная. Вдруг она тебе дополнительные вопросы начнет задавать по другим темам. А у тебя, пожалуйста. Все под рукой.

– Молодец, Лешка, – просиял долговязый мальчик.

Пашков зарделся от похвалы.

– Фирма веников не вяжет.

– Только иногда сбои бывают, – не удержалась от колкости Катя.

– Не ошибается только тот, кто ничего не делает, – отбил выпад Пашков.

Остальные усмехнулись. Пашкова в бездеятельности было упрекнуть трудно. Его изобретательную голову распирало от смелых и рискованных замыслов. Претворяя их в жизнь, Лешка производил точнейшие, по его уверениям, расчеты, благодаря которым все должно было пройти без сучка без задоринки. Однако жизнь вносила свои неумолимые поправки. В результате от Лешкиных экспериментов страдали домашние, учащиеся и преподаватели родной две тысячи первой школы, а иногда и вовсе ни в чем не повинные жители Сухаревской площади и окрестностей.

Особенно опасным становился Лешка, когда объединял усилия с младшим братом-погодком Сашком. В числе последних детищ их совместного творчества был усовершенствованный противокомариный фумигатор, который в процессе работы воспламенился. Произошло это глубокой ночью. Только бдительность отца двух изобретательных братьев, знаменитого нейрохирурга Пашкова-старшего, спасла квартиру от пожара. Впрочем, сам Лешка на подобных недоразумениях не зацикливался и немедленно приступал к осуществлению очередного нового замысла.

С таким вот партнером предстояло сегодня Женьке выступить на уроке химии. Однако терять ему все равно было нечего. А потому он надеялся на лучшее. Кое-какие основания у него для этого, в общем-то, имелись. Так уж вышло, что Пашков принял участие в трех последних расследованиях Компании с Большой Спасской. И, к немалому удивлению пятерых друзей, все вроде бы обошлось нормально. Лешка им даже кое в чем помог. «Так что, – с надеждою думал Женька. – Авось и на химии пронесет».

– Ну, – с важным видом проговорил Пашков. – Химия у нас третьим уроком. До этого, Женька, будешь тренироваться.

– Зачем тренироваться? – с удивлением посмотрел тот на Лешку. – Ты же сказал, что у тебя в шпорах есть все ответы.

– Я и не говорю, что тебе нужно тренироваться по химии, – продолжал Пашков. – Нужно только освоить систему управления резинками. Ясно?

– Это мы можем, – обрадовался Женька.

– Тогда пошли в школу, – скомандовал Пашков. – Будем осваивать в туалете.

Они двинулись вниз по Портняжному, но не успели достигнуть школьной калитки, как к ним подбежала пухлая блондинка Маша Школьникова по прозвищу Моя Длина.

– Привет, мальчики-девочки! – игриво помахала она рукой. – Чего такие серьезные?

– Привет, Машка, – с восторгом уставился на нее Пашков. – Ну, ты сегодня просто класс!

Посмотреть и впрямь было на что. Машка выкрасила середину головы в ядовито-зеленый цвет. При этом концы волос оставались естественного оттенка.

– Это последний крик моды, – высокомерно отозвалась Школьникова. – А вообще, отстань, ребенок.

Пашков лишь горестно вздохнул. Он уже несколько лет был по уши влюблен в Машку. Для той же во всем мире существовал лишь один мужчина – классный руководитель Андрей Станиславович. Школьникова третий год подряд вела на него наступление. Учитель воспринимал ее томные взгляды с нескрываемым ужасом. Школьникова, однако, надежд не теряла. И старалась на уроках истории, которую вел Андрей Станиславович, выглядеть особенно экстравагантно.

Собственно, благодаря этому она и получила свое прозвище. Однажды Машка явилась на историю в ярко-красной юбке из какой-то очень блестящей синтетики. Впрочем, юбкой это можно было назвать лишь символически. Класс изумленно охнул. Нижняя часть Школьниковой особым изяществом не отличалась.

– Ну ты, Машка, даешь! – вырвалось тогда у непосредственного Пашкова. – Все прямо наружу!

– Много ты понимаешь! – подбоченилась Школьникова. – Это просто теперь моя длина и мой стиль.

С той поры прозвище Моя Длина прочно прилипло к Маше. Правда, звали ее так за глаза. Школьникова обладала крепким телосложением и могла с ходу врезать обидчику.

Сегодня по поводу отсутствия уроков любимого человека Моя Длина была одета, по ее меркам, сверхскромно. Кроме зеленой шевелюры, всего-то желтого цвета пиджачок, красные обтягивающие джинсы, зеленые туфли на огромной платформе и майка с фосфоресцирующей надписью «Ив Сен-Лоран».

– Как всегда, простенько и со вкусом, – отведя Таню чуть в сторону, прошептала Катя.

Та молча кивнула. Лешка, напротив, взирал на Мою Длину с искренним восхищением. Он был уверен, что она выглядит как настоящая фотомодель.

– Чего это вы такие серьезные? – закурив сигарету, вновь повторила Школьникова.

Пашков тоже немедленно извлек из кармана сигареты и закурил.

– Машка, пойдем покурим вдвоем? – посмотрел он с надеждою на Мою Длину.

Иногда Машка и впрямь звала его покурить вместе. В такие минуты Пашков пребывал на вершине блаженства. Но тут в дело совершенно некстати вмешался Женька:

– Какое там курить! – воскликнул он. – Нам же тренироваться надо. Пошли!

И он потянул упирающегося Пашкова в школу. Остальные последовали за ними. До начала занятий оставалось всего десять минут.

Возле дверей девятого «В» стоял признанный силач класса Марат Ахметов.

– Мара-атик, какие «казаки» классные! – немедленно углядела Моя Длина на ногах у Ахметова сапоги из крокодиловой кожи.

– Предок вчера привез с Амазонки, – объяснил Марат. – Там были международные гонки на выживание. На каноэ. Предок спонсировал нашу команду. Поэтому на каждой российской лодке было написано название отцовской фирмы. И на майках наших спортсменов тоже.

– А моя мать этим летом поедет на ралли «Париж – Дакар», – тут же заявила Моя Длина.

– Это менее круто, – с пренебрежением отозвался Ахметов.

Моя Длина обиженно поджала губы. Компания с Большой Спасской перемигнулась. Эти двое были вечными соперниками. Мама Моей Длины держала возле Красных Ворот фирменную французскую аптеку. Кроме того, она была официальным дилером нескольких крупных парфюмерных фирм. А в последнее время активно включилась в цветочный бизнес. На этом основании Моя Длина с гордостью причисляла себя к «современной российской буржуазии», а Марата презрительно именовала выскочкой и «новым русским».