Собственное дополнение Хеллстрома к заметкам о диете: «Ключевые рабочие должны, конечно, получать дополнительное питание по норме руководителей, но равно важным является получение ими питания из Котлов. Именно здесь закладывается фундамент нашего осознания взаимной тождественности. Без химического ТОЖДЕСТВА, обеспечиваемого Котлами, мы станем похожими на тех, из Внешнего мира: изолированными, одинокими, бесцельно плывущими по течению».
Ближе к вечеру Дюпо обуяла навязчивая идея найти хоть что-нибудь живое в проклятой долине. Но ничто не шевелилось, и солнце уже зацепило край горизонта.
Может быть, еще один удобный момент.
Чем дольше он оставался на холме, тем все меньше нравилась ему его легенда. «Любитель птиц, ха! Почему Портер не упомянул об отсутствии всякой живности? Насекомые — да, трава кишела ими, ползающими, жужжащими, прыгающими».
Дюпо пополз назад, вниз с гребня, затем встал на колени. Спина ныла от неестественных движений. Травяные охвостья попали за воротник, под ремень, в носки, рукава. Он усмехнулся собственному положению, почти услышав комментарий Мерривейла: «Часть цены, которую приходится платить в нашем деле, старина».
Сукин сын!
В подробных отчетах Портера отмечалось отсутствие наружной охраны, но все это отчет только одного человека. Дюпо спросил себя, как ему нравится его позиция на открытом месте. Живым на этой работе можно остаться, доверяя только себе. Ведь Портер исчез. Это тоже важная информация — невинная или зловещая, но лучше думать о плохом. В худшем случае Портер мертв, и ответственны за это люди с фермы. Так считал Мерривейл, так, во всяком случае, он дал понять. Но эта скрытная свинья могла бы и поделиться информацией, которая наверняка имелась у него.
— Действуйте с предельной осторожностью. Необходимо точно узнать, что же случилось с Портером.
Сукин сын, наверное, и так знает.
Что-то в пустынности района говорило о таящихся опасностях. Дюпо напомнил себе, что агенты, слишком сильно полагавшиеся на отчеты других, часто погибали, иногда в страшных муках. В чем же тайна этой местности?
Он вновь посмотрел на оставленный им след, вновь не увидел никакого движения или чьих-то бдительных глаз. Взглянув на часы, он понял, что до захода солнца осталось чуть больше часа. Время подойти с другой стороны к долине и понаблюдать.
Дюпо поднялся и, низко пригнувшись и часто перебирая ногами, быстро побежал в южном направлении. Дыхание легко углубилось, и он успел подумать, что находится не в такой уж плохой форме для мужчины сорока с небольшим лет. Плавание и длительные прогулки — не худшее в мире лекарство, но сейчас он предпочел бы плыть. Было сухо и жарко, трава полна щекочущей нос пыли. Желание плавать не слишком ему мешало. Такие желания часто посещали его после того, как он перешел работать в Агентство. Обычно он понимал быстро преходящее желание находиться в другом месте как подсознательное признание опасности, но иногда за этим ничего не было, кроме как остро испытываемого физически чувства дискомфорта.
Когда Дюпо был простым клерком, он часто представлял себя агентом. Заполняя отчет об агентах, «погибших при исполнении», он уверял себя, что если ему доведется стать в их ряды, то он будет чрезвычайно осторожен. Выполнять это обещание для него было не слишком сложно из-за свойственной ему природной внимательности и усердия — кто-то из коллег назвал его «идеальный клерк». Но именно эти черты помогали ему запомнить ферму во всех подробностях, мысленно пометить возможные (немногочисленные!) укрытия и звериные тропы в высокой траве, заметные на полученных с самолета фотографиях.
«Следы есть, но нет самих диких животных, — напомнил он себе. — Кто протоптал эти тропинки?» Еще одна зарубка на его чувстве осторожности.
Дюпо однажды подслушал, что о нем сказал другому агенту Мерривейл:
— Беда Карлоса в том, что он играет в выживание.
«Будто сам, старый прохвост, не занят тем же! — подумал Дюпо. — Достиг бы он своего нынешнего положения, не угадывая желания руководства».
Дюпо услышал слабое журчание воды. Группа земляничных деревьев расположилась в линию на мысленной карте Дюпо, отмечая северную оконечность долины. Задержавшись в тени, Дюпо вновь огляделся, обращая особое внимание на свой след. Ничто не двигалось, но Дюпо решил подождать темноты, прежде чем идти дальше.
До сих пор все шло не так уж плохо. Только слабое беспокойное ощущение неизвестной опасности. Повторный осмотр долины с другой точки не займет много времени. Может быть, ему следует изменить решение и вернуться днем за велосипедом, оставив Тимену у вагончика. Может быть… Его решение подождать до темноты окрепло.
«Осторожно, — напомнил он себе. — Играй в выживание».
Повернув налево, он снял бинокль и скользнул взглядом через группу деревьев к зарослям кустов за скалистым фасадом верхнего предела долины. Перед кустами Дюпо опустился на четвереньки, засунув бинокль под рубашку и плотно прижав футляр к правому боку. Затем, забирая немного влево, он пробрался через уже знакомую поросль так, чтобы не повредить бинокль. Кусты скоро кончились коротким выступом скалы, с которого открывался вид на Неприступную долину.
Вынув бинокль, Дюпо подумал о месте, где были убиты «дикие» индейцы. Шум водопада явственно слышался футах в пятидесяти справа. Опершись на локти, он приставил к глазам бинокль.
На этот раз строения фермы были дальше от него и сарай-студия скрывал за собой все, кроме западного крыла дома. Отсюда ясно виделась подкова речушки. Ее поверхность была зеркально-гладкой, словно течение ее остановилось, и в ней отражались деревья и кустарник, растущие на берегу. Открылся вид на дальний конец долины с разрозненными группами деревьев и заплатами пасущихся стад.
Дюпо увидел машину, поднявшую столб пыли за пасущимся скотом. Машина следовала по дороге, которой, приехал он с Тименой. Кто бы это мог быть? Заметят ли они вагончик на колесах? Тимена сейчас должна рисовать здешний глупый пейзаж. Конечно, но все же… Дюпо навел свой бинокль на пыльный столб и вскоре разглядел большой крытый грузовик. Он ехал по извилистой дороге, и ехал быстро. Дюпо попытался увидеть Тимену, но холм слева закрывал ему обзор, а они поставили вагончик в тени деревьев. Приближающийся грузовик не должен проезжать близко от нее. Впрочем, какая разница. Странное возбуждение охватило его.
Он вновь, перенес свое внимание на ферму. Кто-то, конечно, должен выйти навстречу. Он наконец-то увидит обитателей этого странного места. Дюпо внимательно наблюдал за развитием событий.
Но ничего не происходило.
Они должны были слышать шум мотора. Он его слышал с гораздо большего расстояния даже сквозь шум водопада. Где обитатели фермы?
Стекла бинокля снова покрыла пыль. Протирая линзы льняным платком, Дюпо обдумывал ситуацию. Как это ни могло показаться нелепым со стороны, но отсутствие зримой активности при столь многих свидетельствах того, что люди здесь жили и работали, наполняло его беспокойством. Неестественно! Все было так неподвижно в этой долине. Он кожей чувствовал, что за ним наблюдают тысячи глаз. Повернувшись назад и посмотрев сквозь кусты, он не увидел никакого движения. Откуда же беспокойство? Неспособность объяснить его возникновение вызывала раздражение. Что здесь прятали?
Несмотря на попытки Мерривейла представить это дело подарком судьбы для избранного агента, Дюпо с самого начала ощутил неприятный кислый привкус. Коротышка Джанверт, очевидно, разделял его чувство. Не кислота незрелого фрукта или слабого маринада, а ощущение, идущее от сознания чего-то перезрелого и гнилого, чего-то слишком долго тушившегося в кислом соусе.
Грузовик как раз подъехал к долине, делая последний легкий подъем у северной ограды. Снова направив на него бинокль, Дюпо увидел две фигуры в белом, сидящие в кабине. Их было плохо видно сквозь отражавшие солнце ветровые стекла.
