Мне приходилось убеждаться, что таким образом можно внушать и поступки, в достаточной мере несообразные. Однажды в доме отдыха я позволил себе произвести эксперимент, по-моему, невинный, но убедительный. Юноше из отдыхающих было внушено, что на следующий день, во время обеда в столовой, перед тем, как есть второе, он встанет и громко произнесет фразу: «…Раз, два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять!» Задание было выполнено по образцу предыдущего случая. Юноша этот вообще очень застенчив, даже чрезмерно, и конечно, такое ему никогда бы не пришло в голову. Интересно, что после этого внушения он стал и во всем остальном заметно более уверенным, раскованным.

В другой раз в том же доме отдыха двум подросткам-сомнамбулам, Саше и Павлику, я внушил, что на следующий день, опять-таки во время обеда, они явятся вдвоем в столовую и споют отдыхающим песню «Пусть всегда будет солнце», после чего найдут меня и доложат о выполнении задания. Полное забвение до момента исполнения.

Целый день они толкались на виду у всех, играли и резвились, не разлучаясь, и нашлись, конечно, доброжелатели, постаравшиеся им рассказать, как и что они должны сделать. Однако ребята отмахивались и смеялись, не верили ничему. Я раза два проходил мимо них — со мной ни слова, будто не знают меня. Однако за час до срока они уже вертелись около столовой.

— Ну что, будете сейчас петь? — спрашивали доброжелатели.

— Не, мы петь не будем, чего это еще, зачем? — недоумевали ребята.

Но последние пятнадцать минут вели себя уже странно, как потерянные. Когда совсем приспело время, Саша, более активный в сомнамбуле и более самостоятельный в жизни, вдруг обращается к Павлику:

— Ну что, пошли?

— Пошли!

Дальнейшее было разыграно как по нотам.

Это произвело впечатление на многих и на меня самого. Какая же сила таится в подсознании!

Всегда, когда приходилось делать отсроченные внушения и наблюдать их выполнение, у меня возникало впечатление, что в самый момент действия испытуемый возвращается, хоть и не в той степени, в сомнамбулический транс. И не только в самый момент… Если даже специальным энергичным внушением оговаривается полная безмятежность на время отсрочки, все равно впечатление, что безмятежность эта не совсем полная или, может быть, чересчур подчеркнутая.

Некоторые наши необъяснимые, казалось бы, поступки, чувства, мысли или сновидения являются, очевидно, результатом подобных отсроченных внушений, только не гипнотических, а бодрственных, о которых мы не сохраняем воспоминания… Эти несознаваемые побуждения могут вызывать внутренние конфликты — неврозы. И гипноз иногда помогает их вспомнить.

Очевидно, механизм внушения как-то связан с внутренним бессознательным отсчетом времени. Не через него ли некоторые заказывают себе проснуться в определенное время, иногда с точностью плюс-минус пять минут? Может быть, через этот же механизм бессознательно заказывается и время наступления смерти? Любви?

Здесь — область тончайшей мозговой игры, требующая строго личного подхода и смелых решений. Здесь у меня есть и врачебные секреты, о которых я никогда никому не скажу.

ПО ВЕРЕ ВАШЕЙ ДА БУДЕТ ВАМ

Одним словом у сомнамбул можно менять температуру тела, состав крови и обмен веществ. Можно вызвать ожоговый волдырь на месте прикосновения холодного пятака, внушив, что этот пятак раскален добела. Я этого никогда не делал и не буду, но это считается гипнотической классикой наряду с каталептическим «мостом», когда, внушив полную деревянность мышц, загипнотизированного кладут на спинки двух стульев затылком и пятками, да еще сверху сажают на него двух человек.

Удивит ли нас после этого, что внушением и гипнозом иногда (если бы всегда!) вылечиваются головные боли, экзема, астма, гипертония, язва желудка, недержание мочи, заикание и десятки всяких прочих психонервных и спазматических расстройств? Что есть случаи — конечно, редчайшие, — когда под влиянием внушений и самовнушений рассасываются опухоли! Растут и выпадают волосы!

Я мог бы рассказать о волшебниках африканских племен, без малейших ожогов танцующих на раскаленных камнях;

- о молодых австралийцах, которые быстро чахнут и умирают, когда догадываются, что колдуны из соседних племен навели на них кость. Навести кость — это то же, что сглазить;

- о том молодом здоровом африканце, который умер в госпитале Швейцера от паралича дыхания, после того как случайно, садясь в пирогу, раздавил паука, свое «священное существо», — паук якобы был его дальним предком;

- о бессодержимых монахинях Луденского монастыря, из которых страшными голосами орали демоны по имени Исаакарум и Бегемот, а у некоторых на коже выступали красные и белые кресты, имена святых, а также хульные слова;

- о чудесах йогов, которые самовнушением вызывают у себя все, что у сомнамбул можно вызвать внушением. Говорят, что йоги и умереть могут, внушив себе это. Сами йоги так уверяют. Дня за два, за три. Или побольше.

Я столь же уверен в том, что это возможно, сколь в том, что это трудно и редко.

Верю, что человек может жить одной верой в счастье и самим счастьем, когда его сердце уже не должно, не может работать: нечем, расклепались клапаны.

У меня есть гипотеза, что все это делает один и тот же мозговой творец нашего будущего. Внутреннего будущего. Но отчасти и внешнего.

Объяснение условными рефлексами удовлетворить не может. Почему одно и то же «спать», сказанное с одной и той же интонацией, у одних вызывает неудержимый сон, у других — безразличие, у третьих — смех?

Здесь ничего нельзя понять, если не допустить, что в мозгу у нас есть особый физиологический механизм веры.

Аппарат подсознательного ожидания, непроизвольного прогнозирования. Некое устройство, придающее внешним и внутренним событиям субъективную вероятность.

Как бы это понаучней сформулировать?..

Не будем делать хорошую мину при плохой игре. Мы почти совершенно не знаем, как работает этот механизм. Мы можем только догадываться, что он имеет косвенную связь с волей, прямую — с эмоциями, глубокую — с памятью, и обладает огромной психофизиологической силой.

Мало что можно сказать пока, кроме этих общих слов.

Чудо — переход ожидания в событие, слова — в состояние организма.

Очевидно, есть какие-то пути повышения и понижения внутренней вероятности. Некоторые факты подсказывают, как это может происходить. Путники, умирающие от жажды, видят галлюцинаторные миражи (не путать с оптическими) с озерами чистой, прохладной воды. Страшно голодный человек галлюцинирует яствами и пирами. Чем не сомнамбулизм? Но здесь потребовалось страшное напряжение ада, сдвиги в обмене веществ, тяжелейшая ситуация. Мозг рождает сам в себе то, чего он так отчаянно ждет, чему, казалось бы, уже нет никакой вероятности наступить.

Странно… А если, напротив, вероятность очень велика? Если ожидаемое совсем близко?

Предвосхищение, упреждение… Мозг все время строит модели будущего — модели, которые в той или иной мере этим будущим и становятся. Да, будущее отбрасывает свои тени. И если хоть что-то подкрепляет ожидание, подсознание бросается навстречу и спешит творить будущее в самом себе. Мозг всегда стремится обогнать время, непрерывно дает будущему задатки вперед, он доверчив, быть может, чрезмерно.

«Когда же он пришел в дом, слепые приступили к нему… И говорит им Иисус: веруете ли, что Я могу это сделать? Они говорят Ему: ей, Господи!

Тогда Он коснулся глаз их и сказал: по вере вашей да будет вам. И открылись глаза их».

Какая ловкая подстраховка! Прозрел — значит, чудо совершил я. Не прозрел — виноват сам, не сумел поверить. Да, древние чудодеи знали, что такое внушение, знали и его могущество, и пределы.

Кто мог прозреть от прикосновения Христа (допустим, что он существовал и эпизод произошел в самом деле)? Только человек, страдавший функциональной слепотой, при которой все зрительные пути сохранены, но глубоко заторможены. Такие случаи встречаются, причем слепота может длиться много лет и казаться органической. Бехтереву тоже удавалось излечивать такие случаи внушением — эффект, конечно, потрясающий. Так иногда излечиваются и застарелые параличи, и немота, и глухота…