– Я никого не ждала. – Соня постаралась взять себя в руки. – Готовлю очередной макет. Конфеты к Восьмому марта…

– Подождут твои конфеты! – Элеонора отставила Соню в сторону и прошла в комнату. Вслед за ней – Снежана. – В общем, так, Сонечка, мы не чужие тебе люди…

– Мы тебя любим! – сурово воскликнула Снежана и смахнула слезу с ресниц. – Собирайся.

– Куда?

– Как куда? На распродажу! – страстно воскликнула Элеонора.

Один раз Соня была на распродаже с мачехой и сводной сестрой. В огромном торговом центре за Кольцевой автодорогой. Долго добирались через пробки (казалось, вся Москва ринулась на шопинг в эти подмосковные супермегагипермаркеты). И целый день мотались по гигантскому торговому центру, от одного магазинчика к другому. Очередь в примерочную, очередь в кассу, очередь в ресторан быстрого питания, за чашкой кофе… Одни и те же разговоры в примерочных кабинках: «Девушка, принесите другой размер! Соня, ты переоделась? Ну-ка, выйди… Снежана, ты тоже выйди!»

«Мам, это не ее размер!»

«Нет, размер ее, это цвет не ее… Девушка!!! Принесите то же самое, но голубого цвета!»

«Эля, Снежана… Я устала».

«Как это – ты устала?! Отдохнем потом, когда закончатся пятидесятипроцентные скидки!»

«Она устала… А нам что, потом по дисконтам мотаться?! Все в затяжках покупать? Мереное-перемеренное? Ну уж нет!»

«Ты бы еще, Сонечка, нас в сток зазвала! Это чтобы я в свои сорок лет по стокам моталась…» – Элеонора принципиально округляла свой возраст в меньшую сторону.

Элеонора и Снежана относились к магазинным скидкам как к чему-то святому. Во-первых, денег им вечно не хватало (покупать вещи за полную стоимость – расточительство), во-вторых, покупки без интриги, без переживаний – неинтересны.

Распродажи – это как охота.

Распродажи – это настоящая жизнь.

При слове «распродажа» Снежана с Элеонорой вздрагивали, точно от электрического разряда, в их глазах вспыхивал блеск. Они начинали трепетать. Высшее наслаждение – вернуться домой с горой покупок, сделанных по небывалым скидкам. И величайшее разочарование – вернуться домой совсем без добычи… ну или там с одним платьишком, приобретенным за полную стоимость. Да и то – от отчаяния.

Поэтому, услышав заветное слово «распродажа», Соня в ужасе закричала:

– Я никуда не поеду!

– А мы никуда и не поедем, – торжественно произнесла мачеха. – На соседней улице открыли торговый центр.

– Господи, Соня, мы же тебе все уши прожужжали – скоро рядом откроют торговый центр… Большой, удобный, в двух шагах… Будет и на нашей улице праздник! Спасибо тебе, Господи… – сказала Снежана. И от избытка чувств даже перекрестилась на настенный календарь.

– Мне ничего не надо. У меня все есть. Идите сами, девочки! – быстро отозвалась Соня.

– Это у нас все есть. А у тебя – ничего! – покачала головой Элеонора.

– Мы идем на распродажу ради тебя, – с видом мученицы подхватила Снежана. – Тебе нужно платье.

– Мне не нужно платье.

– Нужно. У тебя вечером свидание. У Людочки есть знакомый, так вот мы… – начала Элеонора.

– Замечательный мужчина. Холостой! – продолжила Снежана.

– Свидание? С кем? Вы его видели? – снова с ужасом спросила Соня.

– Мы его не видели, но Людочка клянется, что он прекрасный, прекрасный человек… В общем, собирайся, Сонечка. Сейчас быстренько в магазин, купим тебе платье, а потом ты пойдешь в ресторан… Алексей тебя там будет ждать.

– Александр! – поправила Снежана Элеонру. – Его зовут – Александр.

Александр – это не Иса. Зачем Александр, если нужен только Иса? Соня хотела отказаться.

Но как тогда перестать думать об Исе?

– Ладно. Я согласна, – вдруг сказала Соня.

Снежана и Элеонора переглянулись – они, видимо, были не готовы к тому, что Соня так легко и быстро согласится.

– Отлично, – неуверенно произнесла Элеонора.

…Соня была поражена жертвенностью своих родных.

Снежана и Элеонора и в самом деле ничего не искали для себя. Они искали платье – исключительно для Сони! Их даже не тронули семидесятипроцентные скидки в «Альбе»!!!

Лишь у Элеоноры слегка задергалось веко, когда они проходили мимо витрины с надписью «Sale».

– Потом, все потом… – обморочным голосом, точно в забытьи, пробормотала Снежана.

Соня была так тронута их самопожертвованием, что примеривала все платья подряд.

– Это надеть? Хорошо. И это? Несите… Ну и это давайте, девочки!

Здесь надо заметить, что Соня не принадлежала к тем женщинам, которые равнодушны к одежде и готовы хоть в пыльном мешке ходить, утверждая, будто содержание важнее формы. Ничего подобного!

Соня любила принарядиться, но – без фанатизма. Она была согласна с утверждением, что встречают по одежке, правда, тратить на шмотки всю свою жизнь ей казалось бессмысленным.

…Выбрали темно-синее платье, отрезное по линии талии, низ – юбка-«тюльпан», пояс из того же материала, интересный вырез и рукава три четверти.

– В английском стиле… – сказала Элеонора, оглядывая Соню в обновке. – Просто, но та простота дорогого стоит!

– Где ж дорого, когда скидка двадцать процентов… Мы еще дешево отделались! – возразила Снежана.

– Я о другом… Потрясающая вещь, да, Сонечка?

Соня была вынуждена согласиться.

– Сапожки у тебя есть – те, итальянские, что мы осенью купили… Сейчас сделаем тебе прическу, макияж, и ты пойдешь к Алексею…

– Мам, его зовут Александр! – вспылила Снежана. – И отдай свою сумку Соне, что тебе Людочка из Парижа привезла…

– Ах, если бы у тебя еще были бриллианты, Соня…

– Мне не нужны бриллианты! – необдуманно брякнула Соня. – Это пошлость…

– Настоящие, красивые бриллианты – пошлость? – едва не задохнулась от возмущения Элеонора.

– Вот именно – настоящие и красивые! А если я люблю только крупные украшения? Где я бриллианты такие здоровущие найду? – попыталась Соня успокоить мачеху. – Все-таки, Элечка, нет ничего лучше бижутерии…

– И не хочу слушать про твою пластмассу! Снежана, отдай ей свои бусы из речного жемчуга!

– Да, мама! – бодро кивнула Снежана.

…Общими усилиями Соню подготовили к свиданию.

В 18.00 ее вытолкали из дома.

В 18.10 она зашла в мексиканский ресторан, что располагался неподалеку. «Свидание «вслепую»… И как я могла на это согласиться?» – с сомнением и тревогой размышляла Соня. Но она подстегивала себя тем, что ей непременно надо выкинуть из головы Ису!..

– Меня ждут, – сказала она распорядителю зала.

– Прошу…

В зале было полно народу, но в основном все сидели парами и большими компаниями. Лишь за угловым столиком располагался одинокий мужчина с газетой. В глаза бросались его рыжие гуцульские усы.

– Простите… Вы – Алексей? То есть Александр!

– Соня? – мужчина, не вставая, подвинул к ней стул. – Будем знакомы.

– Здравствуйте… – Соня опустилась на стул.

– Что будем есть? Хотя цены тут… – мужчина зашуршал меню. – Совсем люди совесть потеряли!

Соня посмотрела на Александра, как кролик на удава. Она боялась таких мужчин. Каких обычно принято называть «настоящими мужиками». То есть – грубоватых и прямых. Которые привыкли резать правду-матку в глаза.

На Александре был костюм с галстуком, но они смотрелись на нем несколько чужеродно. Особенно на контрасте с усами.

– О, пивасик… Закажем? – оживился Александр. И через мгновение: – Да они что, обалдели? Я пять бутылок за эту цену куплю…

Соня, в новом платье, с тщательно уложенными волосами, сложным макияжем, в итальянских сапожках, которые тесно-тесно обхватывали ей икры, щедро политая новым парфюмом Элеоноры, с шеей, укутанной в речной жемчуг, ощутила тоску. «Не хватало только в обморок упасть!» – испуганно подумала она.

– Давайте уйдем отсюда, – промямлила Соня.

– Это еще почему?

– Ну если вам кажется, что дорого…

– Да что я, нищий, что ли? – возмутился ее новый знакомый. – Я это все потому говорю, что они совсем совесть потеряли – за нашу «Балтику» столько драть… А «Хольстен» у них вообще в два раза дороже! Девушка, ноль пять «Балтики»! И бокал красного для дамы.