Каррие поднялся из кресла и вышел из-за стола. И тут я порадовался, что зеленая лампа в кабинете светила так тускло. Я густо покраснел и почувствовал себя как школьник, ляпнувший глупость перед всем классом. Каррие был одноногим. Вместо правой ноги ниже колена был металлический протез. Он был довольно громоздкий и не скрывался под брюками. Впрочем, ученый явно не обращал на это никакого внимания. Двигаясь проворно, несмотря на возраст, он повел меня на третий этаж. Этажом это, правда, было только отчасти — так, маленькая башенка на крыше особняка. Это была обсерватория. Крыша башенки была стеклянная. В самой середине стоял нацеленный вверх большой телескоп, подключенный к мониторам. Я как гость остановился у порога, а Каррие прошел к компьютеру и включил самый большой монитор. На нем появилась картинка: абсолютно черное космическое небо с белыми разводами вроде тумана и небольшими звездочками. Физик сел на высокий вращающийся стул и жестом указал мне на соседний.

— Вот это, — сказал он, указывая на монитор, — не что иное, как темная материя. Нам-то о ней уже известно все, что только можно было узнать. А вот небольшой ликбез вам, Кассе, не помешает. Известные науке виды материи, начиная от атомов и заканчивая гигантскими звездами, составляют лишь четыре процента Вселенной. Остальные три четверти занимает непонятная для науки «черная энергия». Кое-кто из нас считает, что это сила, противоположная гравитации. И что из-за нее и расширяется Вселенная. Оставшееся место занимает «черная материя» — материальные соединения, которые не могут быть обнаружены, ни одним из земных приборов. То есть пока не могли быть обнаружены. Потому что вчера мы ее сфотографировали. И вы — один из первых, кто ее видит, Кассе. «Темная материя» состоит из невидимых галактик. Они темные, поскольку в них входит слишком мало звезд.

Что до «черной энергии», то о ней вообще никто ничего не знает. Довольно давно мы рассчитали при помощи компьютеров только одно: эта энергия «плоская» — то есть не трехмерная. Мы считали, что она существует в двух измерениях, заполняя Вселенную целиком. Но несколько дней назад мы поняли, что она не двумерная. Но она и не трехмерная, действительно. Она существует и в четвертом измерении. Это уже доказано.

Некоторые наши коллеги и друзья из США нашли то, что назвали «тенью темной энергии». Радиация Большого взрыва — реликтовое излучение, которое носится по Вселенной туда-сюда, проходя через гигантские галактические облака, немного меняет свое направление. Это и подтверждает, что «темная энергия» и «темная материя» существуют. Но что именно там находится, мы не знаем. Это не выдумки ортодоксальных астрономов, это правда. Мы как слепые котята, Кассе, мы очень мало знаем о Вселенной. Количество темных галактик минимум в сто раз больше, чем количество видимых. Причем «темная энергия» заполняет и видимые галактики. А теперь самое главное.

Каррие вскочил со стула и подошел к мониторам. Картинка на них сменилась на другую. На ней было по-прежнему черное космическое небо с редкими точками звезд. А в середине картинки был явно виден настоящий комок черноты, окутанный оранжевыми и желтыми туманными разводами.

— Это черная дыра, — сказал ученый, указывая в центр монитора. Та самая, которая ближе всех к Земле. Она находится в центре нашей Галактики вот уже примерно шестьсот тысяч лет. Она довольно молодая, но огромная — примерно четыре миллиона масс Солнца. Сила этой дыры такова, что она могла бы поглотить и нашу Солнечную систему, но пока она от нее далековато: около двух с половиной тысяч световых лет. По идее, если Вселенная расширяется, эта дыра — на самом деле это звезда — должна удаляться от нашей Солнечной системы. Но этого не происходит! Наоборот, она подбирается все ближе. И скорость ее сближения с нами возрастает.

Если вы интересовались черными дырами, Кассе, то должны знать, что в них происходит искривление пространства-времени. Научиться пользоваться ими как машинами времени невозможно, но если бы это удалось, то они были бы мощнейшими такими машинами.

По другую сторону от этой дыры лежит огромное скопление «темной материи». И я теперь практически уверен, что понял, что это такое. Эта «темная материя» есть не что иное, как параллельно существующая Вселенная. Мы ее не видим: свет, который она отражает, полностью уходит в дыру. Параллельная Вселенная тоже притягивается этой дырой — именно поэтому она вообще возникла в пределах нашей видимости. Искажения пространства-времени заставляют ее почти соприкасаться с нашей. Это будет невиданный природный катаклизм! Куда там библейскому апокалипсису! Вот это и есть настоящий конец времени!

— Что именно? — уточнил я, изо всех сил стараясь не потерять логическую нить рассуждений. — Дыра спровоцирует конец света?

— Ох, Кассе, — горестно воскликнул Каррие. — Ну как же вы не понимаете! В момент Большого взрыва произошло событие, которое заставило родиться и начать расширяться нашу Вселенную. Но Большой взрыв спровоцировал цепную реакцию — серию Больших взрывов не только в трехмерном пространстве нашей Галактики, но в четырехмерном пространстве-времени. И теперь существует бесконечное число вселенных, которые отстают или опережают друг друга только на одно мгновение. Каждая из них на тысячную долю секунды старше или младше своих соседок. Из одной подобной Вселенной в другую можно перейти только по оси времени! А она нам с вами недоступна. Мы можем разгуливать только в трех координатах. Ну и, образно говоря, путешествовать во времени только в одну сторону — проживая секунду за секундой. Но при этом мы не движемся только по оси времени. Мы еще и перемещаемся в пространстве — наша-то Вселенная подвижна, поэтому мы и не покидаем ее.

Соседние вселенные существуют точно так же. Это не значит, что там есть копии нас с вами, — засмеялся вдруг Каррие. — Эти вселенные копировали нашу в момент рождения. А потом развивались своим путем. Бесконечное число копий, сделанных в момент Большого взрыва. Некоторые из вселенных рождаются в эту секунду: там происходит Большой взрыв. А некоторые из них погибают, разорвавшись на части, достигнув предела своего расширения.

Расстояние между нашей и соседней вселенными сокращается. Они должны будут соприкоснуться в этой черной дыре. Я не знаю, что тогда будет. Возможно, одна из них исчезнет, а другая ее поглотит. Одно я знаю точно — это действительно будет финальный акт пьесы. До тех пор пока между этими вселенными есть какое-то расстояние во времени, конец еще не наступил. Я рассчитал, что на искривление пространства-времени, которое необходимо этой черной дыре, чтобы столкнуть наши вселенные, уйдет совсем мало времени, каких-то шесть-семь тысяч лет. Мы-то с вами, Кассе, этого не увидим, но вот для человечества это совсем не так много.

Поэтому нам нужен коллайдер. Мы должны изучить искривление пространства-времени до того, как будет уже поздно. А во-вторых, мы должны сами создать искривление пространства-времени. При помощи этого коллайдера, если это будет возможно, или построить еще более мощный. Мы должны «оттянуть» нашу Галактику от черной дыры, чтобы предотвратить встречу с параллельной вселенной. Этот противовес, которым может быть коллайдер, — тонкое и сложно управляемое дело. При этом сама Земля, скорее всего, не пострадает, поскольку земной ход времени эти искривления не затронут.

На самом деде на Земле есть один имитатор черных дыр, не коллайдер. Но проблема в том, что черная дыра, которую может создать этот американский прибор по имени «Черный Макс», ненастоящая. Это лишь имитация. Она позволяет понять, что происходит с гравитацией в черных дырах, но не способна искривлять пространство-время.

— Может ли коллайдер повторить Большой взрыв? — спросил я.

— Ну… не столько сам коллайдер, сколько схлопывание материи пространства-времени в той точке, где должно установиться равновесие. Если мощность коллайдера будет избыточной или неправильно контролируемой, то это, как и встреча двух параллельных вселенных, скорее всего, приведет к схлопыванию пространства-времени в одну точку. Ну, тогда, вероятнее всего, все начнется сначала.