аИоанн Златоуст. Гомилия XXVI (на Книгу Бытия), 8 (MPG, LUI, 329). ьГл. XVIII, 3 сл. настоящей книги. |
Об этом возвещал ещё пророк, обращаясь к Богу: «У Тебя прощение, да благоговеют пред Тобою» (Пс 129/130:4). Он показал, что нет среди людей никакого почитания Бога, прежде чем они не познают его милость, которая одна есть основание всего. Нам необходимо твёрдо знать, что милость Бога — не только основание должного и доброго служения Ему, но и боязни Его, которую и паписты считают важной для спасения. При этом она не может быть вменена в заслугу, потому что основана на прощении грехов.
4. Так что слишком бесстыдная клевета утверждать, будто мы склоняем людей ко греху, проповедуя даваемое даром прощение грехов, в котором мы видим истинную праведность. Ибо, говоря так, мы, напротив, придаём ей весьма большое значение, а именно утверждаем, что её невозможно сравнить с какими-либо нашими добрыми делами, и поэтому мы можем получить её только даром. Итак, мы утверждаем, что праведность даётся нам даром. Нам, но не Христу, которому она стоила очень дорого: Он купил её своею бесценной святою кровью, ибо не было никакой иной цены, которая могла бы удовлетворить Божий суд. Когда мы учим этому людей, то убеждаем их в том, что эта святая кровь проливается всякий раз, когда они грешат. Мы показываем им, что скверна греха столь велика, что не может быть смыта иначе, кроме как из этого единственного источника. Слушая это, разве не должны они более ужаснуться греху, нежели тогда, когда им говорят, что они могут очиститься от него какими-то добрыми делами? И если есть у них страх Божий, то разве не ужаснутся они при мысли снова свалиться в грязь после того, как были омыты, и тем самым замутить и загрязнить (насколько это в их силах) тот чистейший источник, в котором омыты? У Соломона верующая душа говорит: «Я вымыла ноги мои; как же мне марать их?» (Песн 5:3)
Теперь очевидно, кто на самом деле оскверняет прощение грехов и кто уничтожает достоинство праведности. Наши противники болтают, что Бога можно умиротворить неведомо какими ничтожными приношениямиа, которые не ценнее навоза и всякого сора [Флп 3:8]. Мы же говорим, что оскорбление, наносимое грехом, слишком тяжко для того, чтобы так легко получить прощение. И поэтому эта прерогатива и эта честь принадлежат исключительно крови Христовой. Они твердят, будто праведность, если она в чём-то повреждена, может быть восстановлена неким удовлетворением5.
аБонавентура. Коммент. к Сент., IV, dist. XV, art. 1.; Фома Аквинский. Сумма теологии, III. suppl., Q. XII-XV. |
ьФома Аквинский. Цит. соч., Q. XV, art. 1. |
сПосвящённые этим вопросам главы V (издания 1541 г.) и IX (издания 1545 г. и последующих) в издании 1560 г. воспроизведены в гл. III-V кн. III. В следующей главе речь о них не идёт. Вероятно, это объясняется ошибкой, допущенной при переводе в 1560 г. — Прим. франц. изд. |
Мы же говорим, что она слишком ценна, чтобы приобрести её с подобной лёгкостью, и поэтому для её восстановления мы должны прибегать исключительно к Божьему милосердию. Остальные вопросы, относящиеся к прощению грехов, будут рассмотрены в следующей главе0.
Глава XVII
О СООТВЕТСТВИИ ОБЕТОВАНИИ ЗАКОНА И ЕВАНГЕЛИЯ
I. Теперь мы продолжим обсуждение аргументов, посредством которых Сатана с помощью своих союзников пытается уничтожить или умалить значение оправдания через веру. Полагаю, что мы уже опровергли утверждения клеветников, будто являемся противниками добрых дел. Ведь мы отрицаем оправдание делами не для того, чтобы никто их не творил и не ценил, но для того, чтобы не полагался на них, не хвалился ими и не приписывал им силу спасения. Ибо наша уверенность, наша слава и единственные врата нашего спасения в том, что нам принадлежит Иисус Христос, Сын Божий, и что в Нём мы становимся детьми Божьими, наследниками Царства Небесного, призванными в надежде на вечное блаженство — не собственной добродетелью, а благостью Бога.
Но поскольку враги нападают на нас также с помощью других орудий, нам нужно продолжать отбивать их удары. Во-первых, они напоминают об обетованиях Закона, которые Бог дал тем, кто будет его соблюдать. Они спрашивают, считаем ли мы их утратившими силу (vaines) или в каком-то смысле ещё действительными. Поскольку неразумно называть их утратившими силу, они полагают очевидным, что эти обетования имеют определённое значение, и отсюда заключают, что мы оправдываемся не одной верой96. Ибо Господь сказал: «Если вы будете слушать законы сии, и хранить и исполнять их, то Господь... будет хранить завет и милость к тебе, как Он клялся отцам твоим, и возлюбит тебя,... и размножит тебя, и благословит» (Втор 7:12-13). А также: «Если совсем исправите пути ваши и деяния ваши... и не пойдёте во след иных богов,... то Я оставлю вас жить на месте сём... и Я буду вашим Богом, а вы будете Моим народом» (Иер 7:5-7,23). Я не хочу приводить ещё тысячу подобных речений, которые могут подтолкнуть к такому же выводу, поскольку они не отличаются по смыслу от приведённых. Суть дела сводится к свидетельству Моисея о том, что благословение и проклятие, жизнь и смерть даны нам в Законе (Втор 11:26; 30:15). Значит, нам нужно либо объявить это благословение пустым и бесплодным, либо признать, что оправдание мы получаем не только верой.
Вышеа мы уже показали, что, оставаясь под Законом, люди остаются проклятыми, как и объявлено всем нарушителям Закона (Втор 27:26). Ибо
Бог ничего не обещает тому, кто полностью и совершенно не соблюдает Закон, а такого человека не существует на свете.
Таким образом, совершенно очевидно, что Закон обрекает весь род человеческий на проклятие и гнев Бога. Если мы хотим освободиться от них, нам необходимо выйти из-под власти Закона и как бы из рабства быть отпущенными на свободу. Не плотскую свободу, которая уводит нас от послушания Закону, ввергает в распущенность и вседозволенность, отпускает узду, сдерживающую наши похоти, толкает ко всяческим излишествам. Но духовную свободу, которая утешает и укрепляет встревоженную и испуганную совесть, показывая ей, что она освобождена от проклятия и осуждения, положенных по Закону. Эту свободу мы обретаем тогда, когда познаём в вере милость Божью во Христе, благодаря которой получаем уверенность в прощении грехов, в освобождении от тяжкого, жалящего чувства, вызываемого Законом.
2. По этой причине даже обетования, данные в Законе, оказались бы бесплодны и бездейственны, если бы Бог по своей благости не помог нам Евангелием. Ибо условие необходимости исполнять Божью волю, которым определяются обетования, никогда не было бы выполнено. Но помощь Господа состоит не в том, чтобы позволить нам заместить часть праведности делами и восполнить недостающее своею добротой, а в том, что Он ради восполнения праведности дал нам Христа своего. Поэтому апостол сначала сказал, что он и прочие евреи, зная, что человек не может оправдаться делами Закона, уверовали в Иисуса Христа. А затем добавил, что это произошло не потому, что вера во Христа помогает им достичь совершенной праведности, а для того, чтобы оправдаться без дел Закона (Гал 2:16). Если верующие отходят от Закона и, дабы получить праведность, каковой не находят в Законе, приходят к вере, то они, безусловно, отказываются от праведности посредством дел. И теперь неважно, насколько приумножать награды, уготованные Законом соблюдающим его: из-за своей испорченности мы не получим ничего, пока не приобретём иную праведность.
Так, Давид, рассказав о наградах, которые Бог приготовил своим служителям, тут же обращается к осознанию грехов, которыми эти награды уничтожаются. Он ярко показывает блага, которые мы должны были бы получить от Закона, но сразу же добавляет: «Кто усмотрит погрешности свои?» (Пс 18/19:13) Тем самым он указывает на препятствие, из-за которого радость не приходит к нам. В другом месте, сказав, что «все пути Господни — милость и истина» к боящимся Его, Давид прибавляет: «Ради имени Твоего, Господи, прости согрешение моё, ибо велико оно» (Пс 24/25:10-11). Таким образом он утверждает, что вначале Божье благоволение к нам было выражено в Законе, если бы мы могли добиться его своими делами. Но собственными заслугами мы никогда его не получаем.